Ворошилов
Шрифт:
Гундоровская считалась контрреволюционным гнездом. Эта крупная по населению станица с прилегающими к ней хуторами буквально кишела белым казачеством. В начале мая в ней появились и первые немецкие части. Теперь Щаденко сражался не только с белоказаками, но и с германцами. Силы его отрядов таяли, Ефим с нетерпением ждал скорейшего прихода армии Ворошилова.
Впоследствии он писал, что с подходом 2 мая к станциям Глубокая и Каменская 5-й армии обстановка изменилась, немцев и казаков отбросили к западу километров на 25, станица Гундоровская была освобождена. Однако, подтянув резервы, командир германского экспедиционного корпуса генерал фон Кнерцер с частями 91-й пехотной и кавалерийской дивизий совместно с гундоровскими, метякинскими казаками под командой Гуселыцикова с рассветом 5 мая отбили Гундоровскую от красных, а к 14 часам — станции Глубокая и Каменская. Особенно ожесточённые бои происходили под Лихой, 6
Ворошилов выделил из армии несколько частей, и они совместно с отрядами Щаденко, произведя несколько удачных обходных манёвров, нанесли по противнику со стороны Глубокой неожиданные удары и отбросили его от Гундоровской.
Движение армии Ворошилова продолжилось. Но и нападения на неё неприятеля не прекратились. 80 эшелонов, растянувшиеся по «железке» на десятки километров, прельщали немецких оккупантов, и в особенности белоказаков. Они жаждали поживиться богатством красных поездов, наполненных, по их мнению, не только несметным добром, вывезенным с Донбасса, но и вооружением, боеприпасами. Последнее им очень пригодилось бы для развертывавшихся в то время на Дону новых белогвардейских формирований.
Походный атаман Войска Донского генерал Пётр Харитонович Попов издал приказ, в котором указывал: «Красногвардейские банды, прорвавшиеся из района Лихая — Зверево, пробиваются к Царицыну и на своём пути грабят и выжигают мирные поселения... Для окончательного упразднения в Донской области советской власти... и скорейшего обеспечения созыва Большого войскового круга с целью создания народной власти и правопорядка. Необходима прочная очистка Области от красногвардейских банд». Для «прочной очистки Области» создавались крупные войсковые соединения: на юге, под Ростовом, — полковника Святослава Денисова, на востоке, у Царицына, — генерал-майора Константина Мамонтова, в Донецком районе — генерал-майора Александра Фицхелаурова.
Покончить с 5-й армией атаману Попову было не так-то просто. За время похода к Волге она разрослась до 20 тысяч штыков. В последние дни к ней ещё присоединилось до десятка новых отрядов из рабочих и казачьей бедноты.
В начале июня первые эшелоны армии подошли к станции Чир. Путь им преградили части Мамонтова. Четверо суток казаки непрерывными атаками сдерживали красные части, силы которых постоянно прибывали с подходом новых эшелонов со станции Морозовская. У казачьих отрядов были на исходе патроны и снаряды, однако они упорно держались, обнадеженные обещанием Мамонтова, что им вот-вот подвезут боеприпасы. Но когда прибыл транспорт, оказалось, все присланные патроны были иностранного образца и для русских трёхлинеек не годились. В телеграмме донскому атаману Мамонтов сообщал: «Создалось катастрофическое положение, Чирская должна пасть, а с ней умрёт восстание 2-го Донского округа... [101] Наши потери велики, особенно в офицерском составе. Приказал эвакуировать раненых и ценности...»
101
Область Войска Донского делилась на административные единицы — округа. Во 2-й Донской округ входило 18 юртов. Управление округа находилось в станице Нижне-Чирской.
Войско генерала Мамонтова отступило к станице Нижне-Чирской, армия Ворошилова, миновав станцию Рычков, подошла к Дону. В этом месте берега Дона соединял огромный, почти 600-метровый железнодорожный мост, но он был взорван — путь к Царицыну оказался отрезан.
Из большинства советских источников известно, что мост взорвали белые. Хотя в 1930-е годы более распространённой была иная версия, согласно которой мост взорвали «по указанию предателя-троцкиста, разоблачённого врага народа Минина», то есть большевистского председателя Царицынского совета. Самое поразительное, что в те годы, когда такое писали о Сергее Константиновиче Минине, он никем не арестовывался и не «разоблачался», успел прославиться заявлением «Философию за борт!» [102] и спокойно дожил до 1962 года!
