Восход Красной Луны
Шрифт:
Елена рассеяно посмотрела на себя, пытаясь найти изъяны, которых не было. Шрамы придавали сексуальности, а не рисовали образ уродливой девушки.
– Послушай, - он взял ее за плечи, заставляя обратить взор на себя. – Я делаю это не потому, что считаю тебя монстром. Я хочу спасти тебя.
– Зачем?
Это был не вопрос Елены. Это был вопрос иной ее сущности, которая не знала любви, сострадания и не могла понять этих мотиваций. Это все равно, что объяснять свою любовь какому-нибудь роботу.
– Ты можешь выполнить мою просьбу?
Она смотрела на него, не
– Позвони Кэтрин. Скажи, чтобы она пришла сюда. И вместе ждите меня.
– Куда ты? Кому ты собираешься это говорить?!
– Вот видишь. Ты снова поддаешься злости. Не волнуйся. Я никому не скажу о твоем секрете. Я обещаю. И ты пообещай мне. Пообещай позвонить Кэтрин и попросить ее прийти сюда. Пообещай дождаться меня!
Слишком много он просит – Сальваторе понимал это. Но Елена все равно кивнула. Деймон схватил бумажник, телефон и стремительно покинул квартиру.
Вспоминалась та дивная колыбельная… Ее Елене часто пела Кэтрин, успокаивая сестру после очередных насмешек одноклассников. Гилберт почему-то вспомнила ее только сейчас. Колыбельная про то, как мать взяла в няньки ветер, солнце и орла своему ребенку*…. Дивный голос до сих пор звучал и хотелось верить, что однажды и тебя будут успокаивать Великие Силы сего Мира… Елене хотелось какого-то успокоения, умиротворения… Той тихой, мистичной атмосферы, которая была в той колыбельной…. В воспоминаниях звучала великолепная мелодия дудука, которая навевала тоску, но веру в то, что однажды все наладится.
Деймон стремительно шел к единственному человеку, который мог хоть чем-то помочь. Ему пришлось искусно врать, изворачиваться и подбирать слова, чтобы выудить нужную информацию. Вначале Роуз, - его знакомая, увлекающаяся мифологией, - отнеслась к этому с подозрением, но после этого все же решилась поделиться своими знаниями. Роуз была историком по образованию, знала культы, мифологию различных народов. И поэтому могла рассказать что-то новое.
– А как их убивали?
– Жестоко, - произнесла Роуз. – Аконит выводил волка из равновесия, а затем в него вкалывали фторацетат бария. Он убивал животных.
– Ну, а оборотней? Человека… То есть, человека-оборотня?
– Я не сильна в химии, - пожала плечами подруга. – Ты же знаешь по какой я специальности… Это может убить и человека… Наверное. Нет, человек может пострадать. Ты решил кого-то убить?
– Охоту затеял. Впереди Хеллоуин и выходные… планирую выехать за город.
– Кстати! – воскликнула Роуз, радуясь, что может дать ценную информацию. – В период Хеллоуина, ну, согласно легендам, оборотни находятся в стадии обращения. Они наиболее агрессивны и наиболее уязвимы. В такие моменты хватает даже аконита…
Сальваторе прищурился.
– Аконит? И где его достать?
– Да он продается повсюду.
Она хотела сказать еще что-то, но Деймона уже не было.
Он обежал все магазины, но, в конечном счете, нашел то, что искал. Вернувшись домой, он увидел как Кэтрин обнимает сестру, которая пустым взглядом смотрит куда-то сквозь предметы. Деймон заволновался, но Кэтрин покачала головой, безмолвно говоря о том, что с ней все в порядке.
Деймон сел рядом с девушкой.
– Я знаю способ тебя вылечить. Только мне надо придумать, как это все делать. Завтра нам станет еще сложнее тебя сдерживать.
Елена смотрела на мужчину, словно ей предстояло идти на смертную казнь. Сальваторе достал из кармана цепочку с ярким, желтым камнем. Затем он снял серебро. Кожа под ним стала красной, и кое-где появились волдыри. Но Гилберт все равно не чувствовала боли.
– Оно убивает тебя, – мужчина застегнул новое украшение. – Согласно мифам, янтарь поглощает твою отрицательную энергетику и не причиняет вреда тебе при этом.
Но раны не затягивались.
– Елена, надо закрыть тебя в комнате до завтрашней ночи. Ты будешь орать, ненавидеть меня, Кэтрин… Но надо подождать до следующей ночи. Только так можно тебя спасти.
Кэтрин готова была броситься на Сальваторе с кулаками и криками за изоляцию сестры. Она наоборот считала, что Елене нужно общение, а одиночество сведет ее с ума. В глазах Кэтрин можно было увидеть гнев, ярость. Деймон ожидал такой же реакции и от Елены. Но вопреки ожиданиям, она только тихо произнесла:
– Где ты меня закроешь?
========== День 8. ==========
Елену не закрывали. Она была в комнате, где не было острых предметов и прочих орудий для убийства. Спальная сестер сделалась полупустой. Деймон остался у себя, но просил Кэтрин звонить как можно чаще. Она удовлетворила просьбу психолога.
Деймону удалось разговорить Роуз. Та выдала информацию, что в ночь Хэллоуина Елена более уязвимая, и из-за этого ее поведение изменится кардинально. Целый день Гилберт сидела в своей комнате и смотрела глупые передачи по телевизору. Вначале все шло нормально. Потом Кэтрин заметила, что появляется раздражение. Это случилось ближе к вечеру. Сестра стала листать каналы, покачиваться и на малейший вопрос отвечать с раздраженностью. Гилберт видела, что Елене становится все труднее себя сдерживать. Кулаки сестры были плотно сжаты. Полоски на плече стали более четкими, красными. В глазах таилась злость и ненависть. Иногда она поднималась, крича, что голодна, но к еде, которую приносила Кэт, даже не подходила. Головные боли стали все нестерпимее.
Выключив телевизор и отшвырнув пульт, Елена направилась в ванную. Кэтрин быстро схватила мобильник и позвонила Сальваторе.
– Она вот-вот сорвется, - тихо произнесла шатенка. – Что мне делать?
– Запри ее и иди ко мне, - ответил Деймон. – Я нашел лекарство.
Кэтрин сбросила вызов и подошла к ванной. Она прислушалась. Вода шумела, но сама Елена не принимала душ. В этом была стопроцентная уверенность. Кэтрин вставила палку в ручку, которая автоматически закрывала дверь. Потом Гилберт стала подвигать близ стоящую небольшую тумбочку. На это ушло много сил, но адреналин в крови стимулировал к действиям.