Вороны любят падаль
Шрифт:
– Я думал, все уже, – мрачно признался Томилин. – Думал, опять все сначала. Ну, не везет мне на эти дела!
– Остынь! – оборвала Полина. Тон ее опять стал суровым и слегка насмешливым. – Не хочется слушать, как ты каешься. Не идет это тебе. Вон как врагов расшвырял – любо-дорого посмотреть! Теперь я поверила, что ты трюкач…
– Да что трюкач! – махнул рукой Володя. – Это тут ни при чем. Немного боксом занимался, да армия еще… Я в морской пехоте служил. Остались кое-какие навыки… Главное, не хотел я никаких скандалов! Но как увидел, что он себе позволяет…
Их взгляды встретились. На какое-то мгновение в темных глазах Полины зажегся огонек интереса – или это показалось
– Вообще-то одолеть меня он все равно не мог, – вдруг безжалостно сказала Полина и, обернувшись, откинула подушку. – Тот самый, про который говорила. Так что в следующий раз не слишком за меня беспокойся.
Под подушкой на белых простынях лежал пистолет, очень похожий на настоящий.
– Для меня, что ли, приготовила? – хмуро спросил Володя.
– Почему для тебя? Я сразу поняла, что у этого самца на уме. Хотя об уме тут можно говорить с натяжкой… А вообще-то спасибо нужно этому говорить, – она мотнула головой, показывая на верхнюю полку. – Который с фингалом. Заметил, как он лейтенанта охмурил?
– Думаешь, он? – усомнился Томилин. – Я думал, у летехи разум включился.
– Да нет, точно он, – убежденно сказала Полина. – Я видела, он ему сначала красную книжечку под нос сунул, а потом увел куда-то.
– Тоже из органов, что ли? – пробурчал Томилин. – Ходи, да оглядывайся… Сейчас еще обнаружится, что и те двое придурков из полиции…
– Уже не обнаружится. Смотри, поезд тронулся.
Действительно, за окном поплыли станционные огни. Нарастал привычный убаюкивающий ритм движения, и Томилин осознал, что опасность осталась позади. Да и была ли она, опасность? Так, недоразумение, каких множество встречалось на его жизненном пути. Оно задело его сейчас лишь потому, что рядом была девушка, перед которой не хотелось ударить лицом в грязь. И, кажется, наконец ему удалось произвести на нее впечатление. Хотя она на него произвела впечатление куда большее.
Поезд набирал ход. Суета в вагонах прекращалась, пассажиры укладывались спать. Томилин тоже завалился на свою полку, украдкой поглядывая туда, где под тонким покрывалом вырисовывались волнующие очертания женского тела. Полина уснула быстро, словно и не было только что безобразной сцены, драки и угрозы снятия с поезда. Все-таки природа дала ей на зависть железные нервы. А Володя долго не мог заснуть. Слишком много мыслей теснилось теперь в его голове. Большинство, конечно, вертелось вокруг одной и той же ладной женской фигурки, но было и еще кое-что, занимавшее Томилина. Например, ему показалось странным, что человек с синяком, так своевременно выручивший их, больше в купе не появился. Не осталось после него и никакого багажа.
Остаток ночи прошел спокойно. На следующий день тоже ничего необычного не случилось. В купе подсадили супружескую пару, которая направлялась, судя по всему, на курорт и постоянно выясняла отношения. Из препирательств супругов Томилин догадался, что первоначально муж собирался ехать на юг в одиночку, а жена присоединилась в последний момент, и это стало для него таким сюрпризом, что теперь пара балансировала на грани развода. Общаться в такой обстановке с Полиной удавалось только урывками. Один раз они выбрались в вагон-ресторан, скромно пообедали, но задушевного разговора не получилось, слишком шумно и неуютно там было. Володя уже начинал нервничать, потому что обычно быстро находил общий язык с девушками. Правда, девушки те были определенного сорта, но ведь и он относился к Полине совсем по-другому.
