Вооружена и очень опасна
Шрифт:
Посох картинного Мороза внезапно засветился странным свечением.
– Глупости, – поморщился Туровский, – картина всего лишь картина, подозрения беспочвенны.
Клеопатра Деонисовна любила семейные традиции чаепития. Она находилась на вершине блаженства потому, что сегодня у нее была полноценная семья – она и ненаглядный племянник. Этого было вполне достаточно для полного счастья. А еще для полного счастья госпоже Туровской не хватало добрых дел. Проигнорировав цитату из уст племянника, что благими намерениями выстлана дорога в ад, она принялась настраивать Андрея на то, чтобы он не тратил времени даром и искал бедную пропавшую девочку для славного Олежки Воскресенского. Андрей попытался ей сказать, что девушка совсем не пропавшая, она живет и знать не знает, что ее разыскивает некий Олежка.
– Значит, – поджала тонкие губы тетушка, – искать ты не хочешь?
– Я ищу, тетушка, ищу, – успокоил ее Андрей, – только у меня свои методы поиска. Я же, замечу без ложной скромности, великий профессионал.
– Великие люди, – хитро прищурилась пожилая дама, – умели делать несколько дел одновременно. К примеру, Юлий Цезарь...
– Или индийские боги с тремя парами рук.
– Это хорошо, что ты не считаешь себя богом. Но как великий профессионал, ты должен немедленно помочь одной моей приятельнице.
– Нет, – ухмыльнулся Андрей, – я занят, ищу девушку Воскресенского! И гощу у тебя, дорогая тетушка. Скоро Новый год, а у нас до сих пор нет елки. Я сейчас поеду на елочный базар...
– Елку мне привезут, – отмахнулась тетя, – самую пушистую и стройную. Ты вот скажи, Андрюша, ты меня любишь?
– Тетя, – взмолился Туровский, – только не нужно меня шантажировать!
Шантаж все-таки состоялся. Андрей согласился с тем, что тетушка должна им гордиться перед своими приятельницами, помочь одной из которых он все же взялся. К его удивлению, ею оказалась дама, стоявшая в очереди к сыщику третьей по счету. Разумеется, браться за ее дело, минуя воинствующего пенсионера, было несправедливо. Но Клеопатра Деонисовна вовремя заметила: а где, собственно, ее племянник видел эту самую справедливость? Пришлось согласиться и с тем, что мир жесток и несправедлив, раз ему навязывают приятельниц.
– Очаровательная дама Василина Семеновна, – радовалась его согласию тетка. – А какая у нее хозяйственная невестка! Она постоянно говорит о ней только хорошее. Заметь, Андрюша, когда свекровь говорит о невестке только хорошее, это показывает ее истинную интеллигентность и человеколюбие, потому что хорошо относиться к невестке в принципе невозможно.
– Что-то случилось у невестки? – догадался Туровский.
– Что-то случилось у ее подруги, – кивнула тетя. – И она готова оплатить твои услуги.
Последний факт несколько обрадовал Туровского. С Воскресенским о гонораре они не договаривались, как-то упустили этот деловой аспект розыска.
– Если невестка готова платить, – пожал плечами Андрей, – то готов и я.
– Не невестка, а ее подруга, – вздохнула тетя. – Какие мужчины все-таки меркантильные!
– Тетушка, мне же нужно на что-то жить! Я не могу заниматься сплошной благотворительностью.
Клеопатра Деонисовна любой пустяк могла подвести под лозунг «Все мужчины – тираны!». В этом крылось противоречие ее большой и пламенной души. С одной стороны, она всегда очень любила своего мужа. С другой стороны, это нисколько не мешало ей голодать перед зданием мэрии, где он трудился на руководящем посту. Глядя на то, как его супруга с прилипшим к позвоночнику животом, на котором висит плакат «Свободу женщинам, женщинам – власть!», решительно вышагивает под окнами его кабинета, он утирал слезу умиления и радовался ее активной жизненной позиции. Гораздо хуже в его понимании была жена-домохозяйка, озабоченная только уютом и кормежкой. Начиная с собственного мужа, все остальные мужчины каким-то непонятным образом попадали под влияние этой сильной дамы и соглашались с ее мнением.
– Да, – согласился и племянник, – я помогу подруге невестки твоей приятельницы!