102
С. К. Минин выдвинул лозунг «Философию за борт!», говоря, что философия есть «орудие эксплуатации». «Подобно религии, философия враждебна пролетариату». Он утверждал, что пролетариат в своей политике, в своей деятельности по преобразованию мира должен опираться не на философию, а на науку, ибо только наука даёт верное понимание действительности, а философия, как и религия, искажает картину мира — первая в угоду классовым интересам буржуазии, а вторая в угоду классовым интересам помещиков (по сути, проповедовал вульгарный позитивизм). Подобные взгляды разделяли многие деятели Пролеткульта, стремившиеся создать новую, пролетарскую культуру, свободную от интересов и вкусов эксплуататорских классов, чья культура господствовала на протяжении тысячелетий, способствуя духовному закабалению трудящихся. Тем не менее такая позиция вступила в противоречие с позицией ВКП(б), насаждавшей «единственно верную научную философию» — марксизм-ленинизм.
Восстановить разрушенную переправу представлялось делом немыслимым. Как вспоминал через время сопровождающий одного из эшелонов ДКР В. Моргунов, мост был взорван так, что первый пролёт его от левого берега был снесён начисто. Ближняя сторона полотна второго пролёта свисала к воде на три метра. Дальше пролёт сильно накренился набок: он был загружен искорёженными паровозом и платформами.
Продвижение армии Ворошилова к долгожданной цели застопорилось. Вот он, Царицын, до него через Дон рукой подать, только как преодолеть полноводную реку? Люди приуныли. Бойцов некоторых частей охватили настроения упадничества.
Командиры собрались на экстренное совещание: одни предлагали оставить поезда и попытаться пешим порядком, отыскав лёгкие переправы на Дону в других местах, прорываться к Царицыну. Другие требовали повернуть обратно на Украину. Ворошилов, Руднев, Пархоменко были за восстановление моста, чего бы это ни стоило. Оставлять врагу эшелоны недопустимо.
Решили бутить Дон, то есть возводить от берега на участке взорванного пролёта земляную насыпь. Затем установить на ней опоры и настелить на них железнодорожную линию. Местные жители уверяли, что сделать это не получится: у Дона здесь бездонная глубина, быстрина большая: течение «всё унесёт к Ростову». «Не выйдет у вас с насыпью», — вынесли станичные старики «приговор» решению командования 5-й армии бутить Дон. Но Ворошилов заявил:
— Выйдет!
Клим смачно матюгнулся и уверенно добавил:
— У большевиков всё выйдет. Поглядите, не пройдёт и месяца, как мы поедем по мосту...
В это время военный руководитель Высшего военного совета Михаил Бонч-Бруевич послал Андрею Снесареву телеграфное предписание № 2393, согласно которому все отряды, находящиеся на территории Российской Республики южнее границы Воронежской губернии, должны подчиняться Северо-Кавказскому военному округу. В нём говорилось:
«1. Все оставшиеся части бывших 3 и 5 армий, части бывшей армии Царицынского фронта и части, сформированные из населения Морозовского и Донецкого округов, объединить в одну группу, командующим которой назначается бывший командующий 5 армией т. Климент Ефремович Ворошилов.
2. Всем названным выше воинским частям впредь именоваться “Группой т. Ворошилова”.
3. Все начальники частей, отрядов и армий, перечисленных выше, в § 1, обязуются беспрекословно подчиняться всем приказам т. Ворошилова. Предупреждается, что неповинующиеся будут предаваться Военно-революционному трибуналу. Кроме того, так как подобным неповиновением они наглядно докажут, что они не понимают или почему-либо не желают выполнять революционную дисциплину, которая требует от каждого подчинённого прежде всего беспрекословного выполнения всех распоряжений назначенного советской властью начальника, то все такие неповинующиеся должны немедленно отрешаться по своему несоответствию от занимаемых ими командных должностей.
4. Командующему группой т. Ворошилову приказываю: а) действуя в полной связи с командующим Царицынским фронтом т. Крачковским, вывести всю свою группу на левый берег р. Дон, овладеть участком от ст. Калач до железнодорожного моста через Дон, железной дорогой из Царицына на Лихую, перекинуть всю свою артиллерию, обозы и подвижной железнодорожный состав на левый берег Дона; б) очистить от казаков всю территорию левого берега Дона на участке ст. Калач — железнодорожный мост через Дон, между станциями Ляпичев и Чир; в) все переправы на указанном выше участке Дона обеспечить авангардами достаточной силы, выдвинув их на правый берег Дона; г) по выполнении указанного, установить самую устойчивую связь со штабом Севкавокра; д) как только позволит боевая обстановка, срочно, но последовательно привести все части группы в должный порядок, переформировать все отряды и армии соответственно в роты, батальоны, полки и бригады, согласно новым штатам Красной армии. Взять со всех служащих в группе «Торжественное обещание красноармейца» с подписью каждого о беспрекословном выполнении указанных в нём обязанностей красноармейца; е) напоминаю о необходимости самой интенсивной разведки и по возможности ежедневных оперативных и разведывательных сводок; ж) по выполнении всей операции вы назначаетесь ответственным начальником всех войск, расположенных на Царицынском фронте, от р. Иловли (включительно) до ст. Гашун (включительно).