Вопреки
Шрифт:
— Следующий раз надень сорочку подлиннее.
— Чем тебе эта не нравится?
— Похоже, это ты извращенка! Спать в одной спальне с неженатым мужчиной в таком виде!
Настя накинула на себя пеньюар и, уже выходя в коридор, бросила:
— Сегодня купим скафандр!
Вслед раздался заливистый смех.
— Достаточно пояса верности!
— Хорошо! А ключ я выброшу в море! — донеслось издалека.
Стас дошёл до уже запертой двери душевой и постучал по ней костяшкой указательного пальца.
— А я вызову МЧС для снятия пояса. Вот они повеселятся.
—
Стас ухмыльнулся и прошептал:
— Вот такой ты мне нравишься больше…
И отправился в столовую.
Минут через двадцать, оглядев накрытый стол, Настя заявила:
— Это единственное, по чему я соскучилась…
— По моим завтракам?
— Нет, конечно. По обслуживающему персоналу.
— Вот язва. Меньше года понадобилось, чтобы так испортить мою женщину свободой.
— Ещё не твоя.
— Мне нравится твоё высказывание. Ключевое слово — «ещё».
Настя фыркнула и взялась за столовые приборы.
— Надеюсь, ты не разучился готовить.
— Наоборот, старался совершенствоваться. Ради тебя.
— Ой-ой-ой. Ну конечно, ради меня. Так и скажи, что ради себя, любимого.
— Себя тоже не надо забывать. Кстати, Тир привет прислал. Он уже готов дать тебе задание. Ты не против поработать для разнообразия?
— Значит, и твой отец знает, что я с тобой?
— Знает, — нахмурился Стас.
— А чей это дом?
— Моего друга. Он здесь редко бывает.
— Ты обещал, что мы будем жить в квартире.
— Думаешь, из квартиры легче сбежать?
— Нет. Просто обычно ты держал своё слово.
— Сделку по покупке завершили только два дня назад. Надо определиться с меблировкой. Поучаствуешь в выборе?
— На меблированную квартиру денег не хватило?
— Хватило, язвочка моя. Заставил всю мебель убрать.
— Вряд ли наши вкусы совпадут.
— Кому-то придётся уступить. Будем тренироваться в совместном сосуществовании. Закончим завтрак и поедем смотреть наше будущее гнёздышко. Я сам видел его только по фотографиям.
* * *
— Зачем столько охраны? — спросила Настя, садясь в автомобиль, стоящий между двумя внедорожниками службы безопасности.
— Давай поговорим об этом позже, — располагаясь рядом с ней на заднем сиденье, предложил Стас.
Настя пожала плечами и, в общем-то, согласилась с тем, что рядом слишком много лишних ушей. Она ухмыльнулась, вспомнив о том, что они вместе уже полторы недели, а отчёт совместного месяца так и не начался. Из Нижнего в Сочи они ехали со множеством остановок в местах, где можно было посмотреть что-либо интересное. Ночевали в гостиницах. Всегда в одном номере, но на разных кроватях.
Он мог позволить себе лишний раз её обнять и даже поцеловать, но не ночью и не в постели. Не покушался и на совместное принятие душа. Хотя пару раз пригласил расслабиться с ним в джакузи или поплавать в бассейне гостиницы, если она таким обладала. Немало времени проводил за ноутбуком, занимаясь своим бизнесом. Иногда даже по ночам.
Настя прекрасно понимала, что отчасти такое поведение было вызвано желанием Стаса расположить её к себе. И оценить, когда же он был настоящим — в её доме, в своём коттедже в стиле хай-тек или сейчас — она не могла. Любое его поведение не выглядело наигранным. Будто Стас многолик, и каждый из ликов — это его естественное проявление.
И это напрягало. Получалось, что от него в любой момент можно было ожидать чего угодно: от полного согласия с её желаниями до жёстких требований с перечнем условий. Одного месяца явно было мало, чтобы узнать настоящего Стаса Ларского, а посоветоваться не с кем. Судя по характеристике, данной Максом, тот и с друзьями мог быть совершенно разным.
И всё-таки на этот раз она почему-то была уверена, что Стас сдержит слово и отпустит её. Только далеко и надолго ли — это ещё вопрос.
И ей опять приснилась война. Но на этот раз сон не был тревожным. И в тетрадку, которую она наконец-то завела, добавилось ещё несколько фраз. Две из которых — она вспомнила — пронеслись в её голове на той вечеринке.
«До встречи в следующей жизни».
«Добейся меня…».
Как только эти фразы были записаны в тетрадку, вспомнились и слова Стаса:
— Я не желаю тебе зла, сероглазая. Просто хочу удержать рядом. Дай мне шанс добиться твоей любви.
Вспомнился и его вопрос о кулоне.
Сомнений, что они как-то связаны через этот сон, оставалось всё меньше. И Стасу, скорее всего, он тоже снился. Стали более понятны некоторые его высказывания, взгляды, утверждения. И в то же время он явно сомневался, что Настя — это та самая девушка из сна. Иначе вёл бы себя по-другому. А сейчас он просто ждёт появления каких-либо признаков, что она — это она.
В то же время Настя осознавала, что влюбись она в Стаса, то хотела бы, чтобы он любил именно её, а не ту медсестру из сна. Медсестра — это медсестра, образ прошлого. А она — это она, представительница настоящего. И даже если Стас полностью ассоциировал себя с тем военврачом, то у Насти такой ассоциации не возникло. Или пока не возникло. Сон она видела явно не весь, а может, он и не единственный…
* * *
— Приехали, — выдернул её из раздумий Стас.
Выйдя из машины, она осмотрела здание и выдохнула:
— Ух ты! Красивое!
— Мне тоже нравится.
— Какой этаж?
— Пентхаус.
— Зачем такие траты, Стас?
— Хочу, чтобы моя женщина имела всё самое лучшее.
Настя поморщилась на выражение «моя женщина», и Стас это заметил.
— Моя любимая женщина, — поправился он.
«Да… любимая женщина, но не жена, — подумала Настя. — Вот в чём наше основное разногласие».
А ещё она очень хотела узнать его решение на требование отца жениться на Марианне. Оно либо ещё не принято, либо Стас не хочет афишировать будущий брак, потому что знает, какова будет реакция его «жгучки».