Волшебники и отряд по защите от темных сил

Старик сидел в своем кресле с газетой в руках и миролюбиво поглядывал на свою маленькую внучку, которая аккуратно расставляла игрушки в кукольном домике. Одна из игрушек пошатнулась и рухнула на пол рядом с девочкой.

Старик тихо прошептал: “поднимись” и легонько шевельнув пальцами кисти своей руки, силой заклинания он поднял резинового медвежонка обратно на второй этаж кукольного домика.

– Деда! – возмутилась девочка. На вид ей было лет восемь-девять. Пряди каштановых волос выбивались из небрежно убранной в хвост прически и спадали

– Не сердись, – рассмеялся он, опустив газету. – Я не смог удержаться.

Она покачала головой.

– Былые времена прошли, внученька. Теперь все, что мне остается – колдовать дома по мелочам для своего сокровища.

– Это не обязательно делать, – девочка отвернулась и продолжила переставлять игрушки. А старик, потер свою седую бороду, и глядя на внучку, задумался:

– Ты чем-то опечалена?

Она ответила не сразу, а затем тихо заговорила:

– Все вокруг имеют волшебство, кроме меня.

– И это все, что тебя расстраивает?

– Да.

Он рассмеялся:

– Твое время придет. Ты еще не доросла.

– Не такая я уж и маленькая. Ты сам говорил, что к тебе волшебство пришло в семь лет. А мне уже почти девять!

– О-о, – он широко улыбнулся, встал и подошел к внучке, сев рядом с ней. – Ты так сильно расстраиваешься, а зря. Волшебство, которое дается ребенку слишком рано, доставляет больше хлопот, нежели радости. Уж поверь. Знаешь, каково мне было, когда я только обрел свои способности?

– Нет, – затрясла она каштановыми локонами и уставилась на него своими большими глазами кофейного цвета. – Расскажи.

– Ну тогда слушай, – улыбнулся он из-под бороды. – Это было очень-очень давно. Я был тогда совсем ребенком, и вдруг на меня, как лавина, обрушилось волшебство. Мне достался дар стихии воздуха. Это сильное волшебство, такое сильное, как ураган, что требовало большой практики и сноровки, и совладать с ним было очень непросто… Я разбивал мебель в своем доме, смахивая рукой все подряд, потому что волшебство вырывалось из меня безумным вихрем. Мне крайне везло, если это оказывались не бьющиеся предметы. Больше всего я боялся заходить на кухню, где полно посуды, и из страха часто ел где-нибудь в комнате или сарае, тогда как мои братья и сестры преспокойно трапезничали на кухне. Каждый раз мне доставалось по полной от моей матушки, которая любила меня лупить. Ох, как любила. И особенно любила гневаться. Сама понимаешь, что происходило с моими родителями, обычными людьми, при виде способностей их сына. Я был единственным, кто родился волшебником в своей семье. Поначалу они считали меня проклятым. Даже водили к священнику. Благо тот оказался тоже волшебником, и он очень помог, направлял их, а они набожные люди верили всему и следовали его советам. Никто не знал, что со мной делать. И тогда меня отправили в приют для волшебников, где я и нашел свое место.

– Ты жил в приюте?

– Да. В то время многие родители так поступали. А что было делать мне среди мира людей? И нас собирали по детским домам, где мы могли спокойно существовать, учиться и просто не бояться за то, что магия будет замечена простыми людьми.

– А как же твои родители?

– Они постоянно меня навещали. Они любили меня по-своему.

– Хм, – задумалась девочка, снова поправив прядь своих волос. – Мама тоже любила меня по-своему…

– Почему?

– Она же не волшебница… Она уехала, и тоже отправила жить к тебе…

Дедушка улыбнулся:

– Твоя мама просто не знала, что делать.

– Она меня боялась?

– Нет, что ты. Просто люди не совсем знают, как быть, если твой ребенок волшебник. Было разумно оставить тебя с отцом и дедом, которые обладали силой.

Девочка печально вздохнула:

– Мне ее не хватало. И мне не хватает моего папы.

– Понимаю… Я тоже скучаю по нему… – он погладил внучку по головке. – Не переживай насчет волшебства. Оно у тебя в крови. Просто нужно время… – и дедушка взял фигурку из кукольного домика. – Кто это у тебя? Что это за милый юноша?

– Это Кен, дед.

– Кто?

– Кен, муж Барби.

– О-о. Чего только не придумают.

Двое мальчиков-волшебников примерно четырнадцати лет, сидели в чаще леса, притаившись за большим серым валуном. Летнее небо нависало над ними густыми темными тучами, а в воздухе стояла предгрозовая духота. Лес казался хмурым, и словно погрузился в тишину, окутывая таинственным забвением двух молодых ребят.

– Мы даже не знаем, на кого идем охотиться в этот раз… Раньше были волшебные твари и чудовища, а теперь какая-то девочка, – недовольно высказался мальчик по имени Степа. Он развалился на траве, прислонившись к камню спиной, и вертел зеленую травинку между пальцев. У него были рыжие медные волосы и карие глаза цвета каштанов. – А эта фраза «ее человеческий облик не должен вас смущать», как понимать ее? Кто наша цель все-таки? Существо или человек?..

– Ну да. Бравый совсем нас запутал и ничего нормально не объяснил. Но дело серьёзное. И вознаграждение! Ты помнишь сумму, которую он нам пообещал?

– Помню.

– Будем работать как обычно, – сказал Архип, пытаясь себя настроить. Он отличался внешне от товарища, как инь-и-янь, имея чёрные густые слегка длинные волосы, спадающие кудрявой челкой на лоб, и такие же черные глаза, будто глаза маленького дикого оленёнка.

Сейчас Архип уставился вдаль на холмистую местность. Там, среди зеленого буйства растительности, среди деревьев и кустов виднелся старый деревянный дом с белыми резными окнами. Дом был выкрашен в голубой, а из его трубы валил серый дым.

– Намечается дождь, – Степа взглянул на мрачное небо, которое закрывали собой ветви верхушек деревьев. – Лишь бы нас не застал. Как-то не хочется намокнуть.

Но Архип его не услышал, погрузившись в собственные размышления:

– Прошёл почти год, как мы работаем на Отряд по защите от темных сил. Я боюсь, что рано или поздно директор может просечь нас.

Степа хмыкнул:

– Интересно, почему ты сейчас об этом задумался?

– Из-за этого задания. Оно отличается от всего того, что мы делали прежде. И мое предчувствие подсказывает, что дело не чисто.