Восход Авроры
Шрифт:
— Как долго?
— Две сотни и двадцать лет.
— Что? Вы, должно быть, шутите. Это же… — Но я не хочу произносить эти слова. — О чем вы говорите?
— Знаю, должно быть это сложно, — осторожно говорит она.
Сложно?
СЛОЖНО?
Нужно поговорить с кем-то нормальным. Сердце дико стучит, пытаясь вырваться из груди, пульсация отдаёт в виски. Прижимая к себе серебряную простыню и сажусь, мир вокруг кружится. Но мне удается перекинуть ногу через край кровати и, обвязавшись простынёй словно тогой, я встаю на ноги.
— Аврора..
— Я хочу поговорить с кем-то из «Ад Астры», с кем — то из экспедиции
— Аврора, пожалуйста..
Спотыкаясь, делаю несколько первых шагов, и по инерции меня тянет к двери, которая скользит, открываясь, при моем приближении. Две женщины в серо-голубой униформе оборачиваются, глядя на меня, а одна даже делает шаг мне навстречу. Пытаюсь увернуться, но едва не падаю набок, а она хватает меня за плечо. Руки слишком заняты тем, что удерживают простынь, поэтому пинаю ее по коленке. Женщина вскрикивает, болезненно впиваясь в меня пальцами.
— Пропустите ее. — Раздается голос Белой Боевой Предводительницы за моей спиной, и, в полную противоположность моей панике, она спокойна. Вроде как смирилась. Женщина отпускает меня, ноги дрожат, когда я, шатаясь, иду вперед, горло перехватывает, словно кто-то сжимает его.
А затем я вижу окна. И пейзаж, развернувшийся за ними.
Звезды.
Мозг быстро начал перебирать варианты происходящего. Вид за окнами не стена. И не здание. Это огромный кусок металла со встроенными светильниками, расположившийся дугой. Это космические корабли, крутящиеся вокруг него, словно стайка рыб у акулы. Это космическая станция. Я в космосе. Это место нереально. похоже на верфи, с которых стартовал «Хэдфилд», чем-то напоминает заправочную станцию в каком-нибудь захолустье.
Это невозможно.
Если только эта леди и вправду не инопланетянка.
Если только я и вправду не в космосе.
Если только это и вправду не будущее.
Биииииииииииииииип.
Ошибка системы, требуется перезагрузка.
Мне двести тридцать семь лет.
Все кого я знаю мертвы.
Родители мертвы.
Моя сестра мертва.
Друзья мертвы.
Дома больше нет.
Все, что мне знакомо — исчезло.
Я не могу.
На меня накатывает еще одна волна видений.
И на этот раз я позволяю ее водам обрушится на свою голову.
И они тянут меня вниз.
3
Скарлет
Дело — дрянь.
Так думает мой младший брат. Это написано у него на лице. Но на самом деле он так никогда не скажет, ибо Тайлер Джонс, Командир Отряда, Первый класс, грубо не выражается. Тайлер Джонс не употребляет наркотики, не выпивает, и не делает всего того, что мы, простые смертные, творим ради удовольствия. Но если мои восемнадцать лет в этой галактике меня чему-то и научили, то это: только потому, что ты не говоришь об этом, еще не значит, что ты об этом не думаешь.
Мы сидим на мезонине над дендрарием… ну, Кэт и я сидим. Тайлер ходит взад и вперед, пытаясь смириться с мыслью о том, что пять лет упорной работы вылетели в трубу. Он взъерошивает свои светлые волосы, проходя мимо меня в семисотый раз, и я замечаю небольшое грязное пятнышко на его всегда идеально чистых ботинках.
Да, он действительно сильно переживает.
Купол над нами прозрачен, пропуская свет миллиардов далёких солнц. Сад внизу — смесь различных сортов фауны со всей галактики: завитки Регелианского стекляруса, шары Пангейского сумрака, цветки поющего хрусталя из стилсси с Армемиды IV. Дендрарий, вероятно, мое самое любимое место во всей академии, но из-за моего любимого брата сейчас всё это великолепие кажется потерянным.
И не могу его винить в этом, правда.
— Это еще не конец, Тай, — рискнула начать разговор я.
— Но признай, он чертовски близок к нему, — ответила Кэт. Я искоса смотрю на Кэт и выдавливаю улыбку в стиле «лучше помолчи».
— Стоит взглянуть на это с другой стороны, — стиснув зубы, произношу я.
— Брось, Скар, — говорит Кэт, игнорируя мою «лучше помолчи» улыбку. — Всем известно, что Тая обставили. Он самый титулованный Альфа в нашем выпуске. А теперь он застрял с отбросами и аутсайдерами, с которыми ни один командир отделения не хотел связываться.
— Не для того же, чтобы потешить твое безудержное самолюбие, — вздыхаю я, — но ты лучший Ас в академии, Кэт. Да и отбросом тебя не назовёшь.
— Ура. — Усмехается она. — Но я говорила о тебе и о других.
— О, прекрати. — Я хватаюсь за грудь. — Бедное моё сердце.
— Оу. Объятия?
— Поцелуй.
— На этот раз без языка.
Кэтрин Брэннок — моя соседка по комнате здесь, в Академии Аврора. Она инь моего яна. Наполовину полный стакан рядом с моим — наполовину пустым. Мятная шоколадная крошка к моему тройному клубничному коктейлю. А еще она наш с Тайлером старый друг. В первый день в детском саду Тай толкнул ее, а она сломала стульчик о его голову в отместку. Когда пыль на поле брани улеглась, у Тая остался маленький симпатичный шрам на правой брови в дополнении к убийственным ямочкам на щеках и друг, чья преданность практически не вызывает сомнений.
Она ни разу не влюблена в него. Ну, это так, на случай, если вам интересно.
— Эта девчонка О`Мэлли, застряла в Складке на двести лет, — продолжает Кэт. — Начальству нужно повесить на Тая чертову медаль за ее спасение, а не спихивать на него отряд неудачников.
— Неудачников? — повторяю я. — Знаешь, тебе повезло, что я бездушная мегера. В противном случае, ты рисковала бы задеть мои чувства.
Кэт хмурится.
— Легион Авроры — прекрасная возможность обеспечить стабильность на Млечном Пути. Как мы сможем помочь, имея в наличии отряд психов, дисциплинированных чудиков и любителей приласкать гремпов.
— Люди ласкают гремпов?
— Ну, до меня доходили слухи..
— Кто так делает?
— Она права, — говорит Тайлер.
Мы с Кэт смотрим на моего брата. Он перестал мерить шагами комнату и смотрит вниз, на сад. На мгновение он напоминает мне нашего отца. И, несмотря на то, что я стараюсь не отстать от своего повседневного звания Королевы Сук, мое черное сморщенное сердечко все же переживает за него.
— Она абсолютно права, — снова вздыхает Тайлер.
— Черт подери, так и есть, — рычит Кэт. — Нужно поговорить с де Стой. Подать официальную жалобу. Ты заработал эти очки, Тай, это несправедливо..