Вооружен и очень удачлив. Трилогия
Шрифт:
— Причем непринужденно, — подтвердила Вторая. — И помни, Третий: никаких голосов с потолка, все должно выглядеть естественно, чтобы Положительные не придрались. Заносит, к примеру, пани герцогиня кинжальчик над паном оружейником, а тут ты. Как ни в чем не бывало, выходишь из-за портьеры и говоришь: «Ой! Вы тут изволите пана Квыча убивать? А у меня как раз бутылочка яда в кармане завалялась. Чисто случайно. Не желаете воспользоваться, раз уж так получилось? Кинжальчик смазать, самой глотнуть… от нервов?»
Не удержавшись, я захохотал.
— Ладно, —
— Ждем. Морок кареты с четверкой коней, бьющих копытами у входа, будет наведен автоматически по сигналу с базы. Как только к воротам замка прибудет первый кандидат на наследство, материализуемся в ближайших кустах и смело шагаем следом. Явиться вторыми не так подозрительно. А пока…
— Перекусим… — блаженно зажмурился толстяк.
— Кх-кх! — возмущенно кашлянули в наушнике. — А башня семейного мага? Ох уж эти мне полевые работнички…
Подземка. Запасной выход со станции Овечий Кут
Одним резким ударом бездушные гладкие створки разделили маленький отряд на две неравные части. С одной стороны сидел на полу, подпирая щеку кулаком, напряженный Квайл. С другой в узком тамбуре теснились Вольдар и Макарий. Несмотря на неудобство, Вольдару удалось мелодраматически скрестить на груди руки. Макарий же просто жался к стене, кипя от злости.
— Я идиот! — жаловался в пустоту крестьянский сын. — Какого лешего мне не сиделось на прииске, спрашивается? Работа как работа, не хуже любой другой! Ты высыпаешь планкитоносный песок лопатой в желоб, через который течет вода; самые крупные плашки оседают на дне; ты потряхиваешь лоток, поддерживая мелкие планкитовые крупинки на плаву; ждешь, пока мелочь осядет в бороздках лотка; отдаешь надзирателю добытое и — получаешь паунд! Целый паунд! А если попадается плоская плашка, пригодная для изготовления ордена, то сразу три! Три паунда! Какая-то неделя с лотком в руках — и пара-тройка монет у тебя в кармане!
— А прииск перепродает добытый тобой кусочек планкита уже за сто паундов! — донеслось из-за двери. — А орденскую плашку за двести!
— Имеет право! — заорал Макарий, подскакивая к створкам и барабаня по ним ладонями. — Итить твою, мелкий рыжий студентишка! Кончай выкомариваться, бросай ворованное! Ну хотя бы отойди на два шага, двери откроются!
— …
— Кому говорю — бросай контрабанду!
— Не брошу!
Крестьянский сын тихо сполз на пол и признался Вольдару:
— Я больше не могу. Недаром мать говорила мне: верь, сынок, все зло от умников. Обхитрить охранников — подумать только! Да что охранники! Как он только умудрился пронести планкит мимо ищеек — вот вопрос?
— Думаю, полыняком натерся, — сообщил Вольдар, наклоняясь к двери. — Если волки от него нюх теряют, то и собаки, наверное, тоже. Имей совесть, Рыжий, не заставляй нас брать на душу грех и бросать тебя в подземке. Или сдохнешь, или заблудишься, другого не дано, ты
— Не… не могу, — признался Квайл после секундного замешательства. — Он… он во мне.
— Сожрал! — загоготал Макарий, хлопая себя по коленкам. — Итить твою, студент сожрал планкит! Признавайся, Рыжий, вкусно было?
— Ничего я не глотал, — обиженно откликнулся Квайл. — Нет, я, конечно, сначала попробовал, но у меня ничего не получилось.
— Это еще почему? — напрягся Макарий. — Кусок такой, что в глотку не помещается? Ну ты, Рыжун, горазд воровать…
— Да нет, все дело в его свойствах! Вы же понимаете, это умный металл! Я его туда — он оттуда. Я его туда — а он опять…
— И скажи спасибо, что не получилось, — тихо фыркнул Вольдар. — Металл-то умный, а вот вор оказался совсем дурак. Подумай, как бы ты потом его из себя извлекал. Ты его оттуда— он…
— Точно, — не удержавшись, хихикнул Квайл. — Поэтому пришлось плашку под кожу вшивать.
— В руку? — ахнул Макарий.
— В бедро, — смущенно признался Квайл.
— Как же ты на лошади скачешь? — посочувствовал Ужка. — Больно, небось?
— Правую половинку зада теперь вообще не чувствую. Хоть бей меня, хоть коли…
— Дай срок, так побьем, что почувствуешь! — пообещал Макарий. — Только бы выковырнуть тебя оттуда…
— Теперь понятно, почему в лесу тебя стрелой не ранило. Я ведь видел, арбалетчик не промахнулся, она точно летела. Зачем тебе умный металл? Продать хочешь? — бесстрастно поинтересовался Ужка.
— Кому же его продашь? — рассудительно вздохнул Квайл. — Каждая плашка на счету государства, включая те, что пошли на наградные защитные медали отличившимся в боях. Только заикнусь, сразу скрутят и за решетку. Нет, планкит мне самому нужен. Есть договоренность с одним человеком в Торе, он ждет образец. Согласно последним исследованиям, можно получить копию в пробирке. Через год, когда прославлюсь, спокойно могу вернуть позаимствованное прииску, если это так вас заботит.
— Образец?! — взвился Макарий. — Если тебя, рыжее недоразумение, поймают с этим образцом, то быстро дознаются, что с прииска ты уволился одновременно с нами! Пойди потом докажи, что не виноват! Какого лешего ты не придумал что-то другое?
— Что именно? — упрямо хмыкнул Квайл. — Найти клад и купить себе ремень с якобы планкитовой пряжкой, которыми щеголяют наши толстосумы? Чтобы потом, когда торговца и след простынет, обнаружить, что ничуть приобретение не защищает, а просто блестит? Мне не нужны подделки. Я ведь специально на прииск устроился, чтобы быть в своем образце полностью уверенным.
— Есть ведь и другие способы, — пробормотал Ужка.
— Ага. Причем вполне легальные. Послужить в армии годика четыре и, если не убьют и сумею проявить храбрость, получить на грудь блестящий орденок в форме креста, раскрашенный эмалью по планкитовой плашке, защищающей меня отныне от удара, пули и стрелы. В пределах радиуса действия, конечно.