Волшебные очки
Шрифт:
— А вы играете «Полонез» Огинского?
Она встрепенулась:
— И-играю!.. А почему ты спрашиваешь?
— Да ничего, просто так!… Извините, я очень спешу!
— Подожди! Подожди! — воскликнула она.
Но я уже выбег из квартиры… И тут перед глазами у меня все закрутилось, закрутилось… И я вдруг оказался в овраге за дедовым огородом. Я сидел на песке. И что-то будто заставило меня капать этот песок. Я начал разгребать его сперва руками, потом какой-то железякой, что попалось мне под руку. Я вырыл уже здоровенную яму, но все рыл и рыл. И вдруг мне попался какой-то сверток. Я отряхнул его от песка. Это была резиновая перчатка, опутанная веревкой.
Я схватил сверток и побежал к дедушке.
— Куда ты разогнался, как немой в суд? — весело спросил он меня.
Я молча протянул дедушке сверток. Дед так и остолбенел.
— Где… где ты это нашел?
— В овраге… в песке…
— О Боже! Невероятно! — Дед трясущими руками развязал веревку, разлепил, разрывая, слежавшуюся резину и достал
«Желаю тебе счастья! Буду помнить тебя всю жизнь. Кира»
Дедушка Гриша благодарно прижал меня к груди.
— Она всё-таки помнит вас! Разве такого, как вы, можно забыть?! — сказал я.
Ну почему, почему я не мог сказать, что я только что видел её и даже помог ей вытащить из ямы ключи, и как она сказала, что я ей напоминаю дедушку! Мне так хотелось это сказать, но я не мог. Потому что не мог раскрыть тайну волшебных очков. Я только чувствовал: как это радостно делать кому-то добро!
Приключение десятое:
Анжелика
Сегодня наконец приехал с курорта Ромка. Я с таким нетерпением ждал его!… И наконец он приехал. Чтобы встретиться с ним, я даже на несколько дней приехал из села, где гостил у деда с бабой. Ромка был какой-то растерянный и непривычный.
— Что такое? — спрашиваю. — У тебя какие-то неприятности?
— Да! — махнул он рукою. — Не спрашивай!
— Не пугай меня, — говорю. — какая-то беда?
— Нет у меня уже волшебных очков! — вздохнул он.
— Как?
— На дне Черного моря они… Анжелика выкинула.
— Какая Анжелика?
— Топ-модель. Будущая звезда.
— Ну, ты даешь! Какие связи! Рассказывай быстрее!
— Ну, приехали мы на тот болгарский курорт. Поселились в крутом пансионате. Людей немного. Свой пляж. Купание прекрасное. Но ровесников моих — ни одного. Лишь несколько маленьких дошколят. Родителям хорошо. Они у меня преферансисты. И папа, и мама. Есть такая игра в карты — преферанс. Нашли себе такую же заядлую пару, тоже мужа с женой. И с утра до вечера «расписывали пульку» (так это у них называлось). Только и слышно: «Семь первых!», «Восемь третьих!», «Я вист!», «Я пас!», «Тотус!», «Мизер!», «Вы без двух!». А мне сказали: «Купайся, загорай, читай книжки, потому что уже одурел от этих компьютера и телевизора!». Первые два дня я скучал страшно. А на третий день… Лежу я кверху пузом на песке возле воды, и вдруг из моря выходит незнакомая девочка, ну, может чуть старше нас. Как Венера из пены морской… Красавица необыкновенная!
— Красивее Ритки Скрипаль?