Правда, Томилину было о чем подумать и помимо Полины. Чем ближе подъезжал он к родному городу, тем большее волнение охватывало его. Ничего подобного с ним раньше не было. Пожалуй, в свое время он даже с облегчением покинул Зеленодольск, и никогда по нему не скучал. Здесь были могилы его родителей, но он старался об этом не вспоминать. Слишком тягостно становилось на душе, а Володя подобные ощущения не любил. На этот раз все навалилось на него с новой силой – воспоминания, большей частью неприятные, гадания о нежданном наследстве, зарождающаяся любовь, неопределенные перспективы, угрозы кредиторов – все смешалось в его голове, сложившись во взрывоопасную смесь. Прежде он непременно постарался бы забыться, крепко выпив, но теперь об этом было даже стыдно думать. Томилин ни за что бы не согласился предстать перед Полиной в образе разнузданного стриженого молодца. Это было все равно что похоронить себя заживо.
До Зеленодольска оставалось около сорока минут езды. Последняя пятиминутная стоянка на маршруте на станции Тяглово воспринималась как досадная задержка. Не в силах справиться с волнением, Володя вышел из купе, прошелся по вагону и даже выглянул в тамбур. Проводница стояла на перроне, безразлично посматривая на чудаков-пассажиров, которые закупали на перроне у бабушек семечки, зелень и помидоры, рискуя опоздать на поезд.
С первым же сигналом Томилин вернулся в купе и не нашел там Полины. Супружеская пара, видимо, заключившая временное мирное соглашение, приступала к ужину. На столе были разложены вареные яйца, пирожки, огурцы, стояла бутылка пива. Женщина благожелательно покосилась на Томилина и напевно спросила:
– Вы девушку свою ищете? А она с каким-то мужчиной ушла. Он ее вызвал, она и ушла.
– Как с мужчиной? – удивился Володя. – С железнодорожником, что ли?
– Почему с железнодорожником? Обыкновенный мужчина, солидный, – пояснила попутчица. – В костюме, в галстуке.
Томилин взглянул на багажную полку. Вещи Полины были на месте. Да и где они должны были быть? Он озадаченно хмыкнул и выглянул в коридор. Там было пусто.
Поезд дернулся. Из тамбура вернулась проводница, зашла в свое купе. Вдруг Томилина кто-то окликнул. Он повернулся – на противоположном конце вагона махал руками человек с синяком на физиономии.
– Скорее идите сюда! Ваша девушка! Скорее! Ее уводят, ее обманули!
Бессвязные призывы, отчаянная жестикуляция показывали, что человек до крайности взволнован. Но что могло случиться? С кем могла уйти Полина? Зачем? Но был же какой-то мужчина! И этот подозрительный тип – чего он хочет?
Володя понял одно – с Полиной что-то стряслось. Он было бросился на зов странного пассажира, но потом вдруг его осенило.
– Секунду! – крикнул он и влетел обратно в купе.
Травматический пистолет он нашел на самом дне сумки девушки и сунул его под рубашку, за пояс. Когда он снова выскочил в коридор, поезд уже набирал ход. Человек с синяком ждал его.
– Вопросы потом, – отрывисто сказал он. – Девушку увели обманом. Хотите ее увидеть – торопитесь.
Мотнув головой, он выскочил в тамбур, отпер железную дверь ключом и, обернувшись к Томилину, повелительно крикнул:
– Прыгайте за мной! Мы еще успеем их догнать!
Из раскрытой двери резко пахнуло скошенной травой, вечерней прохладой и мазутом. Поезд размеренно пересчитывал стыки. Сосед Томилина схватился за поручень, всмотрелся в сумерки и прыгнул вниз на насыпь.
Володя чувствовал, что втянут в непонятную и нечестную игру, но поделать ничего не мог. В словах странного человека была только одна истина, в которой Томилин не сомневался, – девушку действительно увели из поезда. Обманом, хитростью, еще как-то, но увели, и ему ничего не оставалось, как следовать за ней. Он оттолкнулся от стальной плиты тамбура и полетел в темноту.