Восход Красной Луны
Шрифт:
– Кэт?! Что происходит?
Ее голос был немного взволнован, и даже раздражителен. Елена ударила несколько раз кулаками в дверь, но та не отворялась. Кэтрин, царапая линолеум, продолжала двигать тяжелую мебель.
– Кэт, черт возьми! – Гилберт ударила сильнее. – КЭТРИН!
Она закончила свое дело. Теперь Елена заперта наглухо.
– Так ты никому не навредишь, - произнесла она. – Жди меня.
– Сучка! Маленькая, паршивая дрянь! Выпусти меня!
– Жди меня, я сказала, - Кэт ударила в ответ по двери.
– Тварь! Я убью тебя, сука! Выпусти меня!
Но эти оскорбления Кэтрин уже не слышала. Она вышла из комнаты и направилась к Деймону, который нашел лекарство. Хоть какой-то транквилизатор или что-то
Елена кричала, била руками в дверь, желая высвободиться. Ее приводила в бешенство мысль о том, что ее заперли, посадили на цепь. Сущность, сидящая внутри, требовала свободы и отмщения. Ненависть к Кэролайн, Кэтрин и даже к Деймону сводила с ума. Гилберт отошла и с криком бросилась на дверь. Она била, сбивая в кровь не только кулаки, но и предплечья. Длинными, загнутыми ногтями она царапала дерево, надеясь, что так сможет вырвать свободу. Гилебрт неистово кричала, наслаждаясь злостью, которая бушевала в ней. Шатенка собрала все силы. Еще вчера она прикончила копа, расправилась с полицейскими и осталась не пойманной. Что сейчас ей мешает выломать эту паршивую дверь? Надо просто сконцентрироваться, собраться с силами и уничтожить. Девушка с разбега снова стала бить в дверь, чтобы высвободиться. На плечах и ногах появлялись синяки. Но она не сдавалась. Она била, царапала, кричала и приходила в полное бешенство. Потом Елена остановилась. Она сделала вдох и развернулась к ванной. Ей нужна была палка, на которой за кольца цеплялась шторка. Шатенка схватила стул, встала на него и с легкостью достала палку, которая держалась между стен, но не была к ним прикреплена. Гилберт спрыгнула и, собравшись с силами, стала этой палкой штурмовать дверь. Она наносила удары, не понимая, откуда в ней столько живительной энергии. Елена расценивала это как самое гнусное, паршивое предательство. Она с огромной силой стучала палкой по двери, наслаждаясь своей мощью, ненавидя свою беспомощность в этой маленькой комнатке. Удар, еще один, еще один, еще. Сил все больше, несмотря на расход энергии. Пробивается первая дырка. Елена видит результат своей работы и начинает лишь интенсивнее делать то, что она делала. Вся дверь расцарапана и в крови, и Елену это злит еще больше. Она слышит, как что-то падает. Гилберт откладывает палку и со всей силы ломится в дверь. Два-три таких штурма и дверь слетает с петель. Гилберт с силой отодвигает ее, не удивляясь количеству своих сил, и видит упавшую тумбочку.
– Сука! – произносит она.
Гилберт выходит из ванной и, открывая шкаф, достает все необходимые вещи. Ей плевать. Она будет веселиться этой ночью. Все рассказы о хвостатых псинах, жаждущих человеческой плоти – все ложь, чушь. Эта ночь ее и только ее.
Пока Елена ломилась в дверь, Кэтрин бежала к Деймону. Он сделал раствор из аконита и наполнил им два шприца.
– Дозировку делаем наугад, - произнес он, отдавая один шприц Кэтрин, а другой оставляя себе. – Спасая, мы можем убить ее…
Кэтрин взглянула на Деймона, во взгляде которого прочитала столь же невыносимую боль, что была и в ее сердце. Раньше она злилась, а теперь благодарила его за всю помощь. Он усмирял ее … разными способами, но он делал хоть что-то. Кэтрин возненавидела себя. Но сейчас не время для самобичеваний. Надо усмирить сестру. На приготовление лекарства ушло около двух часов. Но Кэт была уверена в том, что
– Я заперла ее в ванной. Нам надо идти вместе. Наверняка, после содеянного я для нее враг номер один.
