Воробышек. История «дорогой мамочки»
Шрифт:
Счастье, что стены неровные. Постаралась слиться со стеной, приняв как можно более нечеловеческую позу, дав себе установку на ограничение пространства. Чтобы тень моя меня не выдала. Если барон меня увидит… или учует… Выплыл… Опять бессмысленно жду своей участи. Смотреть нельзя. Как на Вия из старого ужастика. Да зачем смотреть… Не сдохнуть бы без кислорода. Дышать не могу от страха. И сердце, похоже, останавливается… В обморок не падаю, потому что страшно очень. Да и маскировка нарушится…
Уровень ужаса ощутимо спадает… Барон прошёл мимо? Или? И посмотреть страшно, и не смотреть – тоже страшно. Подожду
Снова крики. На этот раз – и мужские, и женский. Кричат так, как будто у них душу вынимают из тела. Впрочем, возможно, так оно и есть. Не паниковать! Во рту появился металлический привкус… Спокойно. Дышу ровно. Вдох. Выдох. Спокойно. Крики не смолкают, но я уже успокоилась. Надо выбираться. Не хочется туда, к ним. Присоединить свой голос к общему хору…
Около трёх часов заняли блуждания по разным коридорам. Крики затихали и возобновлялись, а я шла, поворачивала, возвращалась и шла новой дорогой… А вот теперь играю в прятки с баронами… Вот уже минут пятнадцать играю. Выход рядом, но… Не для меня! Пока не для меня! Где-то ещё бродит мужчина-дичь. И барон Алек давно не ощущается рядом… А мне надо проскочить мимо зала, в котором отдыхают четверо стражников. Я с ними не справлюсь за минуту. А больше времени у меня нет. У меня даже минуты нет. Чем бы их отвлечь…
Не было бы счастья, да несчастье помогло. Волна дикого ужаса объявила о скором появлении в зале барона Алека. Стражи вытянулись в струнку, и приготовились есть глазами начальство. Отвернулись от коридора, который мне надо миновать… Я знаю, что это неправильно, но охота подошла к концу… Мне некуда деваться. Я оказываюсь точно за спинами стражников, и пла-а-а-вно перемещаюсь в нужный мне коридор. Ну и поскольку в коридоре темно, намного темнее, чем в зале, останавливаюсь, прижавшись к стене, чтобы глаза привыкли к темноте.
Мимо меня пролетает мой коллега-дичь. Уже не заботясь о создаваемом им шуме. Выход чувствуется кожей. Плохая услуга… Впрочем, мужчинам легче. Успеет прорваться – примут в дружину. Не сможет – крики он слышал. Господа бароны развлекались, как умели. Надо пошевеливаться. Хотя бы место поуютнее найти. Шаг, второй – иду медленно, чтобы не шуметь. Стараюсь попасть в унисон с ещё слышными шагами беглеца. На третьем шаге коридор заливается ярким светом. Охота окончена.
Для меня она закончилась ещё раньше, потому что меня, зажав рукой рот, выдернули из коридора в боковой проход, за выступом стены. Не зная, не найдёшь. Стою, зажмурившись, прижатая к мужчине. Одна его рука охватывает мои плечи, вторая – крепко зажимает рот, чтобы ни звука не просочилось. Из глаз текут слёзы от жалости к себе. Всё-таки не получилось у меня выбраться. Вздрагиваю от сдерживаемых рыданий. Всхлипывать страшно. А в коридоре – шаги, разговоры… Может быть, беглец успел проскочить? Хотя что мне до этого…
Горячее дыхание коснулось уха. И тихий-тихий шёпот на грани слышимости:
– Если у тебя хватит сил не закричать, кивни, – я уберу руку.
Анализирую своё состояние: дрожь не проходит, но я уже «в сознании». А вот смогу ли я не закричать или не разрыдаться? И кто меня держит? Выдернул он меня из коридора своевременно. За миг до того, как зажёгся свет. Пытка страхом сменяется пыткой надеждой… Но друзей у меня здесь нет. И очень может быть, что я пожалею о том, что не попалась барону Алеку. Но проблемы надо решать по мере их возникновения. И жить хочется. Очень. Медленно киваю. Пытаюсь кивнуть, точнее. Как он себе представляет кивок головой, если он меня держит, зажимая рот?
Руки убрались от моего лица и плеч. Повернувшись к тому, кто меня держал, увидела удаляющийся силуэт, приглашающе махнувший мне рукой. Пошла за ним. А что мне ещё остаётся? Пытка надеждой…
Ну и дорожку выбрал мой проводник! Я не раз с благодарностью вспомнила своих инструкторов, гонявших меня на полосе препятствий. Только огненного тоннеля не хватало. А всё остальное – в избытке. Лестницы, мостики, канаты над пропастью, водные преграды, скользкие дорожки… Даже замена гребню с качающимися мешками нашлась в каком-то механизме. По моим ощущениям, гору мы прошли дважды по сужающемуся кругу. Может, я, когда шла одна, перебралась на другой уровень, – а сейчас мы идём по правилам. Счастье, что на мне комбез и берцы. Сколько раз я могла сломать ногу, навернувшись…
Проводник мой ни разу не остановился и не сбавил темп. Так и скользит передо мной, бесшумно. Своего рода испытание? Внезапно поняла, что страх ушёл и вернулась воля к победе. Ну, к победе – это сильно сказано, но тем не менее… Препятствия всё сложнее. Два раза чуть не рухнула в пропасть и в последний момент увернулась от бревна, подвешенного на канатах и пролетающего чуть ли не со свистом над тонюсенькой, покрытой льдом, планкой, заменяющей на этот раз мостик над очередным провалом в скалах. А внизу – ледяной поток ревёт и накатывается на зубья скал… Мыслей никаких не осталось, работает исключительно спинной мозг. Он мудрый – от динозавров нам достался. Инстинкты и реакции – это его вотчина.
Напрасно я сетовала на отсутствие огненного тоннеля. Вот и он, родимый. Да ещё – ведущий вверх. То есть: берегите дыхание, рассчитывайте каждый шаг, не делайте лишних движений, и не тратьте время. Проводник пропал в огненной пелене, и я, не отставая, – за ним, туда же. Посмеялась мысленно, вспомнив фразу «с тобой, хоть в огонь»… И… выскочила на ровную площадку. Пустую. Впереди широкий коридор… А сбоку ленивый голос:
– Беги, принцесса. Не останавливайся. – И – вспышкой ярости, – Ну?!
И я побежала, глотая слёзы. Выскочила на свет, зажмурилась, замерла. Ещё не хватало упасть, ослепнув после долгого бега с препятствиями в темноте. Где-то внизу загомонили охотники. И резко замолчали. А мне на плечи сзади легли тяжёлые руки и подтолкнули вперёд. Потихоньку открыла глаза. Смотрю под ноги на тропинку, спускающуюся серпантином вниз. Это сколько же мы с Коброй уровней прошли? Шесть поворотов – на каждом выход из горы. Самый верхний и два нижних. Девять уровней. И что теперь будет? Со мной?