Воронье
Шрифт:
— Прошу прощения, офицер. Почему вы повторяете этот вопрос?
— Вопрос, который я задал, заключается в следующем. Шон Макбрайд живет в Дейтоне, Огайо. Не приятель ли вы Шона Макбрайда?
— Ну, думаю, что да. Во всяком случае считал себя таковым.
— Вы расстались?
— Что-то вроде того.
— И что случилось?
— Это долгая история.
— Изложите мне суть ее.
— Суть в том, что его словно поразило молнией.
— Сэр?
— Он выиграл джекпот и стал апостолом этого странного культа. А я… думаю, я стал
— Кем вы стали, сэр?
— Никем.
— Очень хорошо.
— Позвольте вопрос, офицер?
— Да, сэр?
— У вас есть впечатление, что у нас один и тот же маршрут? У вас и у меня? Мы оба крутимся и крутимся по этому городу, словно на одной и той же карусели? Я на этом уродливом старом пони жуткой раскраски, а вы на своем свиномобиле. Иисусе. Словно мы, встречаясь, раскланиваемся друг с другом. Вы понимаете?
— Сэр, я не уверен, что улавливаю суть вашей мысли.
— Я тоже. Но нет ли у вас впечатления, что все крутится быстрее и быстрее, а мы продолжаем делать вид, что даже не догадываемся о приближении катастрофы?
— Катастрофы?
— Но знаете, что я думаю? Почему бы нам не соскочить прежде, чем она случится? Я хочу сказать, что был бы не против отправиться домой. Почему бы вам не отправиться со мной? Вы могли бы отдохнуть от этой гребаной жары. Посмотреть Огайо. Очень приятное место.
Старый кабан уставился на него.
Ромео улыбнулся:
— Я шучу. Я знаю — нас заклинило. Никуда мы не поедем.
— Сэр, у вас в машине есть какое-нибудь оружие?
— У меня в багажнике есть малокалиберный «феникс». Это законно?
— Пока вы держите его в багажнике.
— Отлично, офицер. Могу я спросить, почему вы меня задержали?
Прежде чем ответить, старый кабан помедлил:
— Сэр, у вас не горели задние фонари. Таково требование штата Джорджия. — И затем он вежливо добавил: — Так что вам придется привести их в порядок. Хорошо, мистер Здерко?
КЛИО казалось, что, пока она с Тарой, у нее все будет в порядке. Воспоминания о том, что случилось на берегу ручья, уже слабели, но все еще оставались при ней, и ей было необходимо от них отделаться. Так что она держалась поближе к Таре и старалась быть чем-то занятой. Вместе с женщинами они работали на раздаче пищи во время ярмарки. Клио перемешивала креветки в барбекю. Тара готовила чесночную подливку.
Этим они и занимались, когда Тара сообщила:
— О господи! Шевелись. Турки уже здесь.
Турками была семья пилигримов из Делавэра или откуда-то еще. Выступающий подбородок папаши был украшен черной щетиной, а у жены и детей был один и тот же птичий взгляд, и вот теперь вся семья двигалась в очереди на раздачу, и Клио пришлось сдерживаться, чтобы не рассмеяться.
А после них явилась Исключительно Благочестивая Леди. Тара дала ей лишнюю поварешку картошки, и та проникновенно сказала:
— Благословляю тебя, дитя мое.
Клио пришлось извиниться и выскочить из палатки, чтобы не рассмеяться ей в лицо. Через минуту она вернулась и сказала миссис Рили, старушке, которая наблюдала все это зрелище:
— Простите, миссис Рили.
Та одарила ее снисходительной улыбкой. Все были добры к Клио. Все знали, как ей повезло, что она осталась в живых.
Затем какой-то парень протолкался сквозь очередь, и Тара шепнула:
— Не смахивает ли он на того типа с Холмов? Ну, не типичный ли мудак?
Клио застонала:
— О боже мой. Спенсер! Он действительно таков!
Они продолжали смеяться и когда Благочестивая Леди явилась за второй порцией. Тара дала ей еще одну солидную порцию мятой картошки, и женщина сказала:
— Ну, Господь обеспечил, не так ли?
— Да, мэм. Только и делает, что обеспечивает.
Клио чуть не написала в штанишки. Как только женщина ушла, они покатились с хохоту, и все паломники смотрели на них.
— Пора остановиться, — сказала Тара, и они, переводя дыхание, обрели серьезность.
Но тут же снова взорвались смехом.
Позже они увидели, что к ним направляются Шон и Трев. Они шли, минуя столы для пикников, тихо о чем-то разговаривая, спокойные и невозмутимые. Полные уверенности. Клио застыла на месте, а Тара смертельно побледнела, положила свою большую поварешку и сказала:
— Давай уйдем отсюда.
— Подожди. Почему?
— Если хочешь, оставайся, — фыркнула Тара.
Она отошла, направляясь к большой кабине.
Клио заторопилась следом за ней.
— Почему? Ты что, ненавидишь его? Но он спас мне жизнь. Это вы с Шоном спасли меня, верно?
Тара продолжала идти.
Клио потеряла надежду понять ее. На ее лице ничего не отражается, никакой ясности, подумала она. Ведь все было отлично. Все это как-то странно и непонятно, когда Тара ведет ее за собой, словно она слепая и беспомощная, но Тара знает, что делает.
БАРРИС, объезжая Брунсвик, думал о Здерко.
Встречал ли он в своей карьере человека, который вызывал бы у него большее чувство тревоги? Нет. В 1987 году он участвовал в тайной операции, когда Лерой Ален перебирался в Рейдсвилль. Лерой только что убил целую семью, посчитав (и был прав), что подружка обманывает его с его же отцом. Тем не менее по сравнению с Ромео Здерко он выглядел куда спокойнее.
Так почему же, пытался понять Баррис, Здерко в такой панике?
Потому что его использует Шон Макбрайд?
Похоже, что так.
То есть Ромео Здерко — то оружие, которым Шон Макбрайд запугивает Ботрайтов?
«Я в этом не сомневаюсь, но есть ли доказательства? Нет. Хотя подожди, вот оно, мое доказательство. Оно в том, что Шон Макбрайд — лживый сукин сын, интриган.
То есть доказательств нет.
Я знаю, что он мне не нравится».
Почему же? Ты никогда раньше не встречал его. Ты видел его во плоти, но только один раз, в это воскресенье в церкви, и вы не обмолвились ни словом.