Вооружен и очень удачлив. Трилогия
Шрифт:
— Вот это везение! — без особого энтузиазма прокомментировал я. — Прямо как щенкам, которых несли в мешке топить, но не донесли. Вместо этого их взял к себе добрый дяденька в кожаном фартуке. Правда, потом оказалось, что он работает в трактире на замесе пирожков с мясом, а цветные пятна на фартуке — следы крови, но это уже детали. А уж какая ответственность возложена на щенков… пардон, нас! И на вас…
— Думаешь, я рад? — тоскливо признался куратор. — Да я валялся у них в ногах, умоляя отправить на дело еще две бригады! Хотя бы одну! Нет — отдел предсказаний категорически запретил устраивать
— Какие будут указания?
— Указания простые. Ваша группа должна незаметно помогать каждому из претендентов на титул и замок нейтрализовать другого, чтобы ускорить процесс. Вторая, обращаюсь лично к тебе: ключевое слово «незаметно». Третий, специально для тебя: помогать, а не мешать.
— А когда я мешал? — искренне удивился Третий.
— А ты не помнишь? — в свою очередь изумился куратор. — Ладно. Проведем теоретический тренинг. Пример: один из родственников собирается заколоть другого, но вы знаете, что попытка не удастся из-за неправильно выбранной точки приложения удара. Ваши действия? Вторая, говори.
— Пока этот слабонервный тип будет колебаться, незаметно настругаю жертву тонкими ломтиками! — кровожадно улыбнувшись, вскинулась чертовка. — Чтобы наверняка!
— И нарушишь этим дурацким поступком сразу две статьи Конвенции о не превышении полномочий! Третий!
— Что? А?
— Понятно. Пятый!
Честно говоря, сама постановка вопроса меня несколько удивила. Если у человека имеется оружие в руках и стимул в виде огромного наследства, то он редко промазывает. И уж точно не поленится в случае промаха ткнуть в конкурента еще раз, два, три… Кто их, леший побери, ограничивает! Это же не соревнования! Количество подходов к снаряду не регламентировано!
— Э… подтолкну руку убийцы, — осторожно предположил я.
— На первый взгляд логичный вариант, — согласился куратор. — Только в деле имеется небольшая закавыка: отрицательное воздействие на смертных не должно превышать порогового значения, чтобы его не зафиксировали приборы Положительных. Разве что в случае самообороны, но лучше не рисковать. А то как замахнетесь, уже не остановишь…
— Получается, незадачливый убийца лишь ранит своего конкурента, — задумчиво пробормотал я.
— Можно попытаться воздействовать дистанционно, слабыми воздушными ударами, но тогда точность попадания стремится к нулю, — вздохнул куратор. — Или на заражение крови надеяться…
— Так и отлично! — вступила Вторая. — Может, их всех вообще… вжик! — и ядом, ядом!
— Ни в коем случае! — всполошился куратор. — Вторая, я же только что объяснил! Любое заметное отрицательное воздействие на человека даст волновой резонанс, и тут же будет зафиксировано наблюдателями Положительных! А дальше как обычно: Добро в очередной раз победит Зло и отбудет обратно в свой светлый мир, прихватив в качестве памятного сувенира все содержимое хранилища, включая «лучший подарок прекрасной даме». Никаких «вжиков»! Только легальные методы!
— Например, — насторожился я.
— Пятый, в конце концов, это невыносимо! Ты
— Испортился род человеческий, — грустно поведал толстяк. — Ни во что они нынче не верят и ни о чем не мечтают, кроме презренного металла.
— Именно потому в багажном отсеке и стоят две коробки свежеотчеканенных золотых монет, — торжествующе сообщил куратор. — Банковские упаковки по шестьдесят шесть паундов. Еще вопросы есть?
Я пожал плечами.
— Только небольшое уточнение: вот это строение на углу и есть искомая аптека? Табличка сбита.
— Сейчас гляну, — заторопился куратор. — Улица Святого Люциана, дом 3. Да, это она. Клиент предупрежден и ожидает.
Дом мне понравился. Старый, заросший плющом по самую крышу, с ладными окошками и ставнями из грубо обработанного ясеня. Единственное неудобство — крыша набрана из гладких каменных плит, а это не самый подходящий материал для посадочной площадки.
В конце концов, решив не церемониться, я нагло посадил капсулу прямо у парадного входа под стилизованной вывеской: кованая змея обвивает чашу. Надеюсь, никто не споткнется.
Ниацина Коваля разыскивать не пришлось. Едва мы переступили порог и сняли невидимость, он бросился навстречу и вцепился мне в воротник, мелодраматически мотнув головой в сторону здоровенных напольных часов с медным маятником.
— Ну сколько можно ждать! Вы раздражающе непунктуальны! Договаривались на семь, а уже…
— На моих без одной минуты, — улыбнулся я, пытаясь отодрать от формы цепкие руки с длинными заостренными ногтями.
— Позвольте! По моим часам сверяет время весь город! Вам нужно подкрутить свои.
— Скорее я подкручу Землю, — дружелюбно сообщил я. — На сколько, вы говорите? На минуту?
Лирическое отступление.
Прошу успокоиться слабонервных, схватившихся в этот момент за кресло (или за часы). Естественно, повлиять на вращение Земли я не в силах. Не тот ранг, как говорится. Те же, кому способности и положение позволяют проделать этот фокус, на глупости не размениваются. Но как приятно увидеть в глазах смертного смесь ужаса, уважения и зависти к чужому могуществу! Глоток такого коктейля пьянит не хуже дорогого вина, оставляя после себя весьма интересный букет после-вкусия. Лично я предпочитаю личности урожая южных широт (они откровенней в чувствах и выражениях) и как минимум двадцатипятилетней выдержки (по моему мнению, юношеский максимализм в большой концентрации забивает мягкие зрелые полутона).
— Раз уж мы все равно здесь, то предлагаю прекратить спор, — деловито вступил в беседу Третий. — Я достану договор?
— Только не ты! — Образ покрытой жирными пятнами накладной еще не стерся из моей памяти. — Пусть Вторая принесет.
Протянутый чертовкой документ аптекарский отпрыск изучал внимательно, водя пальцем по строчкам и беззвучно шевеля губами. Наконец, убедившись, что его не надули, Ниацин горестно вздохнул и смущенно потупился.
— А это будет не больно?
— Ну что ты! — рассмеялся я. — Как комарик укусил: раз, и все!