Волонтеры Челкеля
Шрифт:
Они вышли на рассвете. Родион Геннадьевич обещал позаботиться о похоронах профессора и пожелал всем удачи. Впрочем, его глаза, как успел заметить Арцеулов, оставались тревожны и невеселы.
Глава 9. «Илья Муромец»
К Сайхену подошли около полудня. Степа сразу узнал невысокую гору, на которой торчала сторожевая вышка. Он помнил, что за горкой, надежно защищенная тремя линиями постов, находится колчаковская военная база. Пару месяцев назад Косухин
Берг также бывала в этих местах, а что касается Богораза, то студент держался совершенно невозмутимо, не проявляя ни малейших признаков удивления или интереса. Всерьез заинтересовался увиденным лишь Арцеулов. Капитан слыхал о какой-то тайной авиабазе, подчинявшейся лишь Верховному, но не был уверен, шла ли речь действительно о Сайхене. Он-то первым и заметил то, на что не обратили внимание ни полковник, ни его штатские спутники – вышка была пуста. Караульных не оказалось и у подножья горы. Первая линия постов была брошена.
Они поднялись на гору, где нашли заснеженные окопы – вторую линию постов. Здесь тоже не было ни души, и Степа с запоздалым сожалением подумал, что теперь неприступный Сайхен можно брать голыми руками. Только на самой вершине полковник несколько успокоился – внизу лежал четкий четырехугольник аэродрома, на котором темнели силуэты нескольких аэропланов. Рядом, на высокой мачте, развевался трехцветный флаг.
– Кажется, пришли, – вздохнул Лебедев. – Слава Богу…
Их заметили уже у самого летного поля. Даже не патруль – просто какой-то офицер в белом полушубке наткнулся на гостей и тут же схватился за револьвер. К счастью, Лебедев вовремя узнал его, и тот, успокоенный, побежал звать начальство.
Встретил их пожилой бородатый полковник, показавшийся Степе чем-то похожим на покойного Ирмана – начальник авиационной части «Сайхен». Гостей пригласили в небольшой, жарко натопленный дом, где накормили обедом. Тут все и выяснилось. Гарнизон авиабазы, узнав по радио об отречении Верховного, разбежался. Остались лишь офицеры, уходить которым было некуда, да десятка полтора нижних чинов. С большим трудом удавалось держать взлетное поле чистым от снега. Охранять базу было некем, и полковник собирался уходить с офицерами в близкую Монголию, но не мог – ждал группу Лебедева. Теперь же он был искренне рад не только тому, что сможет, наконец, выполнить приказ, но и возможности поскорее покинуть ставшую такой опасной страну.
– Мой аэроплан в порядке? – первым делом спросил Лебедев. – Заправлен?
Полковник успокоил его, сообщив, что «Илья Муромец», на котором прилетел Лебедев, не только в полном порядке, но и регулярно прогревается, чтобы не заклинило моторы.
– Улетаем через час, – кивнул Лебедев. – Распорядитесь все подготовить. После этого можете уходить. Базу уничтожить, аэропланы сжечь.
Полковник подтвердил, что все понял правильно, и поспешил выполнить приказ. Путешественники остались одни.
– Николай! – Косухин мрачно поглядел на брата, а затем перевел взгляд на Арцеулова. – А зачем аэродром уничтожать? Ведь народное добро…
Ростислав лишь зло усмехнулся. Лебедев же пожал плечами:
– У меня есть приказ, Степан. Это военная база и военные аэропланы. К тому же твой Венцлав не сможет вылететь нам вслед.
На «твоего Венцлава» Косухин обиделся и замолк. Полковник достал из планшета карту и расстелил ее на столе:
– Господа, настало время решать. Я, Наталья Федоровна и господин Богораз улетаем. Вы, господин Арцеулов, и ты, Степа, можете решать сами.
– Я лечу с вами, – тут же ответил капитан. Косухин недоверчиво поглядел на него, но смолчал.
– Хорошо, – кивнул полковник. – В этом случае объясняю ситуацию. Мы летим на Особый объект «Челкель» в Западном Китае. Это неподалеку от Яркенд-дарьи. Вот смотрите…
Красный карандаш ткнулся в синюю извилистую линию, изображавшую неведомую им Яркенд-дарью и в маленький неровный кружок, оказавшийся озером Челкель.
– Господин полковник, но ведь это очень далеко! Как же мы сможем долететь? – поразился Арцеулов. – Здесь же тысячи две километров!
– Две тысячи триста, – кивнул полковник. – Не близко, конечно. Но я летал и не однажды. Мы полетим на «Муромце»…
– Это… – стал вспоминать Косухин. – Он может лететь до тысячи верст, да? Но ведь все равно, не долетим!
– «Илья Муромец» может пролететь и больше тысячи, Степа. Такого аэроплана еще нет ни у кого в мире. Четыре мотора, по двести двадцать лошадиных сил! Но нам не нужно будет устанавливать рекорды. В Монголии мы сядем и заправимся. Вот здесь, в Бодонган-хурэ…
Красный карандаш указал на маленький кружочек посреди желтого пятна, обозначавшего бескрайние степи Внешней Монголии.
– Пойдем на высоте около тысячи метров, это оптимально. Кстати, нам будет помогать холод…
– Я, кажется, понял, – заметил Арцеулов. – Второй принцип термодинамики!
– Да, открытие господина Нерста, закон к.п.д. теплового двигателя. А от Бодомган-хурэ до Челкеля тысяча триста километров или чуть-чуть больше. Лет десять назад это был бы рекорд, а теперь, господа, ничего особенного. Плохо лишь, что придется лететь самому. Нужен второй пилот, и я рассчитывал на Казим-бека…
– Но ведь здесь есть летчики? – удивился Арцеулов.
– Не имею права. Этот полет – мое дело. Ничего, долетим…
– Так у нас есть второй пилот, Николай Иванович, – раздался сонный голос Богораза. Студент неуверенно протирал очки, мигая красными от недосыпа глазами.
– Вы имеете в виду себя? – улыбнулся полковник.
– Себя? – удивился Богораз. – Вообще-то я летал на «Фарманах», но в такой ситуации не рискну. Зато среди нас есть некто, прошедший полный курс полетов на «Муромце»…
– Семен Аскольдович! – Берг смущенно взглянула на Богораза, а затем на пораженного услышанным Степу. – В Качинской школе вы делали большие успехи, чем я!