Вошь на гребешке

Демченко Оксана Б.

– Особое место, - пробормотала Черна, глядя в окно и плотнее запахивая куртку.
– Я нашла тропы исподников. вызнала, куда они наведываются часто, даже регулярно. Это близко. Но, если верить ветру, я опоздала. Что не меняет целей.

Внизу громко скрипнула дверь, загрохотали по лестнице тяжелые подошвы сапог. Следом прошуршали ботинки. Света в зале прибавилось: Джорджи явился, как обычно, предваряемый слугой с фонарем.

– Какие будут указания на завтра, милая леди?
– воскликнул он.
– Есть приказ ни в чем вам не отказывать. Ах, знавал я до всей этой кутерьмы одного журналиста с островов, - Джорджи

значительно помолчал, делая намек на Йена исключительно прозрачным.
– Он был дивным мастером пера, покуда нас не призвали дела казенные. Ах, как я ждал каждой его заметки, уж не говорю о серьезных текстах...

– Карта на столе. Это на сегодня.

– Смеркается, а здешние горы, если верить легендам, полны нечисти, - вкрадчиво шепнул проводник, двигаясь ближе.
– Вас похитят. Пышущую жизнью особу кровососы не оставят без внимания.

– Зато уцелеют твои зубы, - обнадежила Черна.

Она сбежала по лестнице и толкнула дверь. Подставила лицо ветру, на миг задержавшись в проеме. Резко нагнулась, повинуясь побуждению - и прыжком рванулась к противоположной стене узкой улочки. Деревянная лестница еще хрустела, разбрызгивая щепу, когда Черна взлетела по стене, безошибочно находя стыки камней. Один взгляд с крыши и снова вниз, потому что теперь именно тут лопается черепица. Пули - не такое уж убогое изобретение. Хорошо хоть, упрямый монах Игнатий настоял на показе возможностей снайперской винтовки до того, как гостья покинула гору спящего дракона. Испробовав оружие плоскости в деле, после второго выстрела несложно оценить и общее направление, и удаленность, и вероятное место засады.

Черна прижала стрелка к мостовой уже у внешних ворот замка. Вывернула руки, дернула голову, грубо прихватив за подбородок, всмотрелась в лицо. Здесь, в плоскости, много значила внешность - принадлежность к той или иной местности, нации, вере... Этот был трансильванцем, причем из южных. Глаза взблескивали фанатизмом и злостью: он принадлежал к сторонникам нового порядка и именно из-за подобных ему многие люди тут выглядели обескровленными, обреченными тенями...

Быстро прохлопав карманы, удалось найти то, что казалось слишком глупым и простым: деньги. Швейцарские, не иначе - вынутые кое-кем из кошелька, небрежно хранимого Черной в спальне. Пришлось хмыкнуть и обозвать себя дурой. Это Черна проделала шепотом, на разбеге. Третий прыжок позволил взметнуться на крепостную стену, пятый приблизил к противоположным воротам замка настолько, чтобы различить промельк блеклых фар в одной из щелей каменных улочек.

На жестяную гулкую крышу машины Черна свалилась прямо в воротах, пробила боковое стекло и крутанула руль. Неловко прыгающая повозка плоскости будто вздыбилась - и завалилась на бок. Черна стояла на верхнем борту, наблюдая скольжение, высекающее искры. Когда машина замерла, Черна мягко спрыгнула в траву.

– Йен тебе приятель, но не один он? Все же хочу понять, женщина или деньги?
– Черна отгребала тюки и кофры, бормоча под нос.
– А может, то и другое сразу?

– Это... невозможно, - прохрипел оглушенный Джорджи, придавленный вещами с заднего сиденья.

– Не пропускать ни одной юбки трудно, - согласилась воительница, разбрасывая чемоданы.
– Я поучаствую в торгах и заплачу тебе жизнью, твоей же. Все честно. Говори.

Джорджи еще раз дернулся, спазм боли был сильным. Но взгляд той,

кого просил опекать Йен, давил слишком жестко. Предатель сник, прикусил губу и кивнул, подтверждая готовность дать пояснения.

– Убить меня не хотел. Просто отвлек, - повела бровью Черна.
– Зачем бежал?

– Деньги.

– Кто оказался щедр?

– У таких не спрашивают имени, - поморщился Джорджи, пытаясь сесть и ощупывая ногу. Пауза затянулась и стала опасной, он добавил скороговоркой: - Акцент был немецкий.

– Сегодня исключается, ты сговорился заранее, - припоминая весь день, отметила Черна, щурясь и быстро осматриваясь.
– Как был указан срок исполнения? Ты сам нанимал стрелка? Кто еще в деле?

Джорджи скривился, выдохнул сквозь зубы. Он не желал отвечать и совсем не понимал, отчего угодил в переплет при надежно спланированном бегстве. Пусть Йен и представил незнакомку, как опытного бойца, но пересечь немаленький замок и найти снайпера, а затем вернуться к противоположным воротам и догнать автомобиль - невозможно!

За спиной рос шум, замок наполнялся топотом, гудением голосов. Пребывание в чужой местности перестало быть тихим, как того требовал весьма неглупый Йен.

Автоматная очередь перечеркнула машину наискось, голова Джорджи дернулась вперед, ошметки и багрянец разбрызгались по коже салона. Черна видела все отчетливо - уже в прыжке, спасшем её жизнь... увы, ценою ответов на существенные вопросы.

Один взгляд в ворота. Все бегут, рты разинуты в крике, глаза пустые. Себя не помнят, бестолковые бойцы. Новички. Сплошное самолюбование.

В падении Черна скользнула к днищу машины, спружинила, переждала полмгновения и побежала прочь, вниз по склону. Туман вплотную подобрался к воротам. Нырнув в его спасительную гущу, Черна позволила себе двигаться в полную силу, прыжками. Скоро здешние вооруженные дураки перестанут кричать и начнут скрипеть извилинами, - полагала она. Тогда снарядят погоню, что обеспечит беглянку целой машиной, не отмеченной пулевыми отверстиями,. Пока же надо двигаться, придерживаясь, как ориентира, дороги, но не выходя на неё.

Ветер все так же зол. Вне стен замка направление зла делается внтным: тянет к здешней столице. Там слишком много людей, подозревающих всякого чужака и жаждущих его расстрелять. Так сказал Йен. Но доводы ветра и следы исподников - важнее и сильнее.

Негромкий свист заставил Черну приземлиться на обе ноги и присесть, гася инерцию бега сразу, без остатка. Далее воительница пробиралась сквозь заросли на звук - баз спешки и суеты.

– Ты подставил и обманул. Дурно, - буркнула Черна, выбираясь на поляну и стряхивая сор с одежды.
– У нас за такое можно лишиться свободы выбора и попасть под клятву или долг.

– Подсадных уток жалко, но я использовал подсадную тигру, - безмятежно отозвался Йен.
– Увы, я подставил его, каюсь. Не предупредил о твоих талантах. Корона потеряла здесь трех весьма полезных людей. Надо было разобраться, и к тому же оправдать мою поездку туда, куда всем агентам уже с начала года строго приказано не соваться. Он работал не один, я тут неделю и я в курсе деталей. Будешь вести себя хорошо, и тебе кое-что расскажу.

– Долг.

– Прости?

– Ты предал. По закону моего мира за это вменяется долг или утрата свободы, я говорила. Выбираю долг. Будешь оплачивать? Или мне настоять?