Восемь недель

Фальк Хулина

Я пока не хочу детей. На мой взгляд, еще слишком рано, но женщина ведь может мечтать, верно? Кроме того, у меня есть книги на эту тему. Я уверена, что для всего, чего я хочу и чего не могу иметь, где-нибудь найдется книга, которую я смогу прочитать. А если нет, то я просто напишу её сама.

Это не совсем так. Я действительно думаю, что я, возможно, ещё слишком молода, чтобы иметь ребенка. У нас с Аароном был разговор пару месяцев назад, и мы решили, что если это случится, то так оно и будет. Это значит, что мы не будем

чрезмерно стараться, чтобы я забеременела, но и не откажемся от попыток.

Что бы Бруклин ни сказала о своем следующем дне рождения, я не слышала, потому что была слишком поглощена представлением Аарона в роли отца. Но я слышу, как она говорит:

— Ты знала, что Эмори выглядит точь-в-точь как моя мама?

— Это она тебе сказала? — спрашивает Аарон в ответ.

Брук качает головой.

— Это сделал папа. Мы поговорили. — Она очень тяжело вздыхает, откидываясь назад в объятиях моего мужа, как будто пытается показать ему, насколько скучным был разговор.

Кто-то стучит в дверь, но прежде чем я успеваю встать и открыть ее, Брук спрыгивает с колен Аарона и несется к ней.

— Это мой папа. Сейчас мне нужно идти на урок танцев, но я приду навестить вас снова! — И она выходит за дверь, на этот раз закрывая её за собой. Или, может быть, Майлз сделал это за нее.

Я легла, положив голову на бедра Аарона.

— Ты думаешь, кто-нибудь войдет маршем, если мы попробуем еще раз?

Аарон смотрит на меня сверху вниз, подносит руку к моей голове, приподнимает ее достаточно, чтобы быстро снять бант с затылка, только чтобы позволить мне лечь обратно.

— Возможно. Колин видел, как мы возвращались домой, так что велика вероятность, что он выполнит какие-то поручения, а потом появится здесь, чтобы посмотреть какую-нибудь дурацкую игру по телевизору.

Он проводит рукой прямо по моим волосам, затем нежно начинает массировать кожу головы, что почти так же приятно, как заниматься сексом, в то время как другая находит уютное местечко на одной из моих сисек.

Этот парень явно любитель сисек.

— Я голосую за замену замков и…

Аарон прикрывает мне рукой рот или, скорее, мое лицо.

— Заткнись и раздевайся, жена. Я повешу табличку «не беспокоить», если понадобится. У нас есть целый плейлист для прослушивания, — он сталкивает меня со своих ног и с дивана, хлопая ладонью по моей заднице, как только я встаю.

— И они говорят, что романтика мертва.

Удерживая зрительный контакт, я запускаю руки под рубашку, расстегивая лифчик. Затем, как сказал бы Аарон, я использую свои женские магические способности, чтобы за считанные секунды снять его прямо из-под топа, вытаскиваю бюстгальтер из-под рубашки и набрасываю его на голову моему мужу.

Он снимает его и встает. Затем лифчик падает на пол, когда он отпускает его, только для того, чтобы вместо этого поднять меня и перекинуть прямо через

плечо. Аарон снова хлопает меня ладонью по заднице, посмеиваясь, когда я задыхаюсь вместо того, чтобы взвизгнуть.

Ему не требуется много времени, чтобы затащить меня в спальню, после чего он стоит перед нашей кроватью, обхватив меня руками.

— Я люблю тебя, — шепчет он после поцелуя у меня за ухом, спускаясь вниз по шее.

За последние три года Аарон произносил эти три слова по крайней мере раз в день, если чувствовал себя особенно романтично. И всё равно они неизменно вызывают у меня слабость в коленях.

— Ты говоришь это только для того, чтобы залезть ко мне в штаны.

— Очевидно же. — Он задирает мой топ, снимая его через голову, прежде чем швырнуть куда-то через всю комнату. — Но я всё равно бы сделал это.

Если бы кто-нибудь сказал мне пять лет назад, что Аарон Марш сдержал своё обещание, влюбился в меня, и в итоге мы поженились, то я бы рассмеялась прямо в лицо этому человеку.

Но, как выясняется, чудеса могут случиться, если вы задержитесь на этой мысли еще ненадолго. Даже когда это становится нелепым.

БОНУС

«Дорогая, я хочу, чтобы все условия были соблюдены» — Strings by Shawn Mendes

Аарон

Четыре года спустя

Мы проиграли. Мы, блять, проиграли весь этот чертов сезон. Я почувствовал запах победы, а потом… Я больше не мог. И все из-за одной глупой ошибки.

Клянусь, хватит всего секунды, чтобы испортить всю игру. И это самое худшее чувство на свете.

По крайней мере, теперь я могу вернуться домой и побыть с моей женой. Звучит скучно, но это лучшее чувство в мире. Она будет прижиматься ко мне весь день напролет и злиться больше, чем вся команда, хоть и Софии вообще наплевать на хоккей.

Это мило.

Когда я возвращаюсь домой вечером, измученный всеми этими путешествиями, я рад застать свою жену на диване, завернувшуюся в одеяло и смотрящую какой-нибудь детский фильм.

— Папа! — как только я вхожу, Джейми спрыгивает на пол и бежит ко мне.

София никак не реагирует, поэтому я предполагаю, что она уснула, пересматривая этот фильм в шестой раз на этой неделе.

Я раскрываю объятия для своего сына, становясь на колени, чтобы ему было легче оказаться в моих объятиях. И как только он оказывается достаточно близко, я обнимаю его.

— Ты снова заставил свою маму заснуть?

Джейми качает головой у меня на груди, хихикая. Затем он поворачивается в моих объятиях, указывая на одеяло на полу.

— Киран тоже.

— Понял.