Волшебный компас Колумба. Неизвестный шедевр Рембрандта
Шрифт:
Митька был не такой. В этой компании он держался наособицу. Или это Галине так казалось тогда.
Он был сыном человека, чья фамилия часто мелькала в СМИ, но Митька никогда не упоминал про него. Отец его был женат вторым браком и жил в Москве, Митька же с тринадцати лет учился в Европе. С виду он ничем не отличался от мальчиков-мажоров – такой же красивый, мускулистый, спортивный. Однако довольно часто мелькало в его глазах выражение легкой насмешки, как будто знал он, что все, что они делают, – это ненастоящее, детские
Он мало рассказывал о себе, Галина знала только, что он профессионально занимается яхтенным спортом. Иногда он исчезал из их компании ненадолго, и девчонки делали большие глаза и сплетничали, что у него роман с замужней дамой из самого-самого высшего общества, потому и нужно держать это в большой тайне, в противном случае будет международный скандал.
Как выяснилось впоследствии, Митька просто ездил навещать мать, которая тяжело болела и жила в маленьком, очень дорогом санатории в крошечном городке под Брюсселем. Он сам рассказал Галине об этом, когда они стали парой. И это склонило чашу весов в его пользу.
Вот чего не понимала она в своих друзьях – так это их отношений с родителями. Она, любимая папина дочка, очень любила семью. С мамой у них были хорошие, теплые отношения, но с отцом их связывало что-то такое…
«Мы с тобой одной крови…» – говорил он, и Галина знала, что он не шутит. Она уехала в Швейцарию по настоянию отца и сильно скучала по дому, по редким семейным ужинам, по воскресным прогулкам с отцом вдоль берега моря, по их откровенным беседам.
Она молчала про это, потому что не нашла бы понимания у своих новых друзей.
Все они относились к родителям либо равнодушно, либо с легким презрением и вспоминали о них, только если требовалось срочно получить дополнительную сумму денег, не оговоренную ранее. Родители также оплачивали их содержание и предпочитали поменьше общаться со своими отпрысками.
Митька ей нравился своим немного насмешливым отношением к окружающим, своей смелостью и отнюдь не безрассудством. Кто-то рассказывал, как яхта, которой он управлял, потерпела аварию в Адриатике и Митька плыл всю ночь один на спасательном плоту до тех пор, пока ему не встретился круизный лайнер.
Однажды на горной дороге в Альпах они увидели разбившуюся машину. Именно она обогнала их буквально двадцать минут назад. И вот теперь дорожное ограждение было сломано, и машина лежала внизу под обрывом. И дымилась. Митька велел Галине звонить в полицию, а сам полез вниз.
– Не надо! – Галина схватила его за руки, пытаясь удержать. – Она же взорвется!
Он ответил таким взглядом, что ей стало страшно. Глаза казались черными от увеличившихся зрачков. Он отвел ее руки и ловко начал спускаться.
До разбитой машины было метров пятьдесят, и Митя преодолел их довольно быстро, он был сильный и гибкий и прекрасно владел своим телом. Галина наблюдала за ним с замиранием сердца.
Он подергал дверцы, похоже, их заклинило, тогда он выбил камнем лобовое стекло и с трудом вытащил пассажира, что сидел рядом с водителем. Это была женщина, она слабо шевелилась и стонала. Митька положил ее в стороне на сухую траву, а сам вернулся к машине. И тогда она вспыхнула.
– Не ходи, – закричала Галина, – не ходи, не ходи, не ходи!
Но он влез в машину, Галине показалось, что он копался там ужасно долго, целую вечность, хотя на самом деле наверняка не прошло и минуты. Наконец, пятясь, он вылез, таща за собой окровавленное тело водителя. И едва успел оттащить его на несколько метров, как грянул взрыв.
Галина страшно закричала и упала бы вниз, если бы ее не подхватили сильные руки подъехавших полицейских. Через некоторое время Митька самостоятельно вылез наверх. Водитель был жив, но в тяжелом состоянии, женщина отделалась легкими ушибами. Галя повисла у Мити на шее, всхлипывая и смеясь:
– Живой, ты живой! Ты их спас!
Он похлопал ее по плечу и мягко разнял руки:
– Поехали! Нам тут нечего больше делать.
Снова она восхитилась – какой он скромный, не жаждет ни славы, ни благодарности. Вспомнилось отчего-то совсем не к месту стихотворение Маршака, что читала мама в детстве. «Рассказ о неизвестном герое». К чему это?
Им было хорошо вдвоем, несомненно, он Галю отличал от других. Во всяком случае, никогда не смотрел на нее с той легкой насмешкой, с какой глядел на других.
Не всегда, изредка.
И вот, когда она вернулась в Женеву после похорон отца, все изменилось. Вначале она была в таком состоянии, что не хотела обсуждать свое горе ни с кем. Откровенно говоря, никто из приятелей особенно и не интересовался.
Митьки тогда не было, он уехал куда-то прыгать с парашютом с высокой горы. Рассказывали, что он и его друзья попали в сильный ветер, двоих унесло в море, Митька же сумел выправиться и приземлился, хоть и в безлюдной местности.
При встрече Митька спросил только, как она, она ответила, что нормально, и все, больше они ни о чем не говорили.
Просыпаясь ночью, Галя плакала и однажды поймала себя на мысли, что рада, что сейчас нет с ней рядом Мити. Не хотелось показывать ему свою слабость, он бы не понял. Вот именно, осознала она, Митька – не тот человек, на груди которого можно выплакаться, не станет он утешать, посчитает это слабостью.
С тех пор она начала смотреть на него совершенно другими глазами. И поняла наконец, что его смелость вовсе не смелость, а равнодушие, холодное безразличие, что его сдержанность идет от того, что больше всего он интересуется своей особой. Любовь к экстремальному спорту, тягу к опасности он испытывает потому, что каждый раз хочет проверить себя на прочность, сможет ли он рискнуть, не струсит ли, не отступит ли в последний момент.