Воришка снов
Шрифт:
Так я оказалась на улице средневековой Венеции. Любил этот незадачливый банкир Венецию эпохи Возрождения, что ж поделать. Пришлось подстраиваться.
Свернув в слабо освещенный переулок, я легко взмыла в воздух. Понимая, что законы физики вокруг – лишь сон, управлять ими проще простого. Когда находишься в чужом сознании – делать это гораздо сложнее. Становится важно погружение в сон, вера в собственную силу, в свою методику работы. И чем проще дрим-сталкер использует свои способности во сне, чем шире спектр его возможностей – тем он сильнее, ценнее, и тем более высокую должность он займет в нашем НИИ.
Не знаю, вспомнишь ли ты, но уверена, что они постараются поскорее забыть, что я была
Я открыла для себя осознанные сны в 12 лет. Это были десятые годы двадцать первого века, и в России тогда только зарождался институт исследования феномена дрим-сталкеров. НИИ нейробиологии и нейропсихологии отметил свой десятый «день рождения». Меня заметили не сразу, да тогда и не забирали на обучение подростков. Контора (так мы между собой зовем наш институт) обратилась ко мне незадолго до выпускного бала. Предложили высокооплачиваемую работу, пообещали карьерный рост, пели про помощь государству, науке, всему человечеству. Вся идеологическая пурга тогда пролетела мимо ушей – главное, что мою способность заметили и предложили поле для реализации. За годы изучения психики, биографий и образа жизни успешных и богатых людей наука пришла к одному простому выводу – способности всегда требуют использования. Талант не может сидеть без дела, и самое большое удовольствие – его применение.
Работала я с упоением – и вера, сила воображения вынесли меня на самый верх Конторы. Теперь я заведовала всем, что составляло НИИ. Мои полномочия ограничивали только Президент и Министр обороны России. Но это не мешало мне с удовольствием принимать участие в некоторых особенно важных и трудных операциях. Вот, как сейчас.
Приземлившись на крыше, я бесшумно побежала вперед, перепрыгивая на соседние дома, приближаясь к замку, возвышавшемуся над городом. Там и обретался банкир. Остальные агенты приближались к замку с других концов города. Мы не были уверены, что все сможем пройти через улицы города. Многие из сильных мира сего, разумеется, уже узнали о дрим-сталкерах – и разработали методы противодействия. Например, удлинение отдельных участков пространства во сне, обучение спрайтов и прочие неприятные вещи. Телепортироваться вот мне уже не удалось, а значит, банкир подготовился.
Я решила не привлекать внимания спрайтов внизу – и поэтому не летела, а просто быстро и бесшумно бежала вперед по крышам. Кстати, Уль, забыла тебе рассказать о том, кто же такие спрайты.
Спрайты – это куклы, созданные подсознанием человека, чтобы наполнить мир снов. Они не имеют души, не имеют свободы воли – но действуют так, как желает подсознание хозяина. Спрайты – это главная линия обороны нашей цели. Они не опасны, пока спрайтов не становится уж очень много. Дело в том, что сколько их не убивай, подсознание будет порождать все новые и новые куклы.
Цвета вокруг были какие-то приглушенные, с оттенком серости в каждом из них. Это – отличительная черта любого сна, индикатор, который помогает отличить его от реальности. Запахов почти не чувстовалось – очевидно, банкир не слишком искушен в создании комфортного сна. Запахи и тактильные ощущения – самые сложные из ощущений, на то, чтобы научиться их строить, у меня ушло больше двух лет. Многие сталкеры до сих пор путаются.
За несколько домов до крепостной стены я решила спуститься на землю. Мост через ров подняли – значит, хозяин ждал нашего нападения. Или просто параноик. В личном деле говорилось, что банкир очень осторожный и подозрительный человек.
