Восемь голубых дорожек
Шрифт:
– Дедушка, - спрашивает Маринка, - как ты считаешь, много на свете хороших людей? Помолчав, дедушка отвечает:
– Хорошие люди всюду есть.
– А у нас, в Москве?
– И у нас много. Даже очень много хороших людей.
– И сейчас по Ленинградскому проспекту тоже идут хорошие люди?
– А как же!
– Покажи мне хороших людей, дедушка, - просит Маринка.
А навстречу им - две девушки. Обе молодые. Обе краснощекие. Обе в ватных стеганых брюках, и каждая- с ног до головы в белых меловых разводах. Значит, обе работают на стройке. Работают даже сегодня, в воскресенье.
Одна девушка посмотрела на Маринку, улыбнулась ей. Другая посмотрела и тоже улыбнулась. Чуть порозовев, Маринка улыбнулась им двоим.
Ну, про них-то и спрашивать у дедушки нечего. Маринка может сама разобраться. Хорошие они! Даже, может быть, очень хорошие! Сразу видно.
Рядом с тротуаром - машины. Грузовые, легковые, автобусы, троллейбусы. Куда-то мчатся, несутся, летят. Шуршат шины по асфальту.
"Ни за что не перейти на другую сторону из-за этих машин,- думает Маринка.- Ни за что на свете!"
А на той стороне за забором виднеется красивое длинное здание с колоннами у входа. Маринка знает: это плавательный бассейн. Вообще здесь, на
проспекте, все знакомо ей. В большом доме, мимо которого они сейчас идут, молочная. Сюда бабушка ходит за маслом, сыром и молоком. В другом, сером, - почта и телеграф. А вот булочная. В окне выставлена елка из разных сухарей, рядом - пряничный домик.
Вдруг Маринка дергает дедушку за рукав:
– Видишь мальчика?
– Где?
– Около булочной.
Дедушка смотрит туда, куда уставилась Маринка.
– Вижу. Мальчик как мальчик. Кажется, хороший.
– Хороший?
Маринка даже приостанавливается - так удивляют ее дедушкины слова.
– Что ты, дедушка. Это же самый плохой мальчик в нашей школе! Понимаешь, самый плохой!
– Чем же он так плох, скажи?
– И дедушка косится на Маринку поверх очков.
– Всем плох, вот чем! шепчет Маринка, а сама глаз не сводит с мальчика, который стоит перед булочной.
В руках у него продуктовая сетка. Там картофель, капуста, бутылка молока, какие-то свертки. Вот он достает из кармана куртки деньги, пересчитывает их на ладони и входит в магазин.
И тогда Маринка громко, с возмущением говорит:
– Как, дедушка, ты не понимаешь? Ведь это… Ведь это же Антон Черных!
АНТОН ЧЕРНЫХ, С КОТОРЫМ ЛУЧШЕ НЕ ВСТРЕЧАТЬСЯ
Если пролезть в дыру забора из их двора на соседний, школа почти рядом. Рукой подать. Каких-нибудь две-три минуты - и вот тебе ступеньки школьного крыльца, широкие школьные двери, школьная раздевалка с рядами вешалок и сама тетя Маруся - школьная нянечка, главная в этой раздевалке.
Близко- то близко -ничего не скажешь!
– но на чужом дворе, в маленьком деревянном доме жил мальчик, с которым лучше было не встречаться.
Именно этого мальчика звали Антоном, именно его фамилия была Черных.
И когда дедушка спросил Маринку, почему же все-таки Антон такой плохой и что плохого он сделал, Маринка рассказала целую историю.
Это случилось после четвертого урока. Им можно было уже расходиться домой. Но Вера Павловна, их учительница, сказала, что ей надо на минутку зайти в соседний класс, пусть они пока посидят спокойно на своих местах. И не успела Вера Павловна выйти, как дверь приоткрылась. К ним в класс заглянул один мальчик. Как зовут его, Маринка тогда еще не знала. Он скорчил ужасно некрасивую гримасу ("Вот такую, такую, дедушка!" - показала Маринка) и спросил: "Домой хотите?" Они в один голос ответили, что хотят. А мальчик засмеялся, состроил еще одну гримасу (Маринка снова показала какую) и сказал: "А я вас сейчас запру! Теперь вам не уйти!" И он не то чтобы шутя, а взял и запер класс на ключ. Тут они очень испугались, кинулись к двери, стали стучать кулаками, кричать, звать Веру Павловну. А Лена Королькова даже заплакала, потому что она у них в первом классе "А" самая маленькая.
Они так громко стучали в дверь и так громко кричали, что Вера Павловна услышала, прибежала и открыла дверь. Она стала спрашивать, кто это сделал, кто их запер. Но тогда они не знали, как фамилия этого мальчика. Ведь они еще совсем недавно начали учиться в школе. А теперь Маринка знает, что это самый скверный мальчик во всей школе. Его-то и зовут Антон Черных.
Услыхав эту историю, дедушка сказал: "Гм…" - и больше не стал хвалить Антона и говорить, что он хороший.
Учился Антон Черных в пятом классе, был сильным и ловким. Даже старшие мальчики не лезли с ним в драку. Антон так умел давать подножку, что любой верзила, хотя бы на голову выше, от Антоновой подножки кувырком валился на землю.
С девочками он, правда, не дрался, но иногда любил их дергать за косы и стаскивать с кос банты. И у Маринки сердце замирало, когда она даже издали видела Антона, его озорные глаза и усмешку. Она поскорее перекидывала свои тоненькие косички на грудь, а бантики прикрывала ладонями.
Только обычно Антон, ученик пятого "Б", величаво проходил мимо, не кинув даже взгляда в ее сторону.
Но однажды, вдруг заметив сжавшуюся перед ним от страха девчонку-первоклассницу, он усмехнулся и спросил:
– Боишься?
– И прибавил не то покровительственно, не то презрительно: - Эх ты, кнопка!
Маринка сперва испугалась, а потом обиделась. Ей даже захотелось крикнуть этому Антону Черных: "Почему же кнопка? Сам ты кнопка!"
Но крикнуть она не посмела. К тому же Антон уже был далеко, чуть ли не в конце коридора.
А совсем недавно Антон громко заявил в раздевалке, чтобы все слышали: на их дворе кто-то из ребят сломал тополь, который он посадил прошлой весною. Он не знает, чьих рук это безобразное дело, но предупреждает: если кто-нибудь посмеет пройти через их двор, мимо их дома и мимо их крыльца, пусть пеняет на себя!
Теперь ясно, почему не стоило ходить через Антонин двор, хотя так до школы было гораздо ближе. И почему вообще лучше было не встречаться с этим мальчиком из пятого "Б".
Но по вторникам, четвергам и субботам все-таки можно было, возвращаясь из школы, пройти чужим двором. По этим дням Антон, кроме портфеля с учебниками, приносил с собой в школу небольшой спортивный рюкзак. И всем было известно, что прямо из школы он отправится не домой, а в бассейн, где учится плавать, в тот самый бассейн, что находится на Ленинградском проспекте за высокой узорчатой оградой.