Вопрос любви

Вульф Изабель

— У тебя все в порядке? — спросил Том.

Я знала, что он с интересом смотрит на меня.

— Да, — тихо сказала я. — Все в порядке.

Мы оттащили ящики, потом Том стал откручивать ветхие полки и кидать их в контейнер, а после этого принялись снимать со стен фотографии и постеры. К тому времени как мы закончили, было уже восемь вечера. Спина болела, а колени вспотели.

— Ну… вроде все? — спросила я, оглядываясь вокруг. День почти угас.

— Да, только осталось еще кое-что, — ответил Том. — Но ты не обязана оставаться.

— Нет, я останусь — что там?

— Эрни сказал, что надо намочить стены, чтобы за ночь

они просохли. Говорит, краска тогда будет смотреться лучше. Наверное, это займет около часа, но я сказал, ты не обязана оставаться — ты и так уже столько всего сделала, и я очень благодарен тебе за то, что ты пришла и помогла мне. Куда ты, Лора?

— Налить воды.

Мы взяли по большой губке — мне так понравилось погружать ее в теплую воду, а затем стирать пыль, энергично водя рукой, словно махая кому-то вдалеке. У меня разболелись плечи, но я не обращала внимания. Работа совершенно удовлетворяла и прекрасно отвлекала меня. А это как раз то, что мне было нужно.

— С вами «Радио-4». Пришло время для программы «Сарафанное радио» с Майклом Роузеном.

Том отыскал свой старый приемник, и мы за работой слушали дискуссию о том, что слово «актриса» живет и здравствует, а слова «авторесса» и «священнослужительница» уже давно отжили свое. Потом автор провел интересный обзор иностранных слов, осевших в английском языке — «zeitgeist», «fiasco», «karma», «bonsai».

— Самые лучшие — французские, — сказал Том. — Esprit de corps, cr`eme de la cr`eme, joie de vivre [67] . A это просто прелесть: embarrass de richesses [68] …

67

Корпоративный дух, сливки общества, радость жизни (фр.).

68

Глаза разбегаются… (фр.).

— Cause c'el'ebr'e, crime passionel… [69] — протянула я. — Только французы могут романтизировать убийство.

— Femme fatale [70] , — сказал Том. — И конечно, coup de foudre… [71] — задумчиво произнес он.

— М… Coup de foudre — быть ослепленным любовью.

Стало темно, и к тому времени, когда мы добрались до верхнего этажа, уже была ночь, и пришлось работать при свете электрических ламп.

69

Громкое дело, страстное убийство (преступление, совершенное на сексуальной почве) (фр.).

70

Роковая женщина (фр.).

71

Любовь с первого взгляда… (фр.).

— Ну вот, почти все, — сказал Том, когда мы заканчивали работу в переговорной. Я чувствовала, как у меня по

спине течет струйка пота. — Эй! — вдруг воскликнул он.

Мы погрузились во тьму.

Я услышала, как Том вздохнул, подошел к выключателю и стал дергать его вверх-вниз.

— Наверное, лампочка перегорела, — пробормотал он. — В кухне есть запасная. Сейчас принесу.

— Это не лампочка, — сказала я, выглянув в открытую дверь. — Внизу свет тоже не горит.

— Значит, предохранитель, — отозвался он. — Придется починить. Электрощит в приемной.

— Не оставляй меня одну, Том. — Я почувствовала приближение паники. — Я не люблю темноту.

— Тогда пойдем со мной. Только осторожно.

Когда мы робко ступили на лестничную площадку, шаря в темноте в поисках перил, то заметили, что свет не горит во всем здании.

Я выглянула в окно.

— Нигде вокруг не видно света.

Весь Мьюз был во мраке, а желтый свет уличных фонарей угас. Слышались звуки открывающихся дверей — люди выходили узнать, что случилось; некоторые просто распахивали окна. Вдали раздавались завывания полицейских сирен, гудели машины.

— Наверное, что-то произошло в районе, — предположила я.

— Нет, — сказал Том. — Прекратилась подача энергии. Не работают светофоры. — Я вспомнила, как не так давно электричество отключилось в студии.

Я вытянула руки вперед.

— Где ты? — проговорила я с бешено бьющимся сердцем. — Я тебя не вижу. Я вообще ничего не вижу. — Тут я заметила флуоресцирующие кнопки на часах Тома, которые направлялись ко мне, а затем почувствовала его левую руку на своем запястье. Послышался щелчок зажигалки, и комната заполнилась ореолом света. Теперь мы видели друг друга; огонек зажигалки искажал черты, а тени плясали на голых стенах.

— Мы прерываем программу для экстренных новостей, — сказали по радио. — Обширные участки Лондона и в особенности его юго-восточная часть остались без электричества. Причина неизвестна, однако представитель энергокомпании «Транско» заявил, что терроризм исключен…

— Наверное, через несколько минут восстановят, — предположил Том, поднимая зажигалку повыше. В окне мы видели отражение пламени, его отблеск на наших лицах, словно сошедших с картин Рембрандта. — Давай посидим и подождем. — Мы вернулись в переговорную, где сели в большие коричневые кресла, которые оказались слишком тяжелыми для переноски.

— Рекомендуется не выходить из дома до полного восстановления подачи электроэнергии. Мы будем периодически выходить в эфир, а на «Радио-5» вы сможете быть в курсе всех событий. Пока же в эфире «Радио-4»…

Продолжая держать зажигалку, Том переключил ручку приемника.

— …рекомендуется не выходить из дома, избегать, по возможности, открытого огня, а если вы собирались отправиться куда-нибудь, лучше отложить свои планы до восстановления электричества. А к нам в студии «Радио-5» присоединился…

— Если хочешь, я провожу тебя домой, — предложил Том, пока какой-то эксперт по энергетике что-то говорил на заднем фоне. — Ночь облачная, так что снаружи очень темно…

— У нас нет фонарика?

— Нет. Но можно просто медленно идти. — Я подумала, что могу натолкнуться на фонарный столб и снова сломать нос, или свалиться с тротуара и повредить лодыжку, или попасться в руки вору; ведь такое могло произойти, правильно? Но хуже всего то, что я окажусь одна в темной квартире.

— Я лучше подожду, Том. Уверена, скоро все исправят.