Вооружен и очень удачлив. Трилогия
Шрифт:
— Согласен.
— Нужно расписаться. Третий, подай нож.
— Нож? Ни в коем случае! — протестующе замахал руками фармацевт. — Я уже все подготовил. Вы подождете минуту?
Ни для кого не секрет, что к процедуре проливания собственной крови человечество относится по-разному. Кто-то щедро оставляет на полях сражений или на полу портового кабака целые стаканы, а для кого-то и уколоться булавкой настоящая трагедия. Способ, которым воспользовался трусишка Ниацин, был весьма оригинален.
Аптекарский сынок задрал рубаху и ловко прилепил к своему животу
Умно. Я бы даже сказал — изящно.
— Ну что там? — не вытерпел куратор.
— Готово. — Вторая приняла из рук клиента подписанный договор.
— Очень хорошо. Теперь загляни в правый нижний ящик аптекарского стола. Там должен лежать свиток с сургучной печатью. Нашла?
— Да, а что это такое?
— Документы, подтверждающие его родство с покойным графом. Нотариусы прибудут в замок через пять дней. Надеюсь, к этому времени претенденты с вашей помощью либо договорятся полюбовно, либо перебьют друг друга. Дальше пока полной ясности нет. Машина времени, как всегда, сломана и находится в процессе ремонта, заглянуть на неделю вперед не удастся. Отдел предсказаний клянется, что случится странное событие, освобождающее нам дорогу к хранилищу, но что именно, они не видят. Предварительно решаем так: как только все наследники будут устранены, вы должны быстренько предъявить широкой общественности нашего Ниацина и бежать с ним к хранилищу. Все подписи под свидетельством подлинные.
— Так он настоящий наследник? Кроме шуток? — удивилась Вторая.
— Теперь уже да. Чего это стоило Организации, говорить не буду. За одни только фиктивные браки пришлось отвалить сумму, которой лично мне хватило бы… ладно, не будем о грустном. Коротко говоря: формально все законно, а потому Ниацин сможет открыть и гномьи, и эльфийские запоры. Как только дверь будет вскрыта, вы немедленно входите внутрь, хватаете коробочку, магическую книгу и далее, не тратя времени на разглядывания и пререкания, перегружаете все, что там имеется, в грузовой отсек капсулы. Никаких визгов «ой, какая штучка!», взял — отнес, взял — отнес. Вторая, ты поняла?
— Чего тут не понять? Поняла.
— А вот я не понял, — признался Третий. — Чтобы быстренько предъявить широкой общественности данного пана, нам придется все время держать его под рукой. Вам не кажется, что он будет… э-э… мешать нам?
— Конечно, будет, — развеселился куратор. — Медики, они вообще народ докучливый. Заставляют вести здоровый образ жизни, что несовместимо с характерами всех носителей Отрицательной сущности вообще и полевых работников в частности. Особенно если они любят пожрать как ты, Третий. Успокойся, сынок — ни профилактического кровопускания, ни очистительной клизмы по пятницам не будет. Заморозьте клиента до поры до времени и суньте в багажный отсек. Как понадобится — реанимируете. Готовы? Карта местности у вас
Пока напарники пристраивали в хвосте капсулы тело Ниацина, я внимательно изучил карту. Разлом, горы, река и выступающая углом прямо в море Цитадель, защищающая графский замок, на территории которого нам и предстояло трудиться.
— Сейчас я временно отключусь, — предупредил куратор, — так что смотрите, без глупостей. Над Разломом не снижайтесь, а на границе наоборот — сбавьте высоту до минимально возможной. Мне доложили, что группа 523 филиала уже вылетела из гаража. Они все-таки выбили разрешение на всякий случай присутствовать в замке, не принимая участия в событиях. В качестве запасных. Советую экипажу занять свои места, пристегнуться и стартовать немедленно. Не подведите! Надеюсь на твой авторитет, Пятый.
— Авторитет? Ага, как же.
Прощальный выдох куратора еще витал в эфире, а напарники уже брызнули врассыпную. Вторая извлекла из загашника килограммовую косметичку, а Третий кинулся сортировать пайки, раскладывая их на три неравные кучки: самую объемную себе, чуть поменьше мне и самую маленькую для нашей красавицы.
Решив, что лучший аргумент в пользу пристегивания это пара хороших синяков, я резко газанул.
— Ой! — возмутилась чертовка. — Помада укатилась.
— Если не сядешь, то и ты укатишься, — пообещал я с невинной улыбкой.
— Упаковка сублимированной свинины карри порвалась при старте, — радостно доложил толстяк. — Товарищ старший группы, разрешите утилизовать путем съедания? Нехорошо ведь, когда еда пропадает…
— Да сколько можно! — взорвался я. — Вторая, сядь на место, ты и так красавица! Третий, запомни: «еда» — это слово-паразит! Постарайся исключить его из своего лексикона!
— Ты на самом деле считаешь меня красавицей? — умилилась чертовка. — До чего приятно. А то все ругаешь и ругаешь… А как тебе макияж?
Я вздохнул.
— Разит наповал. Только теперь я понял смысл выражения «красота — это страшная сила» — чтобы махать такими ресницами, надо иметь накачанные веки. Детка, ты бы взяла на себя роль штурмана. Загляни в карту, куда дальше?
Вторая задышала в затылок, легонько куснув мимоходом мочку моего уха:
— Все время прямо. Только градус отклонения подсчитай.
— А ты не можешь?
— Мне отсюда плохо видно, — простодушно призналась красавица. — Сам прикинь, а я пока переоденусь. Или базу запроси.
К сожалению, граница приближалась, а мой запрос так и остался без ответа. Вместо привычного фона в наушнике что-то шуршало, сипело и грохотало.
— Кажется, пятьсот двадцать третий филиал забыл выключить глушилки, — сказал я. — Нечаянно.
— Вот гады! — рассердилась Вторая, с силой застегивая крючок на корсете.
— Что-то у меня нехорошие предчувствия, — нервно сглотнув, сообщил Третий.
— Они у тебя всегда нехорошие, — огрызнулся я, идя на снижение.
— И заметь: всегда оправдываются, — проскулил толстяк, по-страусиному зарывая голову в стопку одноразовых личин.