Волшебная река
Шрифт:
Да, он прекрасно выглядит в своей форме! Неужели она сошла с ума? Ей никогда раньше не нравились мужественные герои. Она предпочитала любителей поэзии.
Однако сейчас не до личных пристрастий. Нельзя расслабляться. А уж тем более – раскрывать свою душу.
Индия расправила плечи, набрала в легкие воздуха. Может быть, не все еще потеряно. В конце концов она извинилась перед Коннором О'Брайеном, и он повел себя как джентльмен. Возможно даже, он пропустит ее в тюремный лагерь.
Она обязана попасть туда, разрешат
Она должна обойти все ограждение, чтобы обнаружить самое его слабое место. Однако сама мысль о проникновении в тюремный лагерь внушала ей такой же страх, как вода и змеи – главные ее слабости.
Индия сделала еще один шаг. Ее взгляд упал на ферротипный портрет, висевший на стене. Она увидела нечто прямо противоположное привлекательному облику майора. Лицо этого военного могло обескуражить кого угодно.
Поредевшая шевелюра отнюдь не украшала изображенного на портрете борова в форме. Вздернутое вверх рыло позволяло заглянуть в огромные ноздри. Выпученные глаза излучали злобу и были способны напугать любого человека.
Несомненно, Индия видела перед собой начальника тюрьмы полковника Роско Лоренса.
Сейчас Индия могла радоваться только одному – отъезду полковника в столицу северян. Ей совсем не хотелось общаться с ним.
Майор хотя бы обладал приятной внешностью.
Мисс Маршалл бросила взгляд в гостиную. В раскованной позе майора сохранялась тем не менее армейская подтянутость. Он спокойно стоял, положив одну руку на эфес сабли, вторая его рука покоилась на камине. Коннор О'Брайен задумчиво смотрел на пламя в камине.
Индия воспользовалась шансом без помех рассмотреть Коннора. Ростом майор был более ста восьмидесяти сантиметров. Его темные волосы были коротко подстрижены. В отличие от многих военных он не носил усов и бороды. На его лице не было дефектов, которые стоило скрывать. Она вспомнила его карие глаза. Великолепные карие глаза. Лоб патриция, благородный нос, чувственный рот. И попыталась вообразить, как изгибаются в улыбке его губы. Однако ей не удалось представить себе его улыбку.
Несчастный человек – это определение подходило майору. Их словесное столкновение тут ни при чем. Служба на Рок-Айленде не могла радовать воина. Она это поняла во время их разговора и попыталась проникнуть в его душу, используя эту лазейку. Но Коннор О'Брайен оказался упрямым малым.
Конечно, она слишком яростно набросилась на него. И добилась такого же успеха, как и толпа тщеславных конфедератов под Геттисбергом: потерпела поражение.
Тем временем миссис Роско Лоренс вошла в гостиную из библиотеки со слуховой трубкой в одной руке и журналом – в другой.
– Что случилось с мисс Маршалл? – с порога спросила она.
Майор повернулся к изможденной женщине и улыбнулся. Он все-таки был способен на это! И когда тугоухая Опал Лоренс поднесла трубку к уху, ответил ей:
– Мисс
– Ей не понравилась еда, – обеспокоенно проговорила миссис Роско.
Хозяйка дома посмотрела на серебряное блюдо с птифурами и маленькими сандвичами.
– Что-то не так? Поэтому она и ушла так рано?
Индия не стала больше прислушиваться. Суетливая Опал Лоренс сказала, что ей пятьдесят лет. Но она выглядела старше! При таком муже немудрено состариться раньше времени.
Куй железо, пока горячо, Инди.
Стянув на груди шаль, она схватила свою накидку, проскользнула по коридору в каморку дворецкого. Сидя на стуле, капрал вычищал ножом грязь из-под ногтей.
– Извините, капрал Смит, – торопливо произнесла женщина, – мне необходимо подышать воздухом…
Она прошла через заднюю дверь, спустилась на шесть ступеней вниз… И тут на женщину обрушились порывы пронизывающего ветра со снегом. До отъезда из Луизианы Индия Маршалл никогда не видела такой пронзительной белизны и очень надеялась, что скоро будет лишь вспоминать о ней. Организм Индии не принимал такого климата.
Иллинойс был суровым штатом, ей говорили об этом. Но такого она не ожидала.
– Самая холодная зима за много лет, – произнес капрал Смит с верхней ступеньки лестницы. Он говорил с забавным акцентом. Как говорят солдаты из Новой Англии, которых она встречала в Порт-Гудзоне. Перед тем как закрыть дверь, капрал предупредил: – Вы можете замерзнуть, сударыня.
Она не замерзнет. Ей нельзя болеть! Индия побежала по свежему насту на север, стала удаляться от особняка, находившегося южнее лагеря с заключенными. И особняк, и лагерь располагались на острове в верховьях Миссисипи.
Где-то рядом засвистел паровоз. Железнодорожный состав с грохотом двигался по мосту, перекинутому через огромную реку южнее того места, где стояла Индия. Северяне переживали эту войну легче, чем южане. Торговля не останавливалась, все делали деньги. Какое везение, правда?
Отправляясь на Рок-Айленд, Индия задавалась множеством вопросов об этой части Севера. Расспрашивала всех, кто мог просветить ее. Один человек сказал ей, что стремительное течение в районе острова и расположенного в Айове города Давен-порта затрудняет движение по реке на север. Делает его почти невозможным.
Женщина дрожала от холода и страха. Уже тринадцать лет, начиная с того времени, когда ей было одиннадцать, она ненавидела воду и таившуюся в ней опасность.
Индия настороженно смотрела в сторону Миссисипи. Река замерзла вместе с протоками. Бежать через нее лучше на коньках. Но какие конькобежцы могли получиться из южан?
Мисс Маршалл шла в северном направлении. Впереди виднелась тюрьма, обнесенная двенадцатифутовым забором с караульными вышками через каждые сто футов. Казалось, что проникнуть внутрь совершенно невозможно.