Волшебный компас Колумба. Неизвестный шедевр Рембрандта
Шрифт:
Вначале майор время от времени с грустью отмечал, что во время своих одиноких блужданий уже был в тех коридорах, по которым они теперь проходят. Конечно, все коридоры были похожи один на другой, но он делал на стенах какие-то пометки и теперь находил их.
Он не говорил об этом своей спутнице, чтобы не лишать ее последней надежды.
Однако через какое-то время пометки исчезли, да и само подземелье неуловимо изменилось. Коридоры стали немного шире и суше, каменные своды потолка – выше, воздух казался теперь не таким спертым и тяжелым,
Впервые за все время заточения в душе майора шевельнулся слабый росток надежды.
Они шли и шли, и вдруг, впервые за все время пути, перед ними оказалась не обычная развилка.
Пройдя по очередному коридору, спутники вышли в круглый подземный зал, сводчатый потолок которого терялся в темноте. Посреди этого зала находилось каменное возвышение, на котором стояла сверкающая статуя. Это была фигура фантастического существа с телом человека и головой орла. Впрочем, тело этого существа было покрыто птичьими перьями.
– Что это такое? – вполголоса проговорила Тоня, подойдя к статуе и боязливо дотронувшись до нее. – Тяжелая какая! Кажется, она золотая!
Майор вслед за ней подошел к статуе, посветил, потом приподнял ее.
– Правда, золотая! – Он удивленно присвистнул. – Только золото так много весит! Откуда она здесь?
– Понятия не имею! – пожала плечами Тоня. – Но какая она красивая!
Действительно, статуя была красива какой-то удивительной, зловещей и экзотической красотой. Несмотря на полутьму, чувствовалось, что мастер, который создал ее, жил в далекие времена и на другом конце света.
– Что нам с ней делать? – протянул Веригин.
– Я думаю, мы должны взять ее с собой! – не задумываясь ответила Тоня. – Она наверняка очень ценная! Причем не просто стоит огромных денег – она единственная в своем роде, уникальная, достояние всего человечества! Мы не можем оставить ее здесь! Не знаю, как вы, но я себе этого никогда не прощу! И обратно сюда я ни за что не полезу, да мы и дороги назад не найдем!
Майор молчал, и Тоня, умоляюще взглянув на него, проговорила:
– Вы… Ты сможешь ее нести?
– Не знаю… Мы и сами-то не знаем, выберемся ли из этого подземелья, а тут еще эта тяжеленная статуя… Может быть, оставим ее здесь?
– А ты уверен, что мы еще раз сюда попадем?
«Ну и бог с ней, с этой статуей… – подумал майор. – Нам бы самим выжить, выбраться бы на свет божий, а тут еще эта дура тяжеленная…»
Однако вслух он этого не сказал, потому что и сам почувствовал, что статуя действует на него каким-то странным образом. Ему тоже невыносимо было представить, что они уйдут, оставив это золотое существо в темноте и тишине подземелья.
– Степа, ну пожалуйста… – умоляюще попросила Тоня.
– Ладно, я попробую…
Он взвалил статую на плечо, охнул:
– Килограмм сорок весит, не меньше! Еще хорошо, что полая внутри!
– Сможешь идти?
– А что делать? Скажи только куда!
Из круглого зала, где они находились, лучами выходили
Тоня взглянула на компас.
Его стрелка уверенно указывала на один из коридоров, спутники снова зашагали вперед.
Теперь, с тяжелой статуей на плече, Веригин шел гораздо медленнее. Время от времени ему приходилось останавливаться, чтобы перевести дыхание.
– Давай, я немножко понесу! – предложила Тоня после очередной такой остановки. – Ты хоть немного передохнешь!
– Нет уж, тебе этот груз точно не под силу! – возразил майор и снова зашагал вперед.
Теперь ему казалось, что чертова статуя весит не сорок килограмм, а все сто.
Так они шли и шли. Коридоры снова ветвились и разделялись, и казалось, им не будет конца. Тоня уже с сомнением смотрела на стрелку компаса. Она уже не была так уверена, что старинный прибор выведет их из подземного лабиринта. А Веригин после каждого поворота готов был бросить проклятую статую на пол и сам улечься рядом.
Но когда они оба уже были близки к отчаянию – очередной коридор закончился не развилкой, а крутой каменной лестницей, которая поднималась вверх и терялась в темноте.
– Это то, о чем я думаю? – проговорила Тоня, невольно понизив голос.
– Да о чем тут думать? – радостно ответил ей Веригин. – Лестница выведет нас наверх, к людям, к свободе!
Тут он покосился на золотую статую и вздохнул:
– Не знаю только, смогу ли я подняться с этим чудовищем… Но оставить статую теперь, когда мы дошли почти до конца – это просто глупо… Я, понимаешь, с ней сроднился…
Следующие полчаса они карабкались по лестнице, то и дело останавливаясь, поддерживая друг друга. Золотую статую тащили теперь по очереди, потому что Веригин окончательно выдохся. Но с каждым шагом, с каждой ступенькой становилось светлее, воздух становился свежее, впереди маячила свобода.
Еще ступенька, еще…
Тоня шагнула еще раз – и почти вывалилась на земляной пол.
Она оказалась в каком-то полуразрушенном здании, через стрельчатые окна которого заглядывала ущербная луна. По этим окнам и всему облику строения Тоня поняла, что это – готическая часовня. Она как-то даже видела эту часовню в Шуваловском парке, недалеко от дворца графов Шуваловых.
– Ура! – закричала Тоня. – Свобода!
Веригин вытолкнул наверх статую и выбрался сам. Шагнув вперед, он повалился на пол и широко раскинул руки.
– Господи, как хорошо! – проговорил он, отдышавшись. – Воздух, свет, свобода… Тяжести этой нет… Я уже, честно говоря, не верил!
– А я в вас верил! – раздался из темного угла смутно знакомый Тоне скрипучий голос. – И оказался прав. Вы сделали для нас всю работу, принесли Пернатого бога…
Тоня повернулась и увидела двух мужчин, похожих друг на друга как две капли воды. Тех самых братьев-близнецов, которых привел к склепу горбун. Пожилые, лысые, с нездоровой желтоватой кожей, они напоминали двух старых стервятников.