— Твоя Ритка Скрипаль может спрятаться. Ритка Скрипаль в сравнении с ней — служанка, Золушка из первого акта, до превращения. Сама черненькая, глаза синие, большие, с густыми ресницами. В ушах сережки с жемчужинами. Стройная как тополёк. В руках держит раковину, такую, знаешь, как большая улитка. И идет прямо ко мне. Я вскочил. А она так, будто мы тысяча лет знакомы: «Привет! Вот прислони к уху! — и сама прижимает мне раковину к уху. — Слышишь?» — «Что?» — растерялся я. «Голоса моря, балда!» — «Ну, шумит, — говорю, — что-то тихо.» — «Это шум прибоя. Дай сюда!». Забрала у меня раковину, приложила к своему уху. «О! — говорит. — Вот медуза что-то крабу говорит… А краб недовольно скрежещет… А морской конёк ржет на все море… Эх! Нет в тебе, Ромка, фантазии. Глуховатый ты.» — «А откуда ты знаешь как меня зовут?» — удивляюсь я. «Потому что я русалка! — улыбнулась она. — А русалки все знают.» — «Наверняка, услышала, как меня родители звали. А ты по правде откуда, из какого пансионата?» — «Сказала же — русалка я!» — «А где же твой рыбий хвост?» — «А я бесхвостая! — снова улыбнулась она. — Новый современный вид! Ха-ха-ха!» — «Ну, хорошо, — говорю. — А как тебя зовут?» — «Анжелика! Русалка Анжелика. А фамилия Аксалур, русалка наоборот, под такой фамилией я записалась на конкурс топ-моделей». — «Круто!» — «А ты думал! Я вообще люблю неожиданности, приключения, тайны!» — «Ты плаваешь хорошо?» — «У меня разряд!» — «Это плохо!» — «Почему?» — «Дай мне слово, что не поплывешь за мной. И не будешь предпринимать попыток узнать кто я и откуда! Я хочу, чтобы это осталось для тебя тайной.» — «Ну, если ты настаиваешь…» — «Настаиваю! Я буду сама приплывать к тебе.» — «Хорошо! Пусть будет так!» — «Ну смотри! Если ты нарушишь слово, ты меня больше не увидишь! Береги мою раковину. Может, я тебе через неё что-то скажу…» Она таинственно улыбнулась, помахала мне рукой и пошла в море… Я ждал следующего дня так, как еще не ждал в жизни… И она снова приплывала. «Ну, как ты тут? Скучаешь без меня?» — «Конечно! — признался я. — Во всем нашем пансионате ни одной живой души.» — «У нас тоже никого интересного — сказала она. — Какие-то доходяги!» — «Откуда ты всё-таки?» — не удержался и спросил я. — «Ну вот! Мы же договорились! Это тайна же!… А у тебя есть какая-нибудь тайна, о которой не знают ни родители, ни друзья?» — «Есть!» — «Необычная?» — «Даже больше — невероятная.» — «Ты смотри! — подняла она брови. — Ты, конечно, мне не расскажешь…» — «Нет! Извини, но я связан словом. Это не только моя тайна. Это и тайна моего друга. Наша общая. И мы поклялись никому её не открывать.» — «Ну если поклялись — вздохнула она. — Тогда не нужно! А кем ты хочешь стать?» — «Еще точно не знаю… Или футболистом, как Андрей Шевченко… Или бизнесменом, как папа с мамой. А ты топ-моделью?» — «Нет! Топ-модель — это промежуточный этап. Я хочу стать звездою шоу-бизнеса. Как София Ротару.» — «Не плохо.» — «Конечно…» Мы с ней в тот день долго говорили. А потом она снова вошла в море и исчезла… А ночью она мне приснилась. Я вообще-то почти что не запоминаю снов, ты знаешь. Но этот сон врезался в память так, будто я вижу его по телевизору.
— Ну, давай! Давай рассказывай!
— Приснилось мне, будто дышу спокойно, хоть и без акваланга — словно у меня жабры. Вокруг снуют рыбы и разные морские существа — медузы, морские коньки, кальмары… Вот проплыла огромная акула, оскалилась в улыбке, показывая свои страшные зубы. А вот и дворец морского царя Нептуна. Сидит он на троне с золотым трезубцем. Борода зеленая, как водоросли, а голове корона с огромными жемчужинами. Вокруг трона в удивительном танце под волшебную музыку кружат русалки с рыбьими хвостами. И вдруг появляется Анжелика — тоже с рыбьим хвостом. И начинает петь:
— Сегодня наш последний день! А ты как пень, — ни словечка! Ничего так и не понял, Кем ты, кем ты для меня был! Я же так тебя любила, Когда тебя узнала Теперь прощаемся навек, Русалка я — ты человек. Прощай! Прощай! Прощай! Прощай! Прощай! Меня не забывай! И я тебя не забуду, Всегда помнить буду!…«Чудо! — думаю я. — У неё же не было хвоста. Она же говорила, что она бесхвостая — новый вид». И Анжелика, будто прочитав мои мысли, говорит:
«Ничего удивительного! Когда я выхожу из воды, рыбий хвост я оставляю в море. А потом снова пристегиваю». Вот так и сказала «пристегиваю», будто он у неё на пуговичках… И на этом я проснулся.
