Волшебный дневник
Шрифт:
— Тамара. — Уэсли подошел сзади, и я подпрыгнула от неожиданности. — Посмотри же. У него были круглые глаза. Когда же он взял меня за руку, по ней пробежала дрожь. Спрятав фотографию с крещением в карман, я пошла за Уэсли.
Странные ощущения быстро исчезли. Тем не менее я внимательно оглядела то место, с которого Уэсли убрал простыни.
— Ну и что тут такого удивительного? — ничего не понимая, спросила я. Увиденное мной было намного менее интересно, чем то, как Уэсли пытался мне что-то втолковать. Передо
— Что такого удивительного? — Округлив глаза, Уэсли прыгал по гаражу, подбирая какие-то вещи, открывая картины с несчастными детьми, у которых воротники были подняты до ушей, с толстыми некрасивыми дамами, у которых были безразмерные бюсты, широкие запястья и тонкие губы. — Ты только посмотри, Тамара. Ну, смотри же! Неужели ничего не замечаешь?
Уэсли толкнул ковер так, что тот упал, и тогда он ногой развернул его на пыльном полу.
— Не устраивай беспорядок, Уэсли, — резко выговорила я ему. — У нас совсем мало времени до их возвращения.
— Открой глаза. Посмотри на надпись.
Тогда я внимательно всмотрелась в грязный ковер, который, вероятно, когда-то висел на стене. По всей поверхности были буквы «К».
— И посмотри вот на это.
Уэсли открыл коробку с посудой. На всех тарелках, чашках, ножах и вилках тоже были буквы «К». И еще дракон, обвивающийся вокруг меча и одолевающий пламя. Точно такое же изображение было на камине в гостиной Артура и Розалин.
— «К», — произнесла я, все еще ничего не понимая. — Что это значит? Я не…
Покачав головой, я огляделась, и гараж, который минуту назад казался мне сундуком с хламом, теперь стал настоящей сокровищницей.
— «К» значит… — медленно проговорил Уэсли, словно я была ребенком, и поглядел на меня, затаив дыхание.
— Кенгуру, — отозвалась я. — Не знаю, Уэсли. Понятия не имею…
— Килсани, — произнес он.
У меня похолодело в груди.
— Что ты говоришь? Этого не может быть. — Я опять огляделась. — Как они держали это у себя столько времени?
— Ну, или они это украли…
— Точно!
Теперь мне все стало ясно. Они воры — не Артур, конечно, а Розалин. Мне было легко в это поверить.
— Или они берегли это для Килсани, — договорил Уэсли. — Или…
Он усмехнулся и смешно задвигал бровями.
— Что «или»?
— Или они сами Килсани.
Я фыркнула, с ходу отметая эту догадку Уэсли, и тотчас мое внимание отвлекло нечто красное под свернутым ковром. Я вспомнила, как споткнулся Маркус.
— Альбом с фотографиями! — воскликнула я, глядя на красный альбом, который я нашла в гостиной в первую же неделю после приезда. — Я знала, что он мне не приснился.
Мы сели и стали рассматривать
— Узнаешь кого-нибудь? — спросил Уэсли.
Я покачала головой, и он стал быстро переворачивать страницы.
— Подожди, — попросила я, так как один из снимков привлек мое внимание. — Давай назад.
На фотографии были двое детей на фоне деревьев. Маленькая девочка и маленький мальчик, двумя годами старше девочки. Они стояли и, держась за руки, глядели друг на друга, едва не соприкасаясь лбами. Мне тотчас припомнилось, как странно поздоровались Артур и мама, когда мы приехали.
— Это мама и Артур, — улыбнулась я. — Наверно, ей тут лет пять, вряд ли больше.
— А Артур-то. Он даже ребенком был не очень хорош собой, — пошутил Уэсли, внимательно разглядывая фотографию.
— Ну, так нечестно, — рассмеялась я. — Просто полюбуйся на них. Никогда не видела мамины детские снимки.
На следующей странице была фотография мамы, Артура, Розалин и еще какого-то мальчика. У меня перехватило горло.
— Оказывается, твоя мама и Розалин знакомы с самого детства, — сказал Уэсли. — Тебе не говорили об этом?
— Нет, — едва слышно прошептала я. — Не говорили. Ни разу даже не упомянули.
— А это кто с ними?
— Не знаю.
— У твоей мамы был еще один брат? Он как будто постарше.
— Нет, не было. По крайней мере, она никогда о нем не рассказывала…
Уэсли просунул палец под пластик и вынул фотографию.
— Уэсли!
— Мы и без того зашли слишком далеко — ты хочешь знать правду или нет? Я проглотила застрявший в горле комок и кивнула.
Уэсли перевернул снимок.
На обратной стороне было написано: «Арти, Джен, Роза, Лори. 1979».
— Это наверняка Лори, — сказал Уэсли. — Тебе его имя ничего не говорит? Тамара, ты как будто увидела привидение.
Надпись на надгробном памятнике гласила: «Лоренс Килсани. Покойся с миром».
Когда мы возвращались из Дублина, Артур назвал Розалин «Розой».
«Лори и Роза» вырезано на яблоне.
— Он — тот человек, который погиб, когда в замке случился пожар. Лоренс Килсани. Его имя я видела на кладбище, на одном из памятников.
— А…
Я не могла отвести глаз от снимка, на котором они были все четверо, улыбающиеся, юные, не ведавшие свое будущее, но пока еще уверенные, что оно сулит им лишь счастливые пути. Мама и Артур крепко держались за руки, Лоренс дерзко обвивал рукой шею Розы, более того, опустил ее на грудь девушки. Он стоял на одной ноге, скрестив с ней другую и явно рисуясь перед объективом. Мне он показался излишне самоуверенным и даже нахальным. Смеется, задрав голову, словно только что отпустил веселую шутку фотографу.