Восход Водолея (сборник)
Шрифт:
– Ты же видишь мои погоны, – Казак приосанился. – Я считаюсь помощником начальника ЦГМ по контрразведке. Одевайся. Этот знаменательный день я предлагаю провести с пользой.
– А если я не захочу?
– Да брось ты! Я же тебя не вербую. Просто покатаемся по городу, ты развеешься, а заодно убедишься, что повторение прошлогодних беспорядков невозможно.
– Зачем мне это знать?
– Позже поймешь. Всему свое время. Одевайся.
...Даже на окраине города было невозможно ступить, не наткнувшись при этом на милиционера, солдата или «бина». Город был переполнен военными, но граждан это, похоже, не волновало. Вернее, они будто бы знали причину такого сбора военных и относились к экстраординарным мерам с пониманием.
«Словно ждут кого-то, – мелькнула у Ивана мысль. – Какого-то важного гостя...»
Чем ближе машина подъезжала к центру, тем тверже становилась убежденность Ивана в том, что в город должен приехать кто-то из высшего руководства. Увидев, какие меры предосторожности принимаются в самом центре, он понял, кто именно приезжает в главный город Сибирской провинции. Так опекать спецслужбы могли только одного человека. Только самого Председателя КНР Мао Чжана.
– Уже приехал или только ожидаете? – Иван мельком взглянул на Казака.
– Ты о ком?
– О Председателе.
– Поздравляю, угадал. – Клон указал на дом правительства: – В двенадцать ноль-ноль состоится торжественный прием у губернатора. Приезд Председателя, сам понимаешь, событие нерядовое. Будет весь цвет общества, генералы, политики и даже заезжие знаменитости. Например, сам Отто Валенштайн. Знаешь такого актера?
– Кто же его не знает? – Иван кивнул. – Смотрим кино. Только в последние два года – редко.
Клон расплылся в загадочной улыбке. Машина остановилась у подъезда дома правительства, и вышколенный охранник раскрыл дверцу.
Казак и Казаков выбрались из лимузина и поднялись по ступеням в вестибюль учреждения.
– Не стану вдаваться в подробности и тратить время на словесные игры, – подводя Ивана к лифтам, заявил клон. – Все достаточно просто. Ты делаешь дело, и мы тебя отпускаем.
– Не пойдет. Пуля в затылке мне не пригодится.
– Хорошо, уточняю: ЦГМ тебя преследовать не станет, слово генерала Сина.
– А обычная милиция?
– Зачем тебе заведомо ложные обещания? Неужели ты за два года отсидки забыл все свои особые навыки? Уйти от облавы обычной милиции для тебя не составит труда. Так?
– Может быть, – Иван задумчиво взглянул на Казака. – Откуда я буду стрелять?
– Разве я сказал, что надо стрелять? – удивился Казак.
– А что, не так?
– Не совсем, – клон покачал головой. – Ты осуществишь отвлекающий маневр. Пальнешь, куда понравится, помелькаешь перед публикой, после тебя останутся следы... В общем, устроишь шоу. Стрелять на поражение будут подготовленные снайперы.
– И ты хочешь сказать, что после всего мне удастся уйти? – Иван усмехнулся. – Я отупел от сидения в одиночке, но не настолько.
– А у тебя есть выбор? – Казак неожиданно схватил его за горло и прижал к створкам лифта. – Или ты играешь свою роль до конца, или сегодня же идешь в расход. Выбор ясен?!
– Иди в задницу... – прохрипел Иван.
Звякнул мелодичный звонок, дверцы лифта раскрылись, и Казак втолкнул пленника в кабину. Иван спиной вперед пролетел вместительный лифт по диагонали и невольно прижал к никелированной стенке какую-то служащую. Женщина испуганно вскрикнула и попыталась протиснуться к выходу, но путь ей преградил Казак. Он оскалился в жутковатой улыбке и попросил:
– Двадцать третий, пожалуйста.
– Мне надо было... мне... выйти, – пролепетала служащая, но послушно ткнула в сенсор, так никуда и не выйдя.
Лифт пошел вверх.
– Спасибо. – Казак сделал шаг к Ивану и несколько раз сильно ударил его кулаком в живот, затем, когда он согнулся пополам, коленом в лицо и, под занавес, локтем в затылок.
Иван скорчился на полу, отплевываясь кровью. Женщина вжалась в стенку. От ужаса ее глаза едва не вылезли из орбит. Клон поправил униформу, откинул со лба челку и как ни в чем не бывало подмигнул служащей.
– Сударыня, а вы видели приезд Председателя? Нет? Жаль. Там было столько цветов... Весь аэропорт в цветах. Вам бы понравилось.
Лифт остановился на двадцать третьем этаже. Казак выволок Ивана из кабины и послал едва не падающей в обморок женщине воздушный поцелуй. Когда створки лифта сомкнулись, клон с помощью двух солдат поставил пленника на ноги. Иван, все еще держась за живот, выпрямился и равнодушно взглянул на Казака.
– Сам стреляй.
– Снова неправильный ответ, – сказал клон, правда, теперь воздерживаясь от рукоприкладства. – Я могу, конечно, заменить тебя еще одним дубликатом...
– Мог бы – уже б заменил.
– Верно, – согласился Казак. – Это слишком расточительно. Клоны недешевы. А потому я использую все-таки тебя, хочешь ты того или нет. Будешь упираться – накачаем наркотиками, и тогда с места преступления тебе не уйти, пойдешь на дело добровольно – все договоренности останутся в силе. Никакого преследования со стороны ЦГМ не будет. Решай. Только прямо сейчас.
Решать было особо нечего. Иван понимал это не хуже Казака. А еще он отлично понимал, что последует за убийством Председателя. Международный скандал – слишком мягкое определение. Убийство Мао создаст настоящий «казус белли» – формальный повод к войне, как это случилось в четырнадцатом году двадцатого века в Сараево. Кому это было выгодно, кроме радикально настроенной части китайской правящей верхушки и ставшего ее опорой Центра генетических модификаций с целой армией хунвейбинов? Больше никому. Получалось, что Ивану предстоит продать свою страну в обмен на собственную жизнь. И выбора у него нет. Даже если спровоцировать Казака на убийство Ивана прямо сейчас, все равно труп русского диверсанта обнаружится в полдень на балконе и с винтовкой в руках, а к вечеру «экспертами» будет доказано, что жизнь Председателя оборвала пуля, выпущенная именно из этой винтовки. Значит, нужно бороться до конца. Как – неизвестно, но главное – не сдаваться.
– Покажи мою позицию, – принял решение Иван.
– Другое дело, – Казак фамильярно хлопнул его по плечу. – Идем, на этом этаже располагается вход на балконы зала для церемоний.
Они прошли на один из балконов правой стороны, и Казаков внимательно осмотрелся. В драпировке ограждения была сделана небольшая аккуратная дыра. Стрелять следовало через нее. Пороховая винтовка была дорогой, но максимально простой. Однозарядной, с отличной оптикой и без всяких глушителей. В зале с такой хорошей акустикой грохота от нее должно было получиться как от горного обвала.