Волшебный компас Колумба. Неизвестный шедевр Рембрандта
Шрифт:
Стоявший рядом с маменькой гвардеец шагнул вперед, картинно положил руку на пояс и выкрикнул могучим, глубоким голосом, слышным в самых отдаленных концах площади:
– Господа дворяне, купцы и простые люди! Люд православный! Государь Петр Федорович замыслил изменить русскому народу и святой православной церкви. Но Господь в милости своей того не допустил, государыня наша Екатерина Алексеевна божьим промыслом спаслась. Она обещает сохранить Святую Русь, сохранить нашу истинную православную веру. Правительствующий сенат и Священный
– Клянемся! Клянемся! – послышались в разных концах площади отдельные крики, которые постепенно переросли в дружный единогласный гул.
– Многая лета государыне императрице Екатерине Алексеевне всея Руси!
– Многая лета! – рявкнули в тысячу глоток гвардейцы.
– Многая лета! – подхватила площадь.
– А где государь Петр Федорович? – донесся из толпы одинокий визгливый голос.
Но тут же вокруг смутьяна сомкнулись гвардейцы, и голос затих.
– Галина Леонидовна! – раздался в полутьме коридора едва слышный голос.
Галина вздрогнула, вгляделась в темноту.
В проеме двери стоял молодой охранник – тот самый, который был за рулем, когда они ехали из аэропорта.
– В чем дело? – спросила она с легким оттенком недовольства.
Охранник приложил палец к губам, отступил, как бы приглашая ее последовать за собой. Галина фыркнула – что за фамильярность? Она хотела было пройти мимо, но что-то в глазах парня зацепило ее, вызвало в душе тревогу, смутное, неосознанное беспокойство.
Она замешкалась на пороге, но все же решилась, вошла.
Это была одна из тех странных комнат, каких много было в этом безумном доме – круглая, ласточкиным гнездом нависающая над морем. В большие окна эркера ломился юго-западный ветер, швыряя в них клочья сырого балтийского тумана.
Судя по всему, охранники держали здесь запасное оборудование – какие-то приборы, мониторы, камеры.
– В чем дело? – сухо повторила Галина, лицом и голосом подчеркивая дистанцию.
Охранник плотно закрыл за ней дверь, включил свет, проговорил с оттенком смущения и беспокойства:
– Галина Леонидовна, я хотел вам кое-что показать…
– Почему именно мне? – спросила она недовольно. – Почему не вашему начальнику?
– Мне казалось, что вы должны это увидеть первой.
– Ну, так показывайте! – процедила она нетерпеливо. – Что тут у вас?
– Я просматривал старые записи с камер наблюдения, разбирал, что нужно сохранить, а что удалить, и увидел вот это…
Он нажал какие-то кнопки, вспыхнул голубоватым огнем экран одного из мониторов.
Галина увидела тускло освещенный коридор – один из бесчисленных коридоров этого мрачного, неуютного дома. Сначала коридор был безлюден, затем в поле зрения камеры появилась человеческая фигура. Вглядевшись
Отец прошел по коридору, открыл дверь, на мгновение задержался на пороге и скрылся в своей комнате.
– И это все? – Галина в недоумении покосилась на охранника.
– Нет, постойте! Во-первых, обратите внимание на дату…
В углу экрана мелькали цифры – число, часы, минуты, даже секунды. Это был день – точнее, ночь смерти отца.
– Теперь смотрите! – Охранник показал на монитор.
Галина внимательно смотрела на экран – и то с трудом заметила, как из-за угла вытянулась рука, протянулась к выключателю. Свет в коридоре погас. Правда, чувствительная камера продолжала снимать при тусклом свете луны, льющемся в дальнее окно, но теперь можно было различить только смутную тень, которая появилась в коридоре и проскользнула в ту же дверь, за которой минуту назад скрылся отец.
Галина молча смотрела на экран, но там больше ничего не происходило, а потом экран погас.
– Что вы хотите сказать? – проговорила Галина, обернувшись к охраннику.
– Я не хочу делать выводы, – отозвался тот негромко. – Я только хотел, чтобы вы это увидели. Я многим обязан вашему отцу. В ночь, когда он умер, кто-то вошел в его комнату…
– Может быть, это мать…
– Вряд ли, – деликатно возразил охранник. – Мне кажется, это был мужчина. И то, что этот человек выключил свет в коридоре… это говорит о его недобрых намерениях.
– Можно еще раз просмотреть эту запись?
Охранник без слов поставил диск на повтор, и Галина еще раз проглядела ночную сцену.
Теперь она была более внимательна. Она пристально смотрела на отца – ведь это была его последняя ночь…
И на этот раз от ее внимания не ускользнуло то, что он выглядел более усталым, чем когда бы то ни было, более старым. На этот раз он показался ей сломленным – чем? Ведь, насколько она знала его, он был по сути своей победителем, все ему в этой жизни удавалось, женщины любили его, мужчины уважали…
Отец скрылся за дверью.
Потом снова появилась рука незнакомца. Да, Галина была согласна с охранником – это была мужская рука.
Свет погас, и смутная тень скользнула к двери отца…
Движения ее были крадущимися, вороватыми. Этот человек явно замыслил что-то недоброе…
Запись закончилась. Галина повернулась к охраннику и спросила первое, что пришло ей в голову:
– А где следующая запись с этой камеры?
– Она исчезла. Я перебрал все диски за тот день, но больше ничего не нашел.
– Вот что… – Галина на мгновение задумалась. – Как вас зовут?
– Алексей.
– Вот что, Алексей… я должна как следует подумать над тем, что вы мне показали. Пока больше никому это не показывайте и никому об этом не говорите.
– Хорошо, я так и сделаю…
Охранник вынул из проигрывателя диск, положил его в ящик стола, запер на ключ. Потом внимательно посмотрел на Галину и повторил:
– Я очень многим обязан вашему отцу… и если вам понадобится помощь – помните, что вы всегда можете на меня рассчитывать.