Волшебные неудачники. Карты раскрыты!
Шрифт:
Они отъехали от станции, и Ридли закатила глаза. Это было в стиле её матери – отмахнуться от случившегося и заняться тем, что у неё выходило лучше всего: волноваться за учёбу Ридли. Волноваться об ужине. Волноваться о приближающихся сроках сдачи книги в издательство.
К удивлению Ридли, голос подала мисс Паркли:
– Ридли отлично смогла постоять за себя, миссис Ларсен.
Ридли почувствовала прилив гордости, но тут же вспомнила, что мисс Паркли теперь находилась в её списке подозреваемых. Когда та обернулась, чтобы адресовать ей быструю улыбку, девочка в ответ только нахмурилась.
Они
– Что ж… ладно… Но нам нельзя задерживаться… Мне надо возвращаться к работе… Я поймала поток этим утром, а потом пришлось ехать забирать вас со станции. Мне действительно надо… Боже, смотри куда едешь! – заверещала она, когда другая машина подъехала к ним слишком близко.
– Мы едва ползём, мам, – буркнула Ридли. Она не стала добавлять, что у неё уже были планы на вечер и возвращаться с мамой из города домой она не собиралась.
Волшебные Неудачники не виделись уже больше недели, и то в прошлый раз это была не официальная встреча. Они собрались в каморке Тип-Топ Боулинга, чтобы сыграть в карты, что было не так уж и весело, потому что Картер мухлевал и карты исчезали. Смеялись все, кроме Ридли, она, разумеется, разозлилась и в какой-то момент сорвалась, за что потом просила прощения.
Кажется, в последнее время она частенько это делала. Срывалась. Извинялась. Сколько она себя помнила, её родители общались друг с другом точно так же. Порой она гадала – не поэтому ли её отец так много времени проводит в разъездах.
– Ридли?
Она чуть вздрогнула.
– Да?
Миссис Ларсен припарковала машину на обочине.
– Ты меня не слушаешь.
– Нет, слушаю, я просто… – она почувствовала, как краснеют щёки. – Повтори ещё раз, пожалуйста?
Миссис Ларсен тяжело вздохнула.
– Я спрашивала, не собираешься ли ты… не то чтобы я советую или настаиваю… Ох, нам и правда лучше поторопиться… Так о чём это я? Ах, да, я спрашивала, будешь ли ты восстанавливать свой проект. Тот, который сегодня разбили.
Ридли на мгновение показалась, что она уловила в маминых словах скрытый смысл. Что-то вроде беспокойства: «Ты в порядке?»
«Почему никто в нашей семье не может говорить напрямую, – подумала девочка, – вместо того, чтобы прятаться под слоями намёков и недомолвок».
– Думаю, да. Хотя теперь, когда выставка закончилась, не вижу в этом особого смысла.
– Пожалуй, я с тобой соглашусь, – ответила миссис Ларсен. – Ладно. Идём.
Ридли катилась в кресле позади своей матери, которая шла точно по центру тротуара. Она подозревала, что та слишком спешила, чтобы заметить, сколько пространства она занимает. Под колёсами кресла Ридли шуршали опавшие листья, красные и золотые, хотя кроны большинства деревьев вдоль дороги были ещё зелёными.
Это был пик туристического сезона. Многим в это время года нравилось приезжать на выходные в живописные городки, фотографировать листву, гулять по холмам, собирать яблоки и тыквы на окрестных фермах. Последние тёплые деньки перед приближающейся
Миссис Ларсен открыла дверь в молочную лавку, и Ридли въехала за ней внутрь. Маленький магазинчик оказался забит посетителями. Миссис Ларсен издала мучительный стон, увидев собравшуюся очередь.
Ридли отъехала подальше, и от скуки стала переставлять на полке банки с мёдом и вареньем. Какая-то женщина потянулась к инжирному джему, но едва взяла банку в руки, как та обернулась похожим на инжир камнем. Женщина удивлённо охнула, а Ридли быстро отвернулась, сдерживая смех. Мистер Вернон учил их, что магия должна вызывать у людей улыбки, но удивлённые ахи и охи по мнению Ридли были не менее приятным результатом.
К слову об удивлениях. Ридли услышала громкий голос, доносящийся от кассы, и сердце её сжалось. Бросив взгляд через весь магазин, она увидела, как мать спорит о чём-то с продавцом.
– А вы не думали, – кричала миссис Ларсен, – что клиенту необходимо сообщать, когда доставка задерживается?
Продавец, моложавая женщина с мышиного цвета хвостиком, убранным под сетку, буквально выдавливала из себя извинения. Но мать Ридли не собиралась сдаваться так просто.
– В следующий раз я буду заказывать сыр через почтовую доставку Мюррея. Благодарю вас, – Ридли не верила, что мать так уж часто заказывала сыр (а я вот, например, каждую неделю радуюсь доставке Гауды, Таледджио и Камамбера), и всё равно ей было стыдно и неловко. И стало ещё более неловко, когда мать позвала её через весь магазин. – Идём, Ридли! Надо попасть к зеленьщику, пока у них не разобрали брюссельскую капусту… или я собиралась приготовить спаржу? А может, брокколи? Ох, я что-то совсем запуталась… Ридли! А, вот ты где… Пойдём скорее. Теперь снова придётся придумывать, что готовить на ужин, раз уж мы остались без сыра.
Продвигаясь к выходу, Ридли мечтала провалиться сквозь землю.
Как вдруг она краем уха зацепила разговор: покупательница тихонько (но не слишком) обращалась к продавцу:
– Бедная женщина. Ей приходиться всё делать самой, пока муж опять где-то шляется. Будь на мне столько же забот, я бы тоже на всех орала.
Ридли нахмурилась. Вот ведь нашлись желающие сунуть нос не в своё дело. Она задела подлокотником покупательницу, а когда та вздрогнула и отпрыгнула с её пути, громко заявила:
– Прощаю! У кого-то тут есть дела поважнее бесконечных сплетен.
Пробираясь к выходу, Ридли уже сто раз пожалела о том, что вообще открыла рот. Теперь посетители смотрели на неё так же, как и на её мать.
Ридли прокатилась вместе с ней до зеленщика, где, послушав недовольное ворчание, посмотрела на часы и спросила:
– Можно я немного подышу свежим воздухом?
– А что не так с этим воздухом? – уточнила миссис Ларсен.
– Мне просто… Надо немного времени. Подумать, – ответила Ридли.