Восемь
Шрифт:
— Иду, Айви, иду, — кричу я, выходя из туалета, где отсиживался ровно пять минут. Это очень плохо? Другие родители тоже запираются в туалете в поисках передышки?
Теперь, прежде чем вы забежите вперед, скажу, что Айви играла в своей спальне, а Артур находился в своем манеже. Я не просто оставил их, а сам заперся. На самом деле, я даже не закрыл дверь полностью, поэтому вижу Айви, несущуюся по коридору ко мне, как только в кармане шорт жужжит мой телефон.
— Посмотри, папочка. Посмотри, что он
— Как он ее достал, если находился в манеже? — спрашиваю ее, пока вытираю куклу и пытаюсь выправить ее пластиковое лицо.
— Я попросила его присмотреть за ней, пока готовила ужин на кухне.
Ну, конечно же. Моя маленькая девочка всегда старается обо всех заботиться.
Прямо как ее мать.
— Ну, кажется, я ее починил, — говорю я, отдавая дочери все еще слегка деформированную Фрейю и вытаскивая телефон из кармана.
Хмм, а он может попытаться съесть меня? Это единственное, что меня волнует. С мнимым подростком я еще смогу справиться, но плотоядный ребенок — совсем другое дело.
Смеюсь над ее ответом и ловлю взгляд Айви, которая смотрит на меня.
— Это бабуля тебе пишет?
— Нет.
— Дедуля?
— Нет.
— Дядя Айз?
— Нет, этого человека ты не знаешь.
Она мощит лицо, обдумывая полученную информацию, а затем спрашивает:
— Ну, если я его не знаю, то почему он заставляет тебя улыбаться?
Поймала-таки меня.
— Это папин друг, который хочет поехать с нами на пляж, если ты не против.
Несколько секунд дочь размышляет, а затем интересуется:
— А как его зовут?
— Ее.
— Твой друг — девушка?
— Да, девушка.
Я не уверен, куда ведет этот допрос.
— А она носит лифчик?
Нууу, ладно. Где находится моя мать, когда она мне так нужна?
— Не думаю, что тебе нужно знать об этом, Айви.
— Хорошо. Спрошу ее сама, когда увижу, — услужливо отвечает она. — А как ее зовут? Фрейя, как мою куколку? — моя малышка смотрит на игрушечную куклу в своих руках.
— Нет, ее зовут Холли.
— Мне не нравится это имя.
— Ну, а я считаю, что это красивое имя, так что, пожалуйста, не говори этого Холли, когда встретишься с ней.
— Бабуля сказала мне, что врать не хорошо. Лгуны плохие.
Когда наша беседа успела перетечь в разговор о лжи?
— Бабуля права, но мы не должны обижать других. Тебе бы понравилось, если бы кто-то сказал, что ему не нравится твое имя, принцесса?
— Но мое имя красивое. Мамочка сказала, что выбрала его для меня.
Мое сердце сжимается, и сделав шаг вперед, я наклоняюсь к дочери, игнорируя жужжание моего телефона с входящим смс.
—
Айви кусает нижнюю губу и качает головой. Ее большие, невинные глаза, такие же, как у ее матери, устремлены на меня в отчаянном желании услышать еще что-нибудь, что связывает ее с Лорой.
— Есть растение, которое называется Плющ (Прим.пер. Имеет место игра слов — «Ivy» — название растения, и Ivy — имя девочки), и оно растет круглый год, зимой или летом. Плющ растет и поднимается, а иногда вырастает настолько высоко, что, кажется, будто может достичь неба.
Ее глаза расширяются, когда дочь воспринимает мои слова, и я осознаю, что она запомнит их и будет говорить об этом снова и снова, как всегда делают маленькие дети.
— Мы поехали в отпуск ровно за девять месяцев до твоего рождения, — продолжаю я, объясняя историю детской формулировкой. — И домик, в котором мы остановились, был покрыт зеленым плющом. Мы никогда не думали, что ты появишься у нас так скоро, поэтому, когда твоя мама узнала, что беременна тобой, то сказала мне, что этот маленький коттедж, должно быть, был волшебным, и если ты будешь девочкой, то мы назовем тебя Айви.
Наблюдаю, как ее маленький разум работает на пределе сил, обрабатывая данные, которыми я только что поделился.
— Так значит, я волшебница? — наконец спрашивает Айви.
— Конечно, так и есть. Ты наша волшебница, принцесса Айви.
— А Холли тоже волшебница?
Тааак, а это вообще непонятно откуда взялось.
Обдумываю, как лучше ответить на ее вопрос, и, когда решаю, что сказать, мой телефон снова жужжит.
— Да, — честно отвечаю я, иначе, кое-кто рассказал бы Бабуле, что папочка — лжец.
— Холли — волшебница, но не такая, как ты, принцесса Айви. Ты волшебна, потому что ты наполовину я, и наполовину твоя мама. И из этих двух половинок состоишь вся ты. Нет больше в мире еще одной принцессы Айви. Ты такая одна, малышка. И поэтому ты — волшебница.
Удовлетворенная моим ответом Айви улыбается мне лучезарной улыбкой и, прежде чем вернуться в спальню, говорит:
— Ты тоже волшебник, папа. Теперь мне нужно идти и собираться на пляж. Не хочу опоздать на встречу с твоим новым другом.
Наблюдаю, как моя маленькая девочка идет по коридору и исчезает в своей комнате. Несколько мгновений спустя я слышу звук расстегиваемой молнии ее пляжной сумки, поскольку она, вероятно, начинает заполнять ее десятками вещей, которые мне придется незаметно вытащить перед нашим отъездом.
Мои колени хрустят, когда пытаюсь встать, и мне приходится потрясти ногами, прежде чем вытащить телефон и проверить сообщения.
Извини. Наверное, мне не стоило называть твоего ребенка «плотоядным», но ты сам упомянул каннибализм. Уже передумал брать меня с собой на пляж?