Я неспешно подошла к краю крепостного рва. Спрайты на дозорных башнях меня точно уже заметили, но впускать не спешили. Ну, не хотите – как хотите. Легкий толчок – и я взмыла в воздух. Полы плаща хлопали на воздухе. Все-таки классно одевались венецианские наемники – сапожки, кожаные доспехи, куча всяких симпатичных пряжек, нашивок и прочей красоты. Почему-то вспомнилась старая компьютерная игра, в которую я любила резаться в детстве. Что-то там о наемных убийцах…
Я не летела – предпочитаю высоко и далеко прыгать, ощущения интереснее. Спрайты высыпали на стены. Один, четыре, восемь… Всего их оказалось двадцать три. Я все еще падала на стену, когда воины, облаченные в стальные латы, вдруг выхватили вполне современные автоматы и пистолеты.
Ну кто же так грубо работает? Я мягко приземлилась на каменную кладку, отгородившись от пуль непробиваемой стеной воздуха. Когда понимаешь, что пули –лишь плод твоего воображения и воображения твоей жертвы, отразить их не сложнее, чем тополиный пух.
Осознав, что пули меня не берут, солдаты дружно побросали оружие на пол и схватились за мечи. Да уж, это будет легче, чем я думала. А уверяли, что без моего участия сюда никак не пробиться.
Заведя руку к затылку, я вытащила из волос любимую заколку – витиеватую палочку из чистого золота 21 сантиметра длиною. Этот талисман помогал в обоих мирах, но лишь здесь, «на глубине», он обретал силу. Сосредоточив снимание на заколке, я пронаблюдала за тем, как она вытягивается и заостряется, превращаясь в легкую смертоносную шпагу. Перехватив рукоять поудобнее, я влетела в строй, сбросив со стены сразу четверых солдат. Остальные попытались меня достать – но лишь послужили ступенями для разбега. Я оттолкнулась от сжатого кулака одного стражника, перепрыгнула на плечо второму, перелетела через других – и оказалась на свободном участке крепостной стены. Краем глаза успела заметить, как несколько солдат опускают мост – из города ко рву стекалась толпа из города. Вот, о чем я говорила – куклы собрались защитить хозяина. Если их сейчас впустят, меня просто растопчут. А если дрим-сталкер погибает в чужом сне – он уже никогда не проснется.
«Где же остальные, неужели только я пробилась?»
Размышлять было некогда – и я спрыгнула со стены вниз, прямо на головы к постовым. Пара росчерков шпагой – и болванчики повалились к ногам. Слишком все легко получается!
На то, чтобы поднять мост обратно, понадобилось несколько секунд. Я в одиночку закрутила цепь обратно – сил хватало. Швырнув в спускавшихся со стены солдат небольшой огненный шар, я побежала к дверям замка.
Здесь было столько комнат, что я почти сразу заблудилась. В большинстве из них находилась только прислуга, иногда попадались охранники. Разумеется, никто не мог меня остановить. М-да, скудная у нашего банкира фантазия. Судя по растущему размеру комнат, заполнению пространства золотом и дорогими безделицами, приближался тронный зал.
Наконец, распахнув шикарные двери из красного дерева, я вошла в главное помещение замка.
Здесь было всего лишь три стены – четвертая плавно перетекала в балкон, с которого открывался поистине великолепный вид на закат, разливавшийся по водам венецианских каналов. На балконе, в кресле качалке, удобно расположился банкир. Путь к нему преграждали четверо стражников в легкой броне.
– Я все равно до тебя доберусь!
Банкир ухмыльнулся и приглашающе повел рукой.
– Попробуй. Я только что весь город отключил ради этой четверки красавцев. Они тебя по стенке размажут.
Говорил он, кстати, на венгерском. Первым делом каждый из сталкеров во сне учит более ста самых распространенных в мире языков. Так это получается гораздо быстрее и эффективнее.
Я шагнула вперед, поигрывая шпагой-заколкой. У каждого дрим-сталкера со временем формируется свой «рабочий инструмент» – талисман, фокусирующий намерение. Сражаться заколкой мне нравилось.