Воля грешных богов. Том 2
Шрифт:
Начав быстро читать заклинания, маги не успели самую малость: голова одного из них исчезла в чреве колобка, пока тело повалилось на землю подобно бесполезному мешку; второй от испуга перепутал один из символов и поджёг сам себя, обугливаясь прямо на глазах у других солдат: его одежда вспыхнула и приварилась к коже, глаза, лопнув, растеклись по лицу, а чернеющая плоть источала настолько сильный запах жареного мяса, что даже те Обжоры, что оказались внутри здания, тут же поспешили к аппетитному блюду, откусывая ноги всем тем, кто мешал им успеть на горячее.
Несколько стрел впилось в круглые тела, но металл практически сразу растворился, не нанеся особого вреда. Раненые колобки шлепнули друг по другу толстыми слюнявыми языками, зализывая раны, и поспешили вперед, пока все жареное лакомство не разобрали. Оказавшийся первым Обжора откусил кусок приготовленного тела, громко урча от удовольствия, когда оставшийся в живых маг смог запустить огненную стену: магическое пламя возникло прямо из земли, в момент занявшись двумя самыми шустрыми Обжорами. Жалобно пискнув, колобки исчезли в сиреневой дымке, когда пламя проникло через их тоненькую кожу, а затем третий колобок в прыжке откусил магу одну из рук, пока тот пытался произнести еще одно заклинание. Незаконченный верб полыхнул энергией, разбрасывая остолбеневших бойцов вокруг, но прочитать что-либо еще маг не сумел, поскольку ему откусили лицо: будто бы срезанная идеально острым лезвием часть черепа открывала вид на поврежденные половинки мозга и сочащиеся кровью остатки рта.
Пытаясь поразить колобков холодным оружием, арверы делали выпад за выпадом, и даже попадали несколько раз, но небольших повреждений было недостаточно для гибели рыцарей. Еще немного — и они исчезли сами, не оставив после себя даже трупов убитых ими людей.
Ревущий от ужаса жрец открыл глаза и неуверенно поднялся с четверенек, уже не обращая внимания на то, что его белая с золотым мантия вся в грязи, крови и его собственных выделениях. Пугливо осмотревшись, он не мог стронуться с места, все еще не веря в то, что все прекратилось. Продолжая неистово болтать молитвы, жрец впился в кошель до побеления костяшек, после чего, бегло подсчитав потери, выдохнул. Не так уж и плохо, меньше платить. Около пятидесяти погибло, это ничтожная цена, но если жалование каждого взять себе... Хо-хо! Главное, искать во всем свои плюсы.
Кашлянув, жрец отряхнулся и сказал:
— Вы сражались храбро! Столкновение со слугами Их никогда не проходит без жертв, такова суть Их воли, мы можем лишь принять это, как данность. Помолимся нашему милостивейшему Катализатору, что заберет себе жизни наших врагов, и уже противник вскоре будет трепетать при виде вассалов, несущих его волю!
Сложно было назвать текущее состояние солдат особо воодушевленным, но практически каждый из них сейчас в уме прикидывал, сколько им в итоге достанется, если вычесть погибших. Закончив с поисками раненых, арверы медленно зашли в главное здание, быстро распределившись по этажам. И если те, кто проверил верхние, вскоре вернулись ни с чем, то один из пехотинцев, обнаруживший портальный зал, поспешил позвать жреца как можно скорее.
Вышагивая с вернувшейся к нему самоуверенностью, священнослужитель вошел в зал с мерцающим порталом и почти сразу же увидел то, о чем говорил арвер. Платье.
— О? Катализатор уже успел найти себе подружку? — со смешком сказал жрец. — Любитель маленьких, вот ведь подлец! — подходя чуть ближе, презрительно сказал жрец. На самом деле ему было плевать на предпочтения других, а уж тратить деньги на женщин и вовсе казалось дикостью, когда уже есть любимый человек — он сам.
