Восход Черного Солнца
Шрифт:
– Когда бывшего стража заключили в темницу под Разорванным доменом, он был еще третьего ранга. Какими способностями он может обладать сейчас я только догадываюсь. Ты хочешь знать, может ли он призывать орды монстров из места своего заточения? Мне это не ведомо, Лиин. Но такое имеет шанс быть.
– Благодарю за ответы, Мора. – я тепло улыбнулся девушке. В этот раз наш разговор прошел правильно. Но, как далеко я смогу зайти в воздействии на нее через артефакт?
На этом мои планы на сегодня были окончены. Я лишь немного провел времени, давая отдохнуть уставшим рукам. Затем я потянулся и собирался возвращаться в лагерь, когда мой взгляд упал на раскрасневшееся лицо Рин.
– Продолжай, Лиин! Почему ты затих?
Зачем, Рин? От чего ты бежишь на дно бутылки? Разве не о свободе ты мечтала всю жизнь?
– Посмотри, Лиин! Звезды! Звезды вокруг нас. И эти огоньки. Они словно звезды, Лиин! Во имя трех лун, как же здесь красиво!
Девушка сделала шаг назад, развернулась и внезапно принялась танцевать. Я вдруг понял, что за шум я слышал во время разговора с Морой. Все это время она танцевала внизу. Разговор подслушать она не могла, а вот музыку – вполне. Если вспомнить изменивший окрас кристалл в пещерах под нами, то возможно даже звучание мории. Да, скорее всего, так оно и есть. Я вижу это в ритме ее танца.
Огневласая Рин кружилась в пыли заброшенной библиотеки, изящно проводя руками, словно касаясь нот утихшего инструмента.
– Пошли, нам пора возвращаться в лагерь. Ты, должно быть, хочешь спать?
– Нисколько, Лиин. Сыграй мне еще!
– Хорошо, - сдался я. – Только ближе ко входу, ладно? Не хочу оставлять Сайриса надолго.
Архонку начало заметно пошатывать, едва она остановила свой танец. Будто перейдя из него на нормальную ходьбу, в них тут же хлынул обходивший ранее их хмель.
* * *
Сон. Тот сон, что снился мне не так давно решил вдруг взять и повториться, выбивая меня из колеи на целый день. Из-за них я даже не заметил, как поднялись Сайрис и Рин, при чем сразу же умудрились во что-то вляпаться, судя по тому, как ворон перебирал в своей памяти матерные выражения, а архонка тихо хныкала, глядя в пол.
– Ну и какого, во имя Забытых, здесь сотворилось?
– О-о, как, - в голосе ворона проклюнулись опасные нотки. – Проснулся, значит-таки.
– Доброго утра, друг. Есть нужда во мне?
– Как самочувствие, белка?
– Сонное, но в порядке. Я не пил вашу настойку.
– Да к черту настойку! – неожиданно громко рявкнул Сайрис, пытаясь почесать себе спину.
Взглянув на Рин, я понял что та, сквозь плач, тоже почесывается, при чем с заметной неохотой. Проследив за моим взглядом, ворон тут же прикрикнул и на нее:
– Дура, мать твою, мне тебя связать? Хочешь еще глаз на жопе?
– Глаз? – переспросил я друга. Я сразу похолодел, предположив худшее. – Рин, у тебя начались мутации Хаоса?
Вместо ответа девушка еще громче зарыдала, а ворон бесцеремонно приоткрыл мне часть ее спины, ныне скрытую лишь одеялом. С лопатки архонки на меня смотрело чуть больше полудюжины крошечных глазок.
Что обычно является причиной таких изменений я уже знал – физические повреждения. Похоже, Саринфа расчесала себе спину до крови, что и привело к такому результату.
– Лин, глянь-ка свой статус. Ты, часом не забыл нам сказать, что у тебя лишай или еще какая зараза в крови? – решил добить меня друг. – С чего бы это только ты остался у нас чистеньким?
– Нет у меня никакой заразы, кроме известного тебе Хаоса, ворон. Я понятия не имею, что с вами.
Друг сделал шаг, наклонился, присел и принялся жестко чесать ногу медным ножом.
– Аргх, да что же это за хрень?! – снова завыл Сай. – Эй, Рин, даже не думай чесаться!
– А почему тебе можно?! – завыла девушка.
– Ты сама знаешь, Рин. Не ной. Ну или чешись, если так хочется, и бегай страхолюдиной, как белка. Что смотришь, Лин? Бинты поправь.
Я посмотрел вниз и обнаружил, что мои искаженные хаосом ноги за ночь оголились и принялся поправлять повязки, скрывавшие принадлежность к одержимым хаоситам.
– Зелья здоровья у вас тоже закончились? – предположил я.
– Не помогает нихрена, - сразу же отмахнулся Сай.
– А противоядие или снятие болезней? Если что, мора оставила и такое.
– Без толку, белка.. А хотя постой, дай сюда.
Друг вырвал из рук протянутое зеленоватое зелье, напоминавшее болотную жижу, и решительно вытряхнул себе на руку, прислушиваясь к своим ощущениям. Затем с сомнением посмотрев на флакон, ворон сделал несколько осторожных глотков. Судя по недовольному и разочарованному выражению лица, так избавиться от чесотки тоже не выйдет.
Встав, я достал из инвентаря флягу и сделал несколько глубоких долгих глотков. Глаза сонно осматривали пространство вокруг, стараясь выхватить что-либо необычное. Сейчас во внешнем мире стоял день, и в библиотеке было светло. Вчерашние светлячки и атмосфера волшебной таинственности с уходом ночи исчезла без малейшего следа. Сейчас мы были просто в старой заброшенной библиотеке, покрытой пылью и паутиной.
– Апчхи! – острый нюх сиин внес и свою лепту в картину мира.
– Не сдохни, - зачем-то пожелал мне ворон.
– Кстати, Рин, очень красивый рисунок, - решил я хоть как-то попытаться поднять настроение девушке, рассматривая выведенный на пыли символ дракона с книжкой. Помнится, точно такой же над входом в здешнюю башню.
– Какой рисунок? – все тем же несчастным и ноющим голосом переспросила архонка.
– Дракон. Как у входа в башню. Разве не ты нарисовала его на плитке?
– Я ничего не рисовала…
Переведя взгляд на Сайриса, я понял, что задавать ему тот же вопрос не имеет смысла. Ворон тут же напрягся и на минуту забыл о своей чесотка, подойдя ко мне и внимательно осмотрев мою находку. Занятые расчесыванием ран, друзья не обратили внимание на рисунок, хотя под столь толстым слоем пыли на блестящем гладком камне было бы трудно его не заметить.