Вор
Шрифт:
Она опустила голову, быстро сделала еще глоток обжигающего чая.
— Когда солнце взойдет, — сказал маг после неприятной паузы, — вам нужно уйти.
— Уйти? — она сказала слишком быстро в чашку и чуть не захлебнулась. Она спешно вытерла рот ладонью. — О чем вы?
— Теперь вы видели, что может Дева шипов, — он пожал плечами и покачал головой. — Вы должны понимать, что не можете тут оставаться в безопасности.
— О, — Нилла нахмурилась, рассеянно сделала глоток и смотрела на содержимое чашки. Она должна была спорить? А хотела?
Она прижала два пальца к виску, потерла. Если бы она могла втереть мысли
Розовая книга добавляла тревог. Теперь она знала, что это было, могла ли она выполнить миссию? Если маг Сильвери говорил правду, это было опасное оружие для всех миров.
И она собиралась… что? Просто передать его в ладони такого, как Гаспар?
Ей нужно было думать. Как-то собраться с мыслями и принять решение. Но Сильвери смотрел на нее, глаза сияли серебром в свете огня, и он не могла думать внятно. Она вспоминала тот сон. Жар, восторг… ужас…
С тихим стоном она опустила чашку с силой на край кровати в шкурах. Она чуть не перевернулась, но Сильвери быстро поймал чашку.
— Мисс Бек, — он склонился к ней с тревогой в голосе, — вы устали. Поспите. До конца ночи вы в безопасности. Заклинание завершено, и Дева шипов не вернется до следующего заката. Прошу, мисс Бек. У вас будет много времени, чтобы покинуть Роузвард до ее возвращения. Уверяю вас. Но сначала отдохните.
Нилла кивнула без слов, его слова окутали ее, и она позволяла магу утешить ее. Она легла на шкуры, смотрела рассеянно, смутно ощущала, как он укрыл ее одеялом, смутно заметила, как он встал и медленно отошел. Может, ей нужно было что-то сказать, но она не могла придумать, что. Ей отчасти хотелось позвать его остаться. Ей не нравилось оставаться одной в темноте после всего, что она увидела, что узнала.
Но она не могла заставить себя говорить.
Сильвери посмотрел на нее. Он казался выше и зловещее в тенях, она не видела его лицо, только блеск глаз.
— Отдыхайте, — сказал он. — Вы в безопасности. Пока что.
И он повернулся к лестнице, через пару мгновений поднялся и пропал.
Вес одиночества давил на нее. Нилла сжалась под одеялом, подтянула ноги к груди. Сон был невозможным. Будущее не сулило ничего приятного, что бы она ни выбрала.
Вернуться в Вимборн и поговорить с Гаспаром? Или попытаться избежать его, найти отца и сбежать из города, как она хотела изначально? Могли они с папой жить в ужасно широком мире за стенами Вимборна? Они умрут от голода, если она не станет использовать то, чему ее учила мама. Ее ловкие пальцы могли обеспечить папе жизнь.
Но Кловен и его банда отыщут их и вернут Гаспару, бросят перед ним на колени.
Она зажмурилась, а потом вдруг села. Нилла нахмурилась с любопытством. Может, на вопросы не было ответа, потому что она не могла представить даже несколько следующих часов своего будущего. Но одно она знала…
Она отбросила одеяло, выбралась из ниши. Ее ноги в мягких туфлях не шумели, она прошла по холодному полу к припасам с кухни на столике сбоку. Она порылась среди них и вытащила баночку Сладких снов. Она подошла с ней к камину, опустилась там, где свет огня позволял увидеть содержимое баночки. Она подняла крышку и заглянула. Когда она проверяла в прошлый раз, оставалось три дозы вещества фейри.
Теперь было лишь два.
Нилла вдохнула и медленно выдохнула, дыхание стало паром в воздухе. Она опустила крышку, сидела у камина какое-то время, глядя на огонь, но мыслями была далеко.
— Это был только сон, — прошептала она и повторила тверже. — Только сон.
Но это было не правдой. По крайней мере, не совсем.
* * *
Соран стоял у южного окна башни маяка, смотрел на рассвет.
Эвеншпиль было видно четче в это время дня за туманом границы. Он смотрел, как солнце играло на белой поверхности, почти ослепляя. Доказательство, что связь между Роузвардом и миром смертных была еще сильной. Доказательство, что он должен был жить и бороться.
Да. Он должен был продолжать. Один.
Он не мог сказать, как долго стоял там. Не мог понять, что выглядывал. Но, когда вдруг яркие волосы появились внизу, прошли к краю скалы, его сердце дрогнуло в груди.
Она уходила.
Не дожидаясь, когда он спустится. Не прощаясь.
Она хорошо сбегала. Как и должна была. То, что она испытала из-за Девы шипов прошлой ночью, убедило ее. Лучше столкнуться с волками улиц Вимборна, чем кошмарами Роузварда.
Соран отвернулся от окна и прошел по комнате, опустился на край кровати. Он уперся локтями в колени и уткнулся лицом в ладони. Он не будет смотреть, как она уходит по тропе, направляясь к гавани, где ждала ее лодка. Не было толку усиливать боль. Он должен был принять это, вытерпеть.
А потом забыть.
Забыть события последних нескольких дней. Удивление. Радость.
Забыть тот пылкий сон.
Его ладони были холодными на коже, но он помнил, какими теплыми они были в те нереальные мгновения. Ощущение ее нежного тела под его пальцами было чистой радостью. Он чувствовал себя целым, полным силы и страсти. Всем, каким он был раньше. Он думал, что потерял это навеки.
И она. Перонилла Бек.
Нилла.
Странная, забавная, смелая. Глупая, раздражающая и милая.
Она была чистой красотой.
Его пальцы впились в голову, давили на череп. Его волосы и борода скоро отрастут, скроют его жуткое лицо. Его воспоминания об этих днях вскоре пропадут. И другие воспоминания угаснут — его имя, его семья — все те его части, которые было больно вспоминать, но которые ее присутствие вызвало и сделало терпимыми.
Роузвард уплывет в Хинтер. Связи с миром смертных ослабеют, а однажды порвутся. И в тот день он примет решение: продолжать сражаться или просто… остановиться.
Это решение будет принять не сложно.
Он не знал, как долго там сидел. Но ему придется встать, принять пустоту комнаты внизу. Не полную пустоту. Виверна все еще осталась, и ему нужно было попытаться исправить ее крыло. Его ждали небольшие задания, и нужно было укрепить чары на берегах Роузварда, чтобы не позволить ничему больше прибыть из Эледрии. Он заполнит день, заполнит часы. И когда наступит ночь, он снова пойдет в бой. Спасет мир.
Соран надел мантию, спустился по лестнице, шаги были тяжелыми и медленными. Не было запаха каши или масла и оладушков. Только виверна встретила его, когда он появился из отверстия в потолке. Она лежала, сжавшись в комок, у двери, выпрямила длинную шею и подняла гребень. А потом вскочила на задние лапы и поспешила по полу, помогая себе когтями на лапах-крыльях. Она весело защебетала.