Вор времени
Шрифт:
— Госпожа Космопилит — портниха, — спокойно парировал Лю-Цзе.
— Мудрость, которую можно оценить по таким изречениям, как «Не ковыряй, будет только хуже»? — уточнил Ринпо, подмигнув монахам.
— Ковыряние и правда только усугубляет дело. Любое дело, — сказал Лю-Цзе; его невозмутимость напоминала большое озеро спокойствия. — Возможно, данный путь кажется тебе недостойным, но, каким бы мелким и ненадежным он ни был, это мойПуть. — Он повернулся к настоятелю. — Так ведь издревле повелось, ваше просветлейшество. Помнишь? Учитель
— …обьетает самого себя бдум, — закончил настоятель.
— Но сначала он обретает учителя, — сказал Лю-Ц зе.
— Ему очень повезйо, что таким учителем бдум-бдумбудешь ты.
— Достопочтенный господин, — промолвил Лю-Цзе, — незнание, кто именно станет твоим учителем, предопределено самой природой Пути. Я могу лишь указать ему дорогу.
— В стойону некоего бойшого гойода бдум, — заметил настоятель.
— Да, — согласился Лю-Цзе. — И Анк-Морпорк находится достаточно далеко от Убервальда. Ты не посылаешь меня в Убервальд, потому что я слишком стар. Однако, со всем уважением, я прошу тебя побаловать старика.
— Когда ты так ставишь вопьос, у меня не остается выбойя, — ответил настоятель.
— Но, ваше просветлейшество… — неуверенно произнес Ринпо.
Настоятель ударил ложкой по подносу.
— У Йю-Цзе отличная йепутация! — закричал он. — И я безоговойочно вейю в то, что он поступит пьявийно! Жай тойко, что блмбумбумне вейю в то, что он поступит так, как я бумбумбумхочу! Я запьетий ему появьяться в Убейвайде! Тепей ты хочешь, чтобы я запьетий ему не появьяться в Убейвайде? ИК!Я все сказал! Соизвойте удайиться, господа, у меня возникйи неотьожные дейа.
Лю-Цзе поклонился и схватил Лобсанга за руку.
— Уходим! — прошептал он. — Нужно поскорее скрыться, пока никто ничего не понял!
На выходе им встретился младший прислужник, несущий в руках ночной горшок с изображениями маленьких забавных крольчат.
— Перевоплощаться не так просто, как кажется, — на бегу сказал Лю-Цзе. — Теперь нам нужно отбыть, прежде чем кому-нибудь в голову полезут всякие дурные мысли. Захвати сумку и циновку.
— Но кто осмелится отменить приказ самого настоятеля? — изумился Лобсанг, следом за Лю-Цзе сворачивая за угол.
— Ха! Через десять минут он уснет, а когда проснется, ему дадут новую игрушку и он так увлечется забиванием квадратных зеленых колышков в круглые синие отверстия, что забудет обо всем, что говорил, — ответил Лю-Цзе. — Политика, отрок. Всякие идиоты сразу начнут утверждать: мол, именно они точно знают, что имел в виду настоятель. Поспеши. Встретимся через минуту в саду Пяти Неожиданностей.
Когда Лобсанг пришел в сад, Лю-Цзе аккуратно укладывал одну из гор-бонсай в бамбуковую клетку. Завязав последний узел, он забросил клетку за спину.
— А ей ничего не будет? — спросил Лобсанг.
— Это же гора, что ей может быть? — Лю-Цзе поднял с земли свою метлу. — Перед тем как идти, заглянем к одному моему старому приятелю. Может, возьмем у него что-нибудь полезное.
— Метельщик, что происходит? — спросил Лобсанг, едва поспевая за Лю-Цзе.
— Примерно следующее, юноша. Я, настоятель и тот малый, к которому мы направляемся, давно знаем друг друга. Но сейчас ситуация стала несколько иной. Настоятель не может просто сказать: «Лю-Цзе, ты — старый мошенник, и именно ты заставил всех думать об Убервальде, однако я вижу, ты что-то пронюхал, поэтому ступай туда, куда ведет тебя твой нос».
— Но я считал его верховным правителем!
— Вот именно! А знаешь, как трудно заставить что-то происходить, когда ты верховный правитель? Слишком много людей путается под ногами. Парни, которых ты видел, немного побегают по Убервальду с воплями «Йа» и «Хаи!», а мы, мой мальчик, направимся в Анк-Морпорк. И настоятелю об этом известно. Почтинаверняка.
— А откуда ты знаешь, что новые часы собирают н Анк-Морпорке? — спросил Лобсанг, шагая за Лю-Цзе по поросшей мхом тропинке, которая вела сквозь густые заросли рододендрона к монастырской стене.
— Просто знаю. Можешь мне поверить, юноша, если кто-нибудь когда-нибудь вытащит пробку из сливного отверстия вселенной, то цепочка от пробки протянется прямиком в Анк-Морпорку и на конце ее наверняка окажется какой-нибудь придурок, который в свое оправдание лишь руками разведет: «Я просто хотел посмотреть, что будет!» Все дороги ведут в Анк-Морпорк.
— Я думал, все дороги ведут изАнк-Морпорка.
— Только не та, по которой пойдем мы. Ага, вот мы и на месте.
Лю-Цзе постучал в дверь грубо построенной, но большой хижины, прислонившейся прямо к монастырской стене. В тот же самый момент внутри прогремел взрыв и кто-то — нет, поправил себя Лобсанг — половина кого-то вылетела из незастекленного окна и со всей мощи брякнулась на тропинку. Лишь когда это нечто подкатилось к его ногам, Лобсанг понял, что перед ним такое. Деревянный манекен в монашеской рясе.
— Ку вовсю развлекается, как вижу, — заметил Лю-Цзе.
Он далее не пошевелился, хотя манекен пролетел совсем рядом с его ухом.
Дверь распахнулась, и из хижины выглянул взволнованный тучный монах.
— Вы это видели? Нет, вы видели?! — воскликнул он. — Всего от одной ложки! — Он кивнул им. — А, привет, Лю-Цзе. Я тебя ждал. Кое-что уже подготовил.
— Что именно? — спросил Лобсанг.
— А это что за паренек? — в ответ поинтересовался Ку, приглашая их в хижину.
— Сего неискушенного отрока зовут Лобсанг. — Лю-Цзе окинул взглядом хижину. На каменном полу виднелся дымящийся круг, в разные стороны от которого протянулись черные подпалины из песка. — Новые игрушки, да, Ку?