Волшебный компас Колумба. Неизвестный шедевр Рембрандта
Шрифт:
Она осторожно шла вдоль стены склепа, вглядываясь в темноту. С одной стороны от нее был ряд надгробий, точнее, каменных саркофагов, вроде того, из которого она только что выбралась, с другой стороны – стена склепа, в которой было проделано много небольших просветов, но не было дверей. В эти просветы девушка могла видеть залитое сумерками безлюдное кладбище, буйно разросшиеся кусты сирени и барбариса, покосившиеся восьмиконечные кресты, поваленные надгробия, но выбраться через них было невозможно, они были слишком малы даже для ребенка, не говоря уже о взрослом человеке.
Антонина снова взглянула на саркофаги.
Крышка одного из них показалась ей немного сдвинутой. Под влиянием неосознанного порыва она навалилась на нее, сдвинула в сторону…
И попятилась в испуге.
В каменном гробу лежал мертвец. Причем это был не скелет, не высохший покойник, похороненный в саркофаге больше сотни лет назад – это был человек в современной одежде, умерший не так давно. Не умерший – убитый, поняла Антонина, увидев черное пулевое отверстие во лбу мертвеца.
Она в ужасе оглядела ряды саркофагов.
Может быть, в каждом из них спрятан убитый человек? И она должна была занять место в этом ужасном ряду…
Вдруг девушка услышала за стеной склепа приближающиеся голоса.
Она хотела уже закричать, позвать на помощь, но тут разглядела в сгущающемся сумраке приближающиеся к склепу фигуры – и крик замер у нее в горле.
К склепу шли три человека, одним из них был все тот же знакомый ей горбун. Как и прежде, он ковылял, опираясь на свою метлу, то и дело оглядывался на своих спутников и что-то им объяснял. Это были два мужчины, как две капли воды похожие друг на друга. Пожилые, лысые, как коленка, с желтоватой пергаментной кожей, словно натянутой на череп, с резкими чертами лица, они были похожи на двух старых стервятников.
Во всем их облике было что-то зловещее.
Антонина поняла, что ее план не имеет шансов на успех: даже с одним горбуном ей было бы непросто справиться, против троих же злоумышленников нечего было и пытаться…
Она прислушалась к тому, что говорил близнецам горбун.
– Тут она, тут! Я ее в каменном гробу оставил, никуда не денется! Можете ее забирать и делать с ней все, что хотите. А мента того я в подземелье спустил…
– Мента? Какого мента? – удивленно спросил один из близнецов.
– Я же говорил… Пришел тут какой-то мент, высматривал все, вынюхивал… Ну, я его и столкнул в подземелье. Оттуда он никогда не выберется, вы же знаете!
– Я об этом ничего не знал! – проговорил скрипучим голосом старый стервятник.
– Он говорил об этом мне, – перебил его брат.
– Да? Но почему ты мне не сказал об этом?
– Не посчитал нужным!
– Это может быть важно! Что за мент? Как он нашел это место? Ты должен был все мне рассказать! В конце концов, я принимаю решения! Я старший!
– Ты меня уже достал своим старшинством! – огрызнулся второй стервятник. – Хватит уже! Мы пришли!
– Ладно, поговорим об этом позже! Сперва разберемся с этой девчонкой!
За этим разговором все трое подошли к двери склепа. Горбун достал связку ключей и перебирал их, отыскивая нужный.
Антонина заметалась по склепу, думая, куда спрятаться.
Единственным укрытием, где она могла скрыться, было высокое гранитное надгробие возле задней стены склепа. Впрочем, Антонина понимала, что здесь ее тоже быстро найдут. Но она могла выиграть хоть немного времени…
Девушка скользнула за гранитный обелиск.
Между ним и стеной было совсем немного места, она едва поместилась в этом проеме и замерла, стараясь не издавать ни звука.
Дверь склепа с ревматическим скрипом отворилась, горбун вошел первым, за ним последовали близнецы.
– Где она? – нетерпеливо проговорил один из них, потирая руки.
– Вот тут, тут, в этом гробике! – ответил горбун и сдвинул крышку саркофага, в котором оставил Антонину.
На несколько секунд в склепе воцарилась поистине мертвая тишина. Наконец один из братьев-стервятников нарушил ее, проговорив своим скрипучим голосом:
– Ты что, пошутить решил? Так имей в виду – с нами шутить не стоит! Мы шутки плохо понимаем!
– Она была здесь, дяденьки! – забормотал горбун. – Точно вам говорю – я ее здесь оставил!
– И куда же она, в таком случае, подевалась? – скептически переспросил стервятник.
– Может, ты просто перепутал гробы? – предположил его брат.
– Сейчас проверю… – Горбун открыл второй саркофаг, третий, четвертый…
– Нету… – бормотал он, сдвигая каменные крышки. – И тут нету… Как же так?.. Вылезла как-то… Как же это она вылезла? Да не может быть, чтобы вылезла… но тогда она где-то здесь, в склепе! Вы же видели, замок на двери висел… Она не могла выйти…
– Ну, так ищи быстро!
Горбун огляделся по сторонам и уверенно двинулся к обелиску, за которым пряталась Антонина.
– Там она, – проговорил он, приближаясь. – Там она прячется! Больше ей негде быть!
Антонина в ужасе смотрела на приближающегося злодея. Еще полминуты – и он найдет ее, а потом…
Она не хотела и не могла думать о том, что за этим последует. Ее сковал ледяной ужас. Пытаясь хотя бы на долю секунды отсрочить неизбежное, она вжалась спиной в стену склепа, переступила по каменным плитам…
Вдруг плита у нее под ногами отъехала в сторону, точнее, наклонилась, как крышка мусоропровода. Антонина потеряла опору и провалилась в черный колодец.
Колодец был не прямой, а наклонный, с удивительно гладкими стенками. Девушка скользила по нему в бездонную тьму. Это напомнило ей турецкий аквапарк, в котором ей довелось побывать несколько лет назад – стремительное скольжение в темной трубе…
Тогда, в том аквапарке, она вылетела из трубы на яркий солнечный свет и упала в голубую воду бассейна.