Встречу назначили на вечер, по словам Клеопатры Деонисовны, дольше откладывать было нельзя.
Туровский предпочитал готовиться к встрече с очередным клиентом, представляя его в том или ином образе. Перед приходом подруги невестки Василины Семеновны он расположился в мягком глубоком кресле в кабинете и начал прикидывать, что могло у той случиться. Скорее всего, девушка попытается кого-то найти. Пропажа – брутальный мужчина с пронзительным взглядом, от которого тают снежинки на ее ресницах. Они встретились... где они могли бы встретиться... они встретились возле отдела полуфабрикатов местного супермаркета, схватившись за одну и ту же пачку последних замороженных котлет. Романтика! Он, как истинный джентльмен, уступил ей котлеты и затерялся, огорченный, где-то на выходе из магазина. Она пожарила котлеты, и теперь ее мучает совесть, что она съест их без него. Правильно, все складывается в логическую цепочку. Тянуть дольше нельзя – котлеты испортятся.
Туровский хмыкнул и принялся разминать пальцами выуженную из кармана сигарету. После того как он взял ее в рот и полез за зажигалкой, тень сомнения пробежала по его мужественному лицу. Курить в кабинете было нельзя! Тетя показалась ему настоящим тираном. Но сигарету он спрятал обратно в карман. Настроение слегка подпортилось.
А его челюсть фактически отпала после того, как Клеопатра Деонисовна провела в кабинет клиентку.
Перед ним возникла высокая, худая брюнетка с короткой стрижкой торчавшего в разные стороны ежика, в длинном черном пальто, с намотанным на худой шее черным шарфом, в черных сапогах, с черной сумкой и таким же мрачным выражением лица, изуродованного фиолетовыми тенями и черной помадой. Наткнувшись на фиолет, это освежающее разнообразие, Туровский тяжело вздохнул. Он не знал, как общаться с готическими дивами. Дива поглядела на него фиолетовыми глазами под цвет теней (вот ужас-то!) и похлопала длинными черными ресницами. Туровский содрогнулся. Проснись он с такой девицей в одной постели, непременно стал бы заикой. Нет, он не любитель блондинок, в женщине в первую очередь сыщик ценил ум и умение поддержать разговор. Ладно, ладно, это он ценил во вторую очередь!
– Раздевайтесь, милочка, – сказала Клеопатра Деонисовна, кивая племяннику.
Тот встал, подошел к диве и помог ей раздеться.
Можно не говорить о том, что под пальто девица была облачена в длинное черное платье-футляр.
– Мой племянник самый лучший частный сыщик в нашей стране, – гордо заявила тетя и, подумав, добавила для веса: – И за рубежом.
Она подмигнула Туровскому и вышла.
– Присаживайтесь, – сказал он готической диве, указывая на стул рядом с его креслом.
– Андрюша!
Туровский нервно вздрогнул при звуке этого нежного, неестественно бодрого голоска.
– Андрюша, хотите заработать миллион?!
Туровский плюхнулся в кресло и промычал.
– Мы-мы-ли-лион?
– Миллион, – удрученно подтвердила девица, словно расставалась с последним куском хлеба. – Я готова заплатить миллион, чтобы вы мне помогли.
– Рублей, – на всякий случай уточнил Туровский. Никогда еще у него не было таких баснословных гонораров за одно дело.
Девица кивнула. Туровский облегченно вздохнул. Сумма не такая уж и баснословная, его хватка, профессионализм, выдержка, стойкость, стремление к цели и неизменная победа достойны хорошей платы.
– Значит, – подумал он вслух, – котлеты здесь ни при чем, и брутального брюнета мы разыскивать не будем.
– Нет, – согласилась клиентка, – брутальный брюнет мне не нужен. Мне нужно найти Деда Мороза.
– Деда Мороза?! – изумился сыщик. – Зачем его искать? Выходите на улицу и ловите, перед новогодней ночью их там будет валом.
– Мне не нужен вал, – поморщилась девица, – мне нужен особенный Дед Мороз.
Казалось, она раздумывала, можно ли доверять этому привлекательному столичному хлыщу в безукоризненном костюме от-кутюр, с холодным серым взглядом, остановившимся на ней несколько презрительно.