Деймон кивнул, и они отправились домой к Гилберт.
Небом правила красивая, полная луна. Глядя на нее, Елена усмехалась, ведь хвост у нее так и не вырос, хотя должен. Гилберт зашла в здание школы и прямиком направилась в актовый зал, где и должна быть вечеринка. Все были в разных костюмах и внешний облик девушки нисколько никого не удивлял. А внешность Елены снова претерпела метаморфозу. Однако Гилберт находила в своем хищничестве нечто привлекательное. Она открыла дверь и вошла в зал, который был тускло освещен. Девушки выглядели привлекательно, но слишком дешево. Парни так же. Гилберт усмехнулась. Когда-то она презирала их, а теперь уподобляется им…
Или стоит ими развлечься? Перекусить, к примеру? Вгрызться в глотку, как Елена сделала это с полицейским?
Остальные оглядывали ее, как нечто новое. Волосы Девушки стали черными, как смоль. Осанка оставалась столь же безупречной. Длинные, загнутые ногти немного пугали, но они не были уродливыми. Клыки придавали особую сексуальность. Скорее пугало другое – глаза. Теперь они стали абсолютно красными. Внутренние уголки глаз были опущены вниз. Внешние – будто вытянуты и подняты верх. Все это создавало ужасную картину, но для Хэллоуина это было нормально. На Елене были обуты те же босоножки с ремешками, в которых она была в тот день, когда выиграла в волейбол. Из одежды – черное платье с золотистой молнией спереди. На шее - ожерелье из янтаря. Полоски удлинились. Теперь они начинались от поясницы и заканчивались внизу левой части живота. Не все это было доступно взору, но многим нравился такой «грим». Елена взяла бутылку с пивом и сделала несколько глотков. Она чувствовала, как музыка стимулировала к движениям, чувствовала в себе пульсацию, энергию.
Здесь было шумно, но Гилберт уловила знакомый голос. Улыбнувшись, она направилась в конец актового зала, под дикую музыку, больше напоминающую тяжелый рок, чем обычную танцевальную. Брюнетка шла быстро, сокращая дистанцию между собой и своей соперницей. Ей не терпелось взглянуть в глаза этой сучке. Она была в обиде на Кэт, но Кэролайн Гилберт ненавидела больше всего. Елена нашла ее в конце зала. Она была в костюме сексуальной вампирши и пила пиво, общаясь с Локвудом. Шатенка не чувствовала ревности. Она могла приревновать только к Сальваторе. Елена подошла к паре и, улыбнувшись им, сделала несколько глотков пива, которое кому-то удалось протащить мимо учителей. На лице Кэролайн все еще были царапины. Но сама она пришла в себя. Давно же они не виделись.
Елена схватила Локвуда за футболку и, притянув к себе, впилась в губы парня. Тайлер удивился, но на поцелуй ответил. Ее клыки оцарапали его язык. Привкус крови ввел Елену в некое состояние абсолютной эйфории. Локвуд отстранил от себя девушку. А та лишь улыбнулась и взглянула на Форбс. Он удивленно посмотрел на них обеих и удалился.
– Где же твоя дерзость? – произнесла Елена, приближаясь к Форбс и вжимая ее в стену. – Где же твои изречения насчет того, какая я шлюха и сука?!
Кэролайн пренебрежительно оглядела одноклассницу. Казалось, что Елене и, правда, удалось выбить из нее всю дурь. Было что-то в этом взгляде… спокойное.
– В этой битве ты все равно проиграешь.
– Тебе было мало?
Елена прижала за горло Кэролайн к стене.
– Я сломала тебе нос. Может, переломать кости?
Елена чувствовала потребность с кем-нибудь сцепиться. Внутри нее пульсировал адреналин. Этому адреналину надо было найти выход. Либо через секс (но Елена не знала, где сейчас Деймон), либо через драку. Второй выход казался наиболее привлекательным.
Обида в Кэролайн была слишком сильной. Она усмехнулась, чем ввела Елену в некое исступление.