— Ну, ты просто сказочник! Андерсен! И песню запомнил. Или уже сам написал?
— Ничего я не написал, — покраснел Ромка.
— А её ты про этот свой сон рассказал?
— Рассказал. Только о том, что она признавалась мне в любви, не говорил. Сказал, что она очень хорошо пела какую-то песню. «Это потому, что я сказала, что хочу стать певицей. Так ты обо мне думаешь, раз я тебе приснилась? Ну думай, думай. Я люблю, когда обо мне мальчики думают. Я тоже тебя вспоминала. Потому что ты не лезешь ко мне в душу, не цепляешься, не пытаешься разгадать мою тайну. Да, кроме тайн, я еще люблю неожиданности. И завтра тебя ожидают как раз неожиданность!» И она улыбнулась своей волшебной загадочной улыбкой… Что тебе, Еженок, сказать?.. Такого в моей жизни не было никогда!
— Я понимаю!
— Ничего ты не понимаешь! Ты же не знаешь, что было дальше.
— Ну, так давай — рассказывай быстрее.
— На следующей день я ждал обещанной неожиданности. Я ломал себе голову, гадая, что она мне приготовила… Но Анжелики всё не было. Я ждал до позднего вечера. Но она так и не появилась. Я с огорчением думал: «Неужели это и есть её неожиданность?.. А может, с нею что-то случилось… Может, она заболела». Ночью она снова мне приснилась. Но теперь уже не под водой, а на пляже. Она прыгала на одной ноге, показывала мне «нос» и насмешливо пропела: «Ну, как я прикололась?.. Ты прийшов, меня нема! Пiдманула, пiдвела!» А потом перестала насмехаться и сказала: «Но не отчаивайся! Завтра я приплыву». Но и завтра она не приплыла… Я, Ежонок, не люблю, когда из меня делают дурака, не люблю, когда меня обманывают.
— А кто любит!
— И на третий день я решил воспользоваться волшебными очками. Я считал, что имею право.
— Не знаю. Я бы, может быть, и не стал.
— Но меня так заело! Так заело!… И я достал из рюкзачка волшебные очки (родители играли в преферанс на пляже и, конечно, не видели, что я делаю в номере) и, сгорая от нетерпения, нацепил очки… Перед глазами все, как всегда, закрутилось… и сразу я очутился на палубе большого катера для морских прогулок. Вижу — неподалеку от меня стоит Анжелика в синем платьице и большой белой шляпе с большими полями. Увидела меня и удивленно воскликнула: «О! И ты тут! А почему в очках! Ты что — близорукий?» — «Нет. — говорю. — Не близорукий». — «Так ты это для форса? Фу! Очки тебе не идут! Сними сейчас же!» Я хотел снять, но не смог. Очки будто приросли к переносице и ушам. «Сними, я тебе сказала!» — властно сказала Анжелика. «Я не могу!» — признался я. «Так я тебе помогу!» — выкрикнула Анжелика, сорвала с меня очки и швырнула в море. Я оцепенел: «Что ты сделала? Это же волшебные очки?» Она захохотала: «Волшебные! Ха-ха-ха!». И тут какой-то бородатый дядечка, что стоял неподалёку, спросил её: «Что это ты кинула в море, Анечка?» Она махнула рукой: «Ай, папа!» И я понял, что никакая она не Анжелика, а Анечка, что дурила мне голову и смеялась надо мной. И сразу она мне стала неприятна. И в этот момент я увидел среди пассажиров нашу артистку-волшебницу Маргариту Степановну и её мужа Рудольфа Андреевича, клоуна-фокусника. Они смотрели на меня, и молча укоризненно покачивали головами. И вдруг снова перед моими глазами закрутилось-закрутилось и очутился в нашем номере. Я с надеждой бросился к рюкзачку. Но волшебных очков там не было…