Волшебница с острова гроз
Шрифт:
– Спасибо, - сказала Марика.
– Спасибом сыт не будешь.
– Я бы с радостью отблагодарила тебя, но у меня ничего нет.
– Как знать, может, что и найдётся. К примеру, безделица, которая висит у тебя на груди.
– Откуда ты про это знаешь? Ты меня обыскивала?
– возмутилась девочка.
– Ну и что с того? Это лишний раз доказывает мою честность. Я могла бы снять побрякушку, пока ты спала, - и тю-тю. Поминай, как звали. А я, чин по чину, предлагаю хорошую сделку. Я тебе подарю свободу, а прошу всего-то чепуху,
– презрительно сплюнула незнакомка.
– Это правда. Свобода стоит дороже. Я согласна, но прежде я хочу на тебя посмотреть. Почему мы разговариваем в потёмках? Разве ты не взяла светильника?
– Лучше меня не видеть. Боюсь, тебе не понравится мой облик. Недаром говорят, встречают по одёжке, - ответила собеседница.
– Давай-ка лучше обещанное, и я помогу тебе отсюда выбраться.
– Ну уж нет. Сначала покажись. Мне всё равно, как ты выглядишь.
– Ладно, но поклянись, что сдержишь слово и отдашь то, что висит у тебя на груди.
– Клянусь, ты получишь это.
– Ну вот и славненько! Будем считать, что договорились.
Фитилёк факела едва затеплился, но поначалу даже слабый огонь показался Марике слишком ярким. Мало-помалу глаза девочки привыкли к свету, и она разглядела хрупкую, шуструю старуху. Что-то в её повадках казалось смутно знакомым. «Кого же она мне напоминает?» -мучительно пыталась вспомнить Марика. Старомодный чепец. Вытянутая физиономия с длинным носом, который то и дело подёргивался, будто его хозяйка постоянно к чему-то принюхивалась.
Вдруг Марика вскрикнула и отшатнулась. Перед ней стоял не кто иной, как Ведунья из Лисьей норы.
– Это ты, старая ведьма!
– возмущённо воскликнула Марика.
Никто не причинил ей столько бед и несчастий, как эта коварная старуха.
– Ну вот, а обещала помнить мою доброту, - шутливо пожурила девочку Ведунья.
– Доброту? Да я ни от кого не видела столько зла!
– А вот это напрасно. Кто старое помянёт - тому глаз вон. Может, я раскаиваюсь, потому и пришла тебя спасти. Почему бы нам не забыть прежние размолвки? Я ведь помогаю тебе не корысти ради. Что значит пустячная побрякушка? Я, можно сказать, рискую из-за тебя своим честным именем.
– Знаю я твоё честное имя. Строишь козни и ещё требуешь в уплату за услуги Душу.
– Вот видишь! А с тебя бы я никогда не посмела потребовать ничего подобного.
– С чего это ты такая добренькая?
– По дружбе. Честное слово. Говорю же тебе, раскаялась.
– Что-то не верится, что в тебе заговорила совесть.
Марика была права. Ведунью привело в пещеру не раскаяние, а страх. Как только ведьма узнала о том, что безродная цыганка могущественная волшебница, она сразу смекнула, что попала впросак. Ведунья причинила юной чародейке слишком много бед и опасалась, что та припомнит ей все грехи.
Откровенно говоря, ведьма не горела желанием вызволять Марику из плена, но по картам выходило, что Верховный Чародей совсем стар и у власти долго не продержится. Ведунья гадала на кофейной гуще, на бобах, на зёрнах, на воске, на бумаге, на зеркалах и на вороньих перьях. Везде получалось одно - будущее за юной волшебницей. Как ни претило это Ведунье, а надо было подольститься к девчонке.
Прикинув так и сяк, Ведунья решила, что как ни крути, а придётся освободить её из плена, иначе с ней ни за что не помириться. К тому же можно было и ещё одну выгоду поиметь - получить знак власти. Невзрачный камешек с дырочкой посередине таил в себе недюжинную силу, но вот ведь какая заковыка: его нельзя было ни отнять, ни украсть. Владелец амулета мог расстаться с ним лишь по собственной воле. У ведьмы так и чесались руки раздобыть вожделенную вещицу.
– Думай как хочешь, но договор дороже денег. Отдай то, что мне причитается, -смиренно произнесла Ведунья.
– Я поклялась, что отдам обещанное и не нарушу клятвы, но только после того, как окажусь на воле.
– Ты что ж, мне не веришь?
– возмутилась старуха.
– Ни на грош.
– Вот так всегда, - притворно вздохнула Ведунья и тут же хихикнула: -Может, и правильно. Иной раз трудно устоять перед искушением. Но ты ведь не обманешь старушку?
– Не суди по себе, - отрезала Марика.
– Полноте злиться. Я просто так спросила, для верности. Кстати, я хотела попросить тебя ещё об одном одолженьице, - елейным голосом произнесла ведьма.
– Что ещё тебе нужно?
– насторожилась Марика.
– Да сущий пустяк. Обещай, что забудешь о наших размолвках. С кем не бывает.
– Меня по твоей милости чуть не сожгли заживо!
– Нельзя же быть такой злопамятной! Зато теперь я дарю тебе жизнь. Так что мы квиты. Ну что? Мир?
– Ладно, но и ты обещай оставить свои козни.
– Да нешто я посмею тебе навредить? Век твою доброту помнить буду!
– искренне поклялась старуха.
Хитрая Ведунья понимала, что такую сильную волшебницу, как Марика, лучше иметь в друзьях. Она подсела к девочке и заговорщически зашептала:
– Изнутри холм ни за что не отворить, хоть сто лет старайся. Но на всякий яд есть противоядие, а на всякое заклятие - другое. Правда, тебя заточил здесь очень могущественный чародей. Мне с ним не тягаться.
– Не юли. Прямо говори: можешь найти выход или нет?
– Куда мне? Я всего лишь мелкая сошка.
– Так что же ты мне голову морочишь, если не можешь меня отсюда вызволить?
– А вот это мне как раз под силу. Заклинанием своим я проделала маленькую лазейку с противоположной стороны холма. Не обессудь, тебе придётся вылезать, как кроту: грязно и неудобно. А теперь мне пора. Жди, я подам знак. И не вздумай пить воду из родника, а то, не ровён час, снова заснёшь, - строго наказала Ведунья.
Подобрав полы юбки, ведьма вихрем завертелась на месте. По подземелью пронёсся сквозняк, а когда всё стихло, её и след простыл.