Воронка второго шанса
Шрифт:
– Что ты делала в лесу? – холодно спросил волхв.
Девушка захлопала ресницами, мучительно пытаясь восстановить картинку последних событий.
– Драг, ты дома? – раздался сильный голос с порога.
Глаза девушки испуганно округлились.
– Это мой друг, – нехотя успокоил он пациентку, – Яра, заходи, – это уже воительнице.
– Как у нас дела? О! Очнулась! – широко улыбаясь, воительница подходит к кровати. – Наконец-то! А то я уж волноваться начала. Выхаживаем тебя, а ты все никак глаза не откроешь.
– Нормально все с ней, – буркнул Драгомир, пересаживаясь в кресло, чтобы не мешать. Хотя какой теперь в лечении смысл, если все равно найденыша нужно уничтожить. И чем раньше, тем лучше.
– Как тебя звать? Я – Яра.
– Лера.
– Здорово. Давай-ка я тебя осмотрю. Расскажешь про самочувствие, – не зная планов волхва в отношении пациентки, Ярослава начала деловито над ней хлопотать.
Девушка послушно отвечает на вопросы, во все глаза рассматривая воительницу. Ее местная расшитая одежда никак не вяжется с современной речью и уколами, которые та ловко делает пациентке.
– А вы вообще кто? – не выдерживает найденыш.
– Мы? Люди. Что – не похожи? – смеется Яра.
– Одежда у вас… странная.
– Это еще не самое странное, поверь мне. Пока тебе не об этом нужно думать. А о том, чтобы быстрее встать на ноги. Ты сильно пострадала.
– Если уже с кровати свалилась, то значит точно на поправку идет, – проворчал волхв.
– Ты с кровати вставала? Малышка, зачем?
– Я… я пить хотела. И в туалет, – смущенно прошептала девушка.
– А вот это я так понимаю – засада. Ты же ничего человеческого здесь так и не построил? – обвиняюще повернулась к Драгомиру воительница.
– И куда мне было канализацию тянуть? До Миргорода? Или местные озера отравлять? Тем более что благодаря тебе, я большую часть времени в городе торчу. Здесь мне санузел нужен на очень крайний случай.
– Мужчи-ины! – закатила глаза Яра, – иди настой что ли укрепляющий завари. Пока мы тут по-девчачьему пошепчемся.
Нехотя, Драгомир пружинисто поднялся с кресла. На … как ее там – Леру? старался не смотреть. Зачем? Ей жить осталось – максимум пару дней. Пока он не вытрясет из нее все, что нужно. А после – прикопает на ближайшей полянке. Огневки жить не должны – это закон. Главное, все сделать правильно. Чтобы не поколебать хрупкое равновесие стихий.
Чтобы не злить строптивую воительницу, вышел в горницу. Зная ее подозрительность, подошел к кухонному уголку, отсыпал нужных трав. Яра наверняка попробует напиток, поэтому не стал халтурить. Залил сухоцветы горячей водой и накрыл тарелкой.
Огонь в печке стыдливо жался к стенке.
– Ты увидел то же, что и я?
– Не знаю… – прошелестело пламя, – и да, и нет…
Если есть хоть какой-то шанс, то рисковать нельзя. Слишком дорогой ценой дался мир в прошлый раз.Драгомир отошел от печи и встал у окна. Темнело, стволы деревьев за поляной были едва различимы. Размеренно дыша, он старался восстановить в душе холодную отрешенность, чтобы исполнить должное.
– Что с тобой? – Яра бесшумно подошла и встала рядом, – ты сам не свой.
– Девочка. Она опасна, – не стал врать волхв.
– Она? Да она едва дышит.
– Ты ее глаза видела?
– И что? Оттенок необычный, как и волосы. Это повод ее в чем-то обвинять?
– Она вероятнее всего огневка.
– Кто?
– Очень давно в нашем мире жили такие, как она. Умеющие управлять огнем гораздо лучше других. И умеющие выжигать чужую силу. Как думаешь, что произошло? – криво улыбаясь, он резко повернулся к собеседнице.
– Они попытались захватить власть?
– Они попытались уничтожить всех, кто мог оказать им сопротивление. Маломальское. Большая сила рождает упоение и безнаказанность.
– И что было дальше? – Яра нахмурилась, но взгляд не отвела.
– Мы уничтожили их. Всех. Ценой чудовищных потерь для таких, как мы. И чтобы такое не повторилось, было решено, что огневки не должны появляться в нашем мире. Или должны быть уничтожены. Много веков их не рождалось.
– Ты хочешь сказать, – Яра вся подобралась, взгляд заледенел, – что собираешься уничтожить эту девочку?
– Я должен. Это непреложное правило для таких, как я.
Карие глаза полыхнули гневом. Где-то в глубине души Драгомир пожалел, что сказал правду, но врать ей – было выше его сил. Единственная женщина, чьим мнением он дорожит.
– А не пошли бы вы со своими правилами! – полыхнули яростью карие глаза, – было у вас что-то в не пойми-каком-году – девочку это не касается, понял?! Она не из вашего мира, на нее ваши правила не распространяются. Ты сам сказал, что в нашем мире нет ни сил, ни умений. За что ее в расход? За цвет глаз?!
– Яра, это не обсуждается. Мне жаль.
– Знаешь, куда можешь свои жалелки засунуть? – она не отвела глаз, даже когда по волосам волхва заискрились искры силы, а в серых глазах появились опасные всполохи. Рука воительницы инстинктивно легла на меч, – доберешься до нее только через мой труп, понял?
– Яра, не доводи до греха… – сощурил он глаза.
– Ты сам до него доводишь.
– Понимаешь же, что против меня в моем доме даже тебе не выстоять? – спокойно, с расстановкой произнес он.
– А я все-таки попробую. Но этого ребенка тебе не отдам, – Яра чуть изменила положение ног, готовая перетечь в боевую стойку.
Сила вокруг Драгомира заклубилась мощнее, глаза опасно потемнели. Даже на расстоянии Яра почувствовала, как от искрящейся в воздухе мощи поднимаются волосы на затылке. Кровь гулко застучала в висках. Но страха не было. Была уверенность в своей правоте. И готовность удержать друга от непоправимого шага. Ишь чего удумал! Из-за старой легенды детей убивать.
– Хорошо, давай поговорим, – волхв примирительно поднял ладони, внутренне восхищаясь ее готовностью к самопожертвованию. Даже заведомо зная, что ей не выстоять.