Вопреки. Том 3
Шрифт:
Омар понял свою безысходность и скомандовал слуге, шепча ему что-то. Через пару минут перед Блэквеллом выставляли уже не рабов, а четверых Ксефорнийских лошади разных мастей. Герцог улыбнулся и произнёс:
– Решил меня наебать, значит...
Омар поёжился и словно стал на голову ниже. Обстановка была невыносимой, пока Герцог зловеще и хитро смотрел куда в пустоту, потягивая выпивку, но всё стало ещё хуже, когда его изумрудные глаза со спокойной уверенностью посмотрели на Омара, будто ставя точку. Халифа упал на колени и начал бить головой в землю:
– Господин, простите мою глупость! Господин, я объясню: Мастер Вон Райн был со мной груб и жесток, истребил половину слуг, а потом сказал, что лишь табун Ксефорнийцев смогут как-то загладить мою вину... я полгода собирал лучших из лучших... но...
– Он рассердился из-за меня?
– Всё так... он прознал про вашу последнюю покупку.
– Я дал тебе денег столько, сколько никто никогда не давал. Что ты жалуешься?
– Репутация...
– И даже после всего этого ты не принимаешь ни одну из Властей, держась на грани. Это глупо. Ведь не только Роланд может доставить тебе проблемы, Роланд - всего лишь исполнитель своего отца, с посредственными способностями, - Блэквелл улыбнулся и его зрачок лопнул, высвобождая темноту. В этот момент палатки вспыхнули пламенем, которое моментально распространялось по высохшей соломе на крышах двухэтажных домов. Люди кричали и бежали, Омар бился в истерике, не вставая с колен:
– Пожалейте! Я только всё восстановил... там все мои сбережения, всё моё добро!
– Я хочу лучшего Ксефорнийца.
– Какого!?
– Не прикидывайся идиотом! Изабелловой масти, Омар, того самого, которого ты прячешь.
В момент, когда Омар согласился и распорядился подать этого жеребца, огонь резко прекратился, а Блэквелл потрепал гриву совершенно необузданной лошади редкого окраса уже в обычном состоянии. Он любовался статью скакуна и его грации, плотному, жилистому телосложению, и конечно же невероятным бликам, играющим на кремовой шерсти. Обильная густая грива и хвост были такого же кремового цвета, но их разбавляли редкие чёрные пряди, делая вид скакуна невообразимо интересным. Омар промолвил:
– Ваш Люцифер - повелитель Ксефорнийцев, Господин, но и этот жеребец редкой красоты и стати, согласитесь!
– Соглашусь. Никогда не видел кремовых Ксефорнийцев.
– Да, он уникален. Посмотрите в глаза!
– он торговец обратил внимание на нетипичный для подобной масти цвет радужки, - Почти чёрные, как и ресницы! И грива очень обильная. Меня смутили только чёрные волоски в гриве, но...
– Так даже лучше. Мощный, красивый, выносливый... подходит!
– Будьте осторожны с ним, он убил уже семерых моих стражей.
Блэквелл улыбнулся и властно притянул к себе морду своенравного жеребца, смотря ему прямо в глаза с улыбкой:
– Тогда он ей понравится...
С этими словами он покинул южную провинцию нейтральных территорий. Люцифер буйно воспринял присутствие нового конкурента в коллекции Винсента и пытался показать своё превосходство, но безымянный Изабелловый жеребец был упрям и не давал себя подчинить.
Со дня отъезда Блэквелла прошло 8 мучительных дней, столько же со дня его близости с Алисой. Он был уже в часе езды от Мордвина, как вдруг остановился и понял, что снова целенаправленно движется к тому, от чего старается уйти. Тогда он послал вперёд Майкла с вестью о возвращении Герцога и о новом походе, в который пойдёт уже Алиса со своим отрядом. Блэквеллу было тяжело, он так хотел увидеть тонкие черты её лица, полюбоваться её красотой, но это значило бы начало новой серии мук, а итог всё равно один.
Подъезжая к конюшне, он увидел, как Алиса раздаёт команды своим подчинённым, которые взбираются на своих лошадей. Она была не в духе, её голос был сиплым:
– Какого хера ты бесишь меня, Риордан!? Собираешься, будто девчонка на первый бал!
– кричала на своего друга Алиса, чему Блэквелл в душе позлорадствовал.
– Мой милый босс, не злись! Я не спал всю ночь, а тут сборы за 20 минут...
– А кто виноват? Я что ли всю ночь бухала и с Бэт развлекалась?
– Ты ревнуешь?
– Размечтался, идиота кусок! Живо собрал манатки и бегом за Дрейком!
– Али, ну что с тобой? Ты сама не своя! Ты хоть спишь?
– За своим сном следи, а мне мозг не выноси. Шевелись ты, глупое создание!
– Дрейк!
– обратился Артемис у другу, - Ну хоть ты скажи мне что с ней?
Дрейк осторожно посмотрел на Алису и показал кроткую пантомиму Риордану, суть которой Блэквелл понял: Алиса почти не спит, всё время читает.
– Риордан, ты хочешь остаться? Тогда чтобы к моему приезду все...
– ... Все газоны Мордвина чтобы были не больше 4 сантиметров? Лучше с тобой поеду.
– Я что так предсказуема!?
– возмутилась девушка и не дождалась ответа, видя приближение Блэквелла.
Она поклонилась и без слов затянула ремень с оружием. Блэквелл спрыгнул с Люцифера, и пошёл к Алисе, протягивая ей нового жеребца за уздцы:
– В походах у тебя должна быть выносливая лошадь. Он не объезжен пока, так что возьми другого, а в следующий раз...
– он не успел закончить фразу, потому что Алиса перебила.
– О... зверушка! Возьму сейчас, сразу и объезжу.
– Нет. Опасно, он прыткий.
– Опасно оставить его здесь, зная вашу репутацию с приручением Ксефорнийских скакунов, а всё остальное интригующе и обжигательно-интересно! Нет уж...
– она перехватила лошадь и посмотрела животному прямо в глаза.
Ксефорниец начал брыкаться и фыркать, он бил копытами и тряс гривой, пытаясь вырваться из рук Алисы. Мощный жеребец со всей силы мотнул мускулистой шеей, пытаясь скинуть с морды руки хрупкой, по сравнению с ним девушки, Блэквелл хотел было помочь Алисе, но она властно и жёстко дёрнула монстроподобную лошадь за уздцы и грозно посмотрела в глаза своенравному животному, тихо произнося:
– Кому-то придётся уступить, и это буду не я.
Через пару мгновений визуального контакта сопротивление сменилось покорным фырканьем и тяжёлым дыханием. Всё это время Алиса была неподвижна и непоколебима, лишь глаза смотрели на животное терпеливо и требовательно. А потом она стала обычно скучающей, спокойно произнося:
– Как его назвали?
– Что?
– переспросил Блэквелл, - Не спросил... выбери сама.
– Крем-Брюле?
Блэквелл с трудом сдержал улыбку:
– Не задень его достоинство! Назвать Ксефорнийца в честь французского десерта... рисково! Хотя "обожжённые сливки" - ему подходит.