Вопреки. Том 5

Бэй Анна

– Тебе зачем эта книга?
– холодно спросил Блэквелл, - Чем тебя так заинтересовали демоны и тот бред, что о них пишет Боллан?

– Меня интересует конкретное стихотворение, которое, кстати, не Боллан написал, но его полная версия есть только в этом томе.

– Знаю о чём речь, - всё такой же интонацией говорил Блэквелл, - И какой в этом стихотворении интерес?

– Я кое-что нашёл...
– на ощупь, очень осторожно Уолтер подошёл к столу и сел на стул перед Блэквеллом, сцепляя руки вместе, как каждый раз делал, рассказывая свои нескончаемые

истории, - Это было не просто, но я свёл многие знания, многие мелкие зацепки, тысячами раскиданные по сотням книг незначительными деталями, в единое целое, - он самодовольно улыбнулся, выводя Блэквелла из себя, - Не сопи так недовольно.

– А ты не тяни резину!

– Сначала вопрос: ты всё ещё пишешь стихи?

Щёки Герцога внезапно стали пунцовыми, но Уолтер снова не увидел забавных реакций организма своего друга за отсутствием глаз.

– Ну допустим было пара прецедентов. Ты к чему ведёшь?

Но Уолтера лишь подзадоривало нетерпение друга:

– Теперь возвращаемся к идиоту, который взвалил на себя долг Хранителя. Казалось бы, взял на себе адову тучу обязанностей, но зачем? Мы-то с тобой знаем, что магия работает по принципу отдачи. Он взял ответственность и непосильный груз, но что-то взамен получил - это факт.

– Силу?

– Едва ли, - улыбнулся Уолтер, - Тут я прибегну к цитате: "взял бремя на свой род и долг, скрепив сделку кровью". Сделку, Винс, именно сделку, и, следовательно, он действительно что-то получил взамен.

– Есть идеи?
– монотонно спросил Винсент, хотя уже ушёл мыслями далеко вперёд.

– У Хранителя появляется Сигил, когда появляется его Квинтэссенция, ведь верно? Это момент скрепления сделки с магией. Я это знаю лишь из опыта общения с тобой: тебе было одиннадцать, когда метка начала проявляться. Если не ошибаюсь, это был день, когда на свет появилась маленькая девочка с серыми глазами.

– Это всё вроде логично, но ведёт к той теме, которую я не обсуждаю, - деликатно напомнил Винсент и спрятал лицо в ладонях. Через несколько секунд он встал резче, чем позволяло здоровье, но был холоден и сосредоточен. Он взял с книжной полки знакомый до боли томик и снова сел с ним в руках за стол, открывая нужные страницы, но читая лишь телепатией:

"Где был рассвет - теперь закат.

Где солнце было - ночь настала.

В хрустальном взгляде воцарился ад,

сквозь мрак тумана сердце биться перестало..."

Винсент сделал паузу и зажмурил глаза, гася приступ боли:

– "Хрустальный взгляд" ... у моей Лис такой.

– Знаю, - тихо произнёс Уолтер, - Я помню этот её взгляд. Продолжай.

И Блэквелл продолжил:

"...И в пламени струящейся крови сон грезится сквозь раны:

Внутри тумана прах Земли, вокруг него...

паденье со скалы в пучину пропасти бездонной,

я вижу ад - хозяин старины ведёт меня туда безмолвно

сквозь бренность ветхой седины.

Кровавой лентой судьба связала руки,

безропотно вонзила мне кинжал в живот.

Богиня ночи обрекает день на муки,

звезда в падении может быть живой.

В моей крови всех змей болотных яд,

в висках стучит бой наковален.

Мечи войны готовит ад,

Небесный трон могилой станет..."

– Мордвин ведь назван так с древнего наречия сакрита, что подразумевало "Небесный трон". Я прочитал, что это название было дано именно первым Хранителем.
– перебил Уолтер, но Винсент, выслушав, добавил:

– Про "всех змей болотных яд" - явно о Некромантии речь!
– нахмурился он и продолжил:

"...Мне Люцифер открыл глаза на этот мир, погрязший в суете

Пронзит насквозь его свирепая гроза

кровавой молнией, живущей в высоте".

Они молчали несколько минут, обдумывая каждое слово стихотворение, наполненное смыслом, пока Уолтер не нарушил тишину:

– Ну что же...
– пауза, - Интересно!

– Мне не интересно. Это как две капли напоминает пророчество, положенное на рифму, очередной призыв сгруппировать ягодицы для тех, кому адски не повезло родиться в момент, когда все эти зарифмованные метафоры рухнут на плечи потомков рифмоплёта.

– Ты был этим рифмоплётом.

– Не смешно.

– Серьёзно. Это стихотворение написал первый Хранитель.

– Уолтер, съебись, а? Прямо бесишь меня этим бредом!

– Винс, давай на секунду допустим, что ты и Алиса уже существовали. Назовём вас Ксандр и Квинтес, - не унимался Уолтер, - Вы строили Мордвин, вы основали четыре рода Элементалей, вы воздвигли камни в Круге Крови, с вас началась внятная история Сакраля.

Винсент снова с опаской посмотрел на хрустальную статую и нервно произнёс:

– Ну допустим! И почему тогда в этой истории единственное место, которое уделили нам - легенда об охотнике, который побежал за ланью в горы?

– Потому что историю переписывали множество раз. Но тут дело в другом: в стихотворении, ведь речь в нём идёт о тебе.

– Не тупой, без тебя разобрался. На меня помимо Некромантии, сумасшествия и прочих мелочей жизни движется ад войны, ведомый седовлаской Алистером Вон Райном, твоим благословенным батюшкой, а сдохну я у себя дома, что не такая уж плохая новость.

– И не страшно?

– Да нет, самое страшное позади. Главное, чтобы Эндрю был в безопасности.

– Винсент!
– окликнул Блэквелла Уолтер с толикой злости.
– То есть строчку "звезда в падении может быть живой" - тебя не смутила?

– Живой...
– тихо повторил Винсент, - Но это невозможно!

– С адом, царящем в глазах, и остановившимся сердцем? Судя по утверждению Закари Боллана - может. И имя такому существу - демон.

Глава 23