— Простите, это может быть одежда дочери графа, — отозвался один из местных бойцов, который пусть и мельком, но видел пару раз Беатрис Круэнто и зла к графу никакого не испытывал.
— Вот как? Ну да, дорогая вещица, как ни погляди, — заинтересовавшись, жрец подошел ближе. — Что ж, в знак доброй воли королевской власти к его сюзерену было бы неплохо вернуть вещицу, — прикидывая, сколько будет стоить подобное платье после очистки, жрец нетерпеливо схватил его.
Пилик.
Под сводами здания раздался мощный взрыв, выкосивший осколками и ударной волной почти всех там присутствовавших.
«Критические разрушения центрального здания. Форпост был разрушен. Поддержка целостности прекращена» — загорелось никому не видное сообщение на возникшей вдруг рядом с исчезнувшим порталом книженции, а затем здание растворилось в сиреневой дымке вместе с остальными постройками.
***
Размещая очередную палатку, Камень, чудом выживший после всех проблем этого утра, радостно напевал под нос какую-то песенку. Поскольку потери были слишком велики, для них вскоре прислали подкрепление, а также... Денежки! Пусть их и не на что было потратить в лесу, но сам факт их наличия грел карман, сердце и даже душу.
Судя по тому, что на площадке не спешили возводить новый форпост, поскольку господин Катализатор был вроде как занят, а на деле — просто растерял всю свою жизненную силу и теперь пытался ее восстановить, Камень вместе с остальными все равно скоро отправится на новое задание: для простой зачистки леса хватило бы и куда меньших сил. Был слушок о каких-то руинах, но солдат в подобное не слишком-то верил, скорее уж пойдут разбираться с нежитью, которая последнее время совсем уже озверела. Подобное последний раз было тогда, когда Граф только вступил на свою должность сюзерена, и многие считали это дурным знаком; спустя парочку лет ситуация практически нормализовалась, но у Мурмеша все равно держали запасной гарнизон на подобный случай, и вот совсем недавно все возобновилось.
Впрочем, Камень был бы даже рад., если бы они отправились искать какую-нибудь гробницу. Глядишь, с какого-нибудь скелета можно снять побрякушки. Говорят, некоторые даже целое дело устраивают на подобной почве: некромантия хоть и запрещена, но некроманты Алчности действуют быстрее других — быстренько поднимают тела, заставляют снять с себя украшения, а затем упокаивают обратно, тихо и спокойно.
Усмехнувшись, солдат поднялся, закончив с палаткой и, увидев, что дождь опять начал накрапывать, поспешил внутрь, передохнуть маленько, пока никто не видит.
Раз монетка, два монетка, три монетка, а потом снова. Денег было не так много, но постоянно пересчитывать их было приятно, не говоря уж о том, что это невероятно успокаивало. Использовав одноразовый шарик для разогрева, Камень подсветил свою добычу и радостно улыбнулся, наслаждаясь золотистым блеском.
— Искорки! — вдруг раздался откуда-то сзади девичий голос, и от испуга арвер чуть не выронил деньги. Резко вскочив, он обернулся и нервно заозирался в поисках своего оружия. Вот черт! Тупая баба, как напугала-то!
— Ты где, сука? Что за игры? — огрызнулся мужчина в темноту палатки, слыша лишь, как барабанят капли по крыше. Он ведь только закончил, кто сюда мог успеть зайти? — Эй!
Сделав шаг, он звякнул кошелем, чтобы хоть как-то привлечь незнакомку, а затем, уже думая, что ему все это почудилось, осторожно достал из кармана еще один шарик и сжал его, чтобы вновь ненадолго осветить палатку. Никого, лишь неровно пляшущие на стенках тени.
— Перенапрягся, — пробормотал мужчина, вновь усаживаясь на мешок. Осмотревшись, он осторожно извлек кошель и достал монетки.