Восемь

Картер И. С.

Я комично откидываю голову назад и смотрю на него с широко раскрытым ртом.

— Пойдем, поедим, — произносит мужчина сквозь приглушенный смех. — Обещаю, что больше не буду тебя дразнить.

С покрасневшими щеками переступаю через порог. Джош приглашает войти жестом, а Айви хватает меня за руку, как только оказываюсь внутри.

Вилла просто потрясающая. Я знаю, что она принадлежит Нейту, но никогда бы не подумала, что внутри это место будет таким грандиозным.

— Ух ты! — восклицаю я, когда мы проходим по коридору с мраморным полом в большую гостиную открытой

планировки, ведущую в огромную современную кухню. — Это место…?

— Принадлежит Нейту, — Джош заканчивает предложение за меня и проходит мимо, на кухню, возвращаясь через несколько секунд уже без мороженого. — Я учитель начальных классов… вернее был им. Поверь мне, это место слишком шикарное на мой вкус и бюджет.

Когда я смотрю на Джоша в молчании, он принимает его за осуждение и добавляет:

— Тут слишком вычурно. Я имею в виду, что у меня двое маленьких детей, и я постоянно беспокоюсь, что они могут что-то заляпать или сломать, на замену которого у меня не хватит средств.

— И это можно понять, — соглашаюсь я, бросая взгляд на белоснежный диван и шторы. — Надолго планируешь остаться на острове?

Джош задумчиво кивает, прежде чем ответить:

— Да, мне здесь нравится, детям тоже, поэтому думаю, что просто найду для нас место поменьше. Как насчет тебя, ты тут надолго?

Я собираюсь ответить, но в этот момент из кухни выбегает Айви.

— Лапша остынет. Хватит болтать, папочка. Ты болтаешь больше, чем бабуля.

— Это означает, — смеется мужчина, прежде чем наклонить голову к своей маленькой девочке, и говорит, — что принцесса Айви и лапша ожидают вас. Если последуете за мной на кухню, то ваш официант — кстати, это я — подаст ужин меньше чем через тридцать секунд, — он взмахивает в воздухе рукой и показывает мне, куда идти. — После вас, сударыня.

Айви бросается ко мне, вероятно, чтобы убедиться, что я иду достаточно быстро, хватает меня за руку и тащит на кухню.

Большой стол, который, похоже, вмещает сразу около двадцати человек, расположен так, чтобы можно было смотреть на террасу сквозь открытые двери. Артур сидит на своем стульчике, на другом конце стола, и в данный момент колотит пластиковой ложкой по подносу, словно это барабан. Айви показывает мне мое место, которое удобно расположено рядом с ее.

То, как легко она приняла меня, заставляет немного нервничать, но в то же время согревает изнутри. Когда Джош впервые попросил меня провести время с ним и его детьми, я беспокоилась, что Айви подумает, будто я отвлекаю внимание ее отца от нее и ее брата, но девочка повела себя настолько мило и дружелюбно, что мне даже в голову не пришло, что дети так умеют.

Когда мы садимся за стол и начинаем поедать знаменитую лапшу, хрустящие куриные шарики, различные гарниры, соусы и возмутительное количество крекеров со вкусом креветок, я чувствую себя очень комфортно находясь в их прекрасной семейной обстановке. Как только Айви выходит из-за стола, чтобы умыться перед сном, а Джош вытирает Артура с головы до ног, то осознаю, что у меня неприятности.

У меня проблемы, потому что весь этот день был наполнен тем, чего у меня

никогда не было, и что всегда было моей мечтой.

Семьей.

И вишенкой на торте является мужчина, который смотрит на меня, словно я единственная, кого он видит.

Это не к добру.

Если раньше мне казалось, что я одинока, то это ничто по сравнению с чувством потери того, чего мне хочется больше всего на свете.

Потому что я понимаю: когда Джош узнает обо мне и моем прошлом, этот идеальный день с его маленькой семьей станет последним.

Глава 24

Джош

Холли резко перешла от заинтересованности и открытости в общении к отстраненности и сдержанности, и я не понимаю почему.

Уложив Арти и Айви в постель, и пообещав дочери, что Холли обязательно прочтет ей сказку на ночь в следующий раз, я возвращаюсь в гостиную и нахожу девушку, совершенно не похожую на ту, что оставил там менее получаса назад.

— Могу я предложить тебе выпить? — спрашиваю я, когда вхожу в комнату и вижу, что Холли рассматривает семейные фотографии, которые Нейт и Лив выставили на сервант.

— Нет, спасибо. На самом деле, думаю, мне уже пора. Надо лечь спать пораньше. У меня завтра концерт.

— Еще только восемь часов, — говорю я в замешательстве, не совсем понимая, почему она вдруг стала такой отчужденной.

— Да, но мне тяжело подстроиться под обычный режим с моим-то рабочим графиком. Пусть сейчас я и работаю в баре всего одну смену, потому что своим пением зарабатываю гораздо больше, но все равно не могу привыкнуть ложиться спать в то же время, что и другие.

Холли говорит все это, ни разу не встречаясь со мной взглядом, и у меня появляется такое чувство, будто она специально избегает контакта, чтобы было легче уйти отсюда. Девушка чувствует, что ей нужно идти, но в то же время, уходить не хочет.

— Понимаю. Я просто надеялся, наконец-то, побыть с тобой наедине после того, как Айви захватила твое внимание почти на весь день. Она очень к тебе привязалась.

Повернувшись обратно к фотографиям, Холли скользит по ним взглядом, а затем говорит:

— Я тоже думаю, что она особенная, просто…

Делаю несколько шагов вперед и становлюсь рядом с ней.

— Что, «просто»?

Слежу за ее взглядом и вижу, что ее внимание приковано к семейному групповому снимку. На нем запечатлена вся моя семья на открытии клуба Нейта. Все мы, включая Лору.

— Она так похожа на свою мать.

— Да, она — ее копия, — признаю я с трудом, пытаясь смириться с тем, что стою здесь с Холли, женщиной, к которой безумно хочу прикоснуться, в то время, пока мы рассматриваем фото моей улыбающейся покойной жены.

— Ты собиралась что-то сказать, — давлю на нее, не желая, чтобы девушка замолчала и сбежала, не сказав мне то, что у нее на уме.

Холли крутит серебряный браслет с маргаритками на запястье, а затем нервно проводит рукой по бедру, прежде чем замереть.