Волшебница-самозванка
Шрифт:
Так мы развлекали друг друга до самого рассвета. С первыми лучами солнца нечисть, демонстрирующая мне очередную страшную рожу (могла бы и не изощряться, и без того хороша), начала стремительно таять, и когда Гелиана загремела за стеной посудой, затевая завтрак, от моры остался лишь черный кружок рта. Да и тот, провисев в воздухе немым укором, лопнул, как мыльный пузырь, когда за окном промычала соседская корова.
С чувством выполненного долга я повалилась на лавку, натянула одеяло на макушку и провалилась в сон.
Проснулась
За столом сидели все семь дочурок Гелианы, Эрлена и ее сын.
Мальчик был еще бледен, но уже с аппетитом заправлялся геркулесовой кашей, на радость матери и соседке.
Мы с удовольствием присоединились к веселой компании и проглотили по миске каши, ломтику каравая и плошке домашнего творога.
О причине болезни Рея мы ответили уклончиво – проще говоря, скрыли. Девочка не виновата, что родилась такой, и больше несчастий не повторится. А мать, узнав о том, что первой жертвой дочки стал ее же отец, вряд ли сможет простить Инару.
От вознаграждения – пяти серебряных монет, робко протянутых нам Эрленой, – мы решительно отказались.
– Но как же,– запротестовала счастливая мать.
– Окажите мне услугу за услугу, – попросила я. – Вам не рассказывали, как пропала Ивонна?
– Я там всех расспрашивала, куда подевалась ведунья и где ее можно найти, – со вздохом ответила та. – Никто не видел, никто не знает. Только на следующее утро после Страшного полнолуния ее избушку нашли пустой, а хозяйка пропала. Один пьяница что-то бормотал о том, что видел черных всадников, забравших ведунью в ад за ее темные делишки. Да с перепою и не такое привидится!
Распрощавшись с Гелианой, Эрленой и ватагой ребятишек, мы покинули Мухоморы и отправились в следующий пункт назначения.
Поле красных маков, давшее название замку, начиналось чуть поодаль от деревни. Как пояснил Ив, поместье находилось приблизительно на равном расстоянии от Мухоморов и Красных Кротов, а поле служило границей.
– У тебя в роду нечисти были? – со смешком поинтересовался Ив, когда лошади ступили в узкий коридор между цветочных зарослей.
– Только недоросли, – хихикнула я, оглядываясь по сторонам.
Поле казалось высоким зеленым ковром, по которому были раскиданы яркие головки маков.
– А то сам не видишь.
– Ну считай я тебя предупредил.
– А то что?
– А то живой ты из этого поля не выберешься, – серьезно объявил рыцарь и, перехватив мой недоуменный взгляд, добавил: – Это же маки, их аромат для нежити – как яд.
– Поэтому они нас и не приглашали, да? – догадалась я. – В Двойное полнолуние?
– Зачем им маги, когда у них такая защита под боком, – кивнул Ив. – Никакой нечисти и в голову не придет сюда забраться, а придет – так до замка ей все равно не добраться. С той стороны – горы, с этой – маки. Я удивлюсь, если у них домовые с привидениями водятся.
На миг мне захотелось попросить политического убежища в этом замке – единственном островке спокойной жизни в этом королевстве. Тем более что выглядел этот островок на редкость привлекательно.
Из белого камня, с алыми пиками башенок, венчающих крышу, как корона, замок походил на невесту, нарядившуюся к свадьбе. А маковое поле служило шлейфом, окутавшим каменную красавицу.
Я давно заметила, что есть здания сильные, коренастые, мощные, с мужским характером, а есть противоположные им – изящные, легкие, воздушные, игривые и кокетливые, само воплощение женской души в камне.
Замок Красных маков был женским на все двести процентов. В таком замке должны жить феи или сказочные принцессы. Вот только мне совсем не хотелось бы с ними встретиться. После свидания с фреей к местным красоткам я отношусь с подозрением.
– Раз нечисть им не грозит, тогда зачем мы туда едем? – чувствуя, как у меня начинает раскалываться голова, поинтересовалась я.
– Делия – племянница королевы-матери. Посетить эту сиятельную даму – наша прямая обязанность.
Сдается мне, у рыцаря была иная причина. И звали эту причину Эсмеральда.
Юная наследница замка Красных маков была сама жизнерадостность. Такие, как она, проживают каждый день, как последний, и берут от жизни все – удовольствия, развлечения, любовь. При таком отношении к миру она была бы окружена толпой поклонников, даже если бы обладала внешностью Бетт Мидлер. Но Эсмеральда была писаной красавицей – с утонченными чертами лица, изящной фигуркой и густыми каштановыми волосами, мягкими волнами спускающимися до узкой талии.
Мы встретили ее, не доезжая до ворот замка. Девушка собирала маки у края поля и весело кружилась, распевая во весь голос местные народные песни. Слуха у певуньи не было и в помине. У меня аж голова разболелась от ее вокальных упражнений.
К счастью, при виде нас юное дарование притихло и радостно вскрикнуло:
– Привет, Ив! – Она выжидающе глянула на меня.
– А это Селена, – представил меня рыцарь.
Улыбка на устах Эсмеральды погасла так быстро, как будто девицу скрутила зубная боль. Интересно, Селену она в лицо не знает, а та уже успела ей чем-то насолить, у^ не тем ли, что собралась выйти замуж за Ива?
– Вы какими судьбами здесь? – процедила красавица.
«Да вот, приехали вручить приглашения на свадьбу», – чуть не брякнула я, выставив себя глупой и ревнивой дурой. Что может быть глупее того, чем ревновать чужого жениха?