Вопреки судьбе, или В другой мир за счастьем
Шрифт:
Я покачала головой, впервые соглашаясь с решением женщины и дальше оставаться в деревне. Я хоть и приняла ее выбор, но какой-то частью сознания обижалась, что ли. Хотя нет. Это и обидой нельзя было назвать. Просто я не понимала ее решения. А теперь... Теперь я была рада, что она не слышала всех этих слов.
Мысли с Лианем плавно перетекли на поиск работы, и я направила стопы к рынку. Возможно, Старая Берта сможет мне помочь. И почему в этом мире не нужны женщины экономисты? Я ведь была ведущим специалистом. А тут? Кому здесь нужны схемы планирования и бюджетирования? Нет, они наверняка кому-то нужны, только кто подпустит беременную семнадцатилетнюю девушку к финансам и отчетности даже самого захудалого хозяйства? Будь оно моим, еще куда ни шло. Но никакого хозяйства мне в этом мире не досталось. Все что у меня было - единственное платье, которое я уже успела продать.
Изобрести что-нибудь, что ли? Как там в книгах попаданки и попаданцы всех мастей делали? Только что изобретать-то? Магия здесь решает очень многие проблемы, а мои знания носят слишком поверхностный характер, чтобы привнести в этот мир что-нибудь действительно стоящее.
Может, велосипед изобрести? А что? Приду я такая к дяденьке кузнецу и расскажу про двухколесное чудо. И еще добавлю, что денег у меня пока нет, но я их ему обязательно отдам! Ага, потом. А он посмотрит так ласково и скажет: конечно, милая девушка, сейчас все брошу, вот, видишь, уже бросаю, и начну твою чуду-юду делать! Мне же, болезному, больше и заняться-то нечем!
И так, по сути, со всем. Ладно, прорвемся! Где наша не пропадала?
— Аника! Аника! Постойте! — окликнули меня.
Оглянувшись, я увидела запыхавшегося Г аллена Мовельдика.
Я остановилась и дождалась мужчину. Все же он не сделал мне ничего плохого. Наоборот, был мил и обходителен.
— Аника, простите мою мать за ее слова и поведение! Она не со зла. Просто. — он не мог подобрать слов.
— Я понимаю и не обижаюсь, — решила сразу же закончить неприятный разговор и отправиться дальше.
— Правда? — искренне обрадовался он. — Я сразу понял, что вы очень чуткая особа!
— Простите, но мне пора.
— Подождите, Аника, — он замялся. — Я так понял, вы недавно в городе и ищете работу.
— Так и есть, — тут мне было нечего скрывать.
— Дело в том, что я уже несколько дней подыскиваю работника в оранжерею. Раньше этим маман занималась, но она уже несколько лет как отошла от дел, а вы мне кажетесь девушкой серьезной и тонко чувствующей. Плачу, конечно, не так чтобы много, всего десять лингов[1] в неделю, но...
Надежда в моей душе расправила крылья. Поможет ли Берта — это еще вопрос, а мне прямо сейчас предлагают работу! Но я решила не совершать ту же ошибку, что с госпожой Ловель, чтобы не терзаться потом неопределенностью:
— Господин Мовельдик. — замялась я.
— Что? Вас смущает маленькая оплата?
— Нет, я сейчас рада любой работе, а тем более такой. Просто я хочу, чтобы вы знали: я беременна. — Мужчина несколько раз быстро моргнул, будто эта мысль слишком тяжело проникала ему в голову. — И если для вас это не станет препятствием, то я готова приступить к работе хоть сейчас, — предложила, опуская плечи и готовясь к отказу.
— Так вы замужем? — внезапно спросил мужчина.
— Нет, то есть я была замужем. Вот, — оттянула рукав платья и продемонстрировала браслет. — Я вдова.
— Ох, это же надо. Столько несчастий на ваши хрупкие плечи! — он поднял глаза к нему и задумчиво пробормотал:
Светлессы, пролетая в небе, Коснулись девушки крылом. Хельваты с завистью взирали, И когтем руны начертали, Стремясь. Стремясь.
Муза явно убежала от Галлена, и он досадливо поморщился, а я не выдержала:
— Господин Мовельдик, так что скажете?
— А? — снова посмотрел он на меня.
— Вы берете меня на работу?
— Да, конечно! Вам ведь беременность не помешает?
— Не помешает, будьте спокойны. А ваша матушка... она не будет против? — решила на всякий случай уточнить.
Мужчина махнул рукой:
— Дело, как к главе семьи, давно перешло ко мне. Да и она уже года полтора в оранжерее не появляется. Тяжело ей. Так что вам не о чем беспокоиться.
Мы еще немного обсудили мои обязанности и куда нужно завтра прийти, и я полная радостного предвкушения отправилась. на рынок.
Во-первых, нужно купить продукты, а во-вторых. я все же хотела поговорить с Бертой. Мало ли, может, она что-то лучше предложит. Все же рано и поздно госпожа Мовельдик узнает о том, что ее сын меня нанял, и тогда останусь ли я дальше там работать, предсказать сложно.
Берта сидела на том же месте. Создавалось впечатление, что она срослась со своим табуретом. Глаза ее были прикрыты. Однако когда я подошла, она сказала:
— Ну что, принесла мне мои нисы?
— Да, конечно! Спасибо вам большое! Вы меня просто спасли! — и протянула ей три медные монеты.
— Хорошо, — одобрительно проскрипела она. — А сейчас чего тебе надо?
— Хотела спросить, может, вы и с работой можете помочь?
На этот раз старуха открыла глаза и посмотрела на меня в упор.
— Тебе уже предложили работу. И не гневи Пресветлого. Лучше тебе сейчас не найти. — И снова их прикрыла. — Все, иди, не мешай отдыхать.
— С-спасибо. — растерянно ответила я и немного отошла.
«Откуда она знает?!» — судорожно вертелось в голове, а взгляд, словно приклеенный, возвращался к старухе. Мне пришлось несколько раз напомнить себе, что это магический мир, и что здесь может случиться всякое, а потому нужно ко всему относиться проще и поменьше нервничать. Мне на сегодня и так хватило.
А старуха тем временем сварливо бормотала себе под нос:
— Эх, жаль, цены на финики выросли. А ведь должны были к осени упасть. Так нет же. Испортились, видите ли, отношения Ревны с Триной, и до бедной Аллирии финики стало сложнее везти, — старуха порылась где-то в недрах своей одежды и достала финик, на который успели налипнуть крошки и что-то еще непонятное. Она наскоро его обтерла об одежду и засунула в рот.
Я отвернулась. У старухи явно не все дома. Тряхнула головой и отправилась за покупками.