Восход Водолея (сборник)
Шрифт:
– Я требую адвоката! – пробасил кто-то еще.
Пустотелов немного поразмыслил и решил, что этот голос принадлежит Кувалде, самому жестокому костолому восточного подземелья.
– Там адвокат, – с досадой ответил «важный». – Вместе с секретарем. На нижних нарах парятся.
Дверь открылась, и в камеру вошел Кувалда. Его появление, как и появление Федора, вызвало интерес только у Барыги. Он утер рукавом кровавые сопли и вышел «на разведку».
– Полная хата, – неуверенно пробормотал он, глядя на заслонившую дверь груду мышц, – нету местов.
Кувалда шагнул ему навстречу и неуловимым движением левой руки схватил Барыгу за шею. Сделав еще шаг, он качнул «адвокатского секретаря» назад, а затем резко дернул на себя и чуть в сторону. Барыга описал в воздухе дугу и врезался лицом в железную дверь. Пока он сползал на пол, Кувалда добрался до нар. Не сразу оценивший обстановку Хан попытался вскочить, чтобы предстать перед Кувалдой во весь рост, но костолом его опередил. Он звучно хрястнул Хана в подбородок, и тот обмяк.
– Так и лежи, – буркнул Кувалда, осматривая нары, – фраер.
Видимо, с его точки зрения, Хан выбрал не лучшее место. Кувалда облюбовал койку Барыги, у противоположной стены под окном.
– Ну, чего, лохи, попали? – новый хозяин камеры оскалился. – Статью-то уже заучили?
Ответом ему было гробовое молчание. Ни один из «лохов» не только не ответил, но даже и не повел ухом. Словно не было рядом грозного Кувалды, за пару секунд расправившегося с двумя уголовниками.
– Вы че, немые все? Ты! Федька! Я ж знаю, ты-то не глухой. Чего молчишь?
Пустотелов поднял на Кувалду безучастный взгляд и спустя примерно полминуты пожал плечами.
– Ну, ты и тормоз! – искренне восхитился бандит. – За че тебя замели? Стоял в неположенном месте на зеленый свет?
Кувалда рассмеялся над своей изящной шуткой, но очень скоро оборвал смех. В гулкой тишине камеры без поддержки остальных он звучал неестественно...
...Примерно через час, когда агенты пришли, чтобы увести на обследование первую партию кандидатов в спасители человечества, Кувалду уже била нервная дрожь.
– Гражданин начальник, – взмолился он, завидев Щеткина, – богом и душой-матерью молю, переведите меня в другую камеру!
– Что это вдруг? – удивился агент. – Компания не устраивает?
– Это ж морг какой-то! – взвыл Кувалда. – Они все как роботы обесточенные! Я же с ума сойду!
– А что говорит твой адвокат?
– Да он... головой мается. Мигрень у него. На погоду.
– А секретарь? – Щеткин рассмеялся.
– И у него, – Кувалда спрятал за спину кулаки. – Сочувственные боли.
– Грамотный, – агент покачал головой. – Ничего, потерпишь. Скоро втроем тут останетесь... Задержанные, подъем! На выход. Кроме Кувалды, Хана и сявки. Пустотелов – первый. Остальные за ним по одному. Шевелись!
– Гражданин начальник, возьмите меня в бригаду! – вдруг изменил требования Кувалда. – Я помогу за этими киборгами следить! А то они вон какие несамостоятельные, Федька уже нос успел расквасить.
– Что-то я тебя не пойму, бандюган, – Щеткин хитро прищурился. – То ты от них в другую камеру просишься, то, наоборот, молочным папой им стать желаешь. Сориентировался по обстановке? Бежать надумал? Так ведь мы на секретной базе находимся, нет отсюда легкого выхода. А тяжелым даже с твоим здоровьем не воспользоваться. Видел охрану? Ты против них как щенок карликового пинчера против волков.
– Не, ну я же с понятием, – обиделся Кувалда. – Бежать от вас мне резона нету. Я потому и предлагаю в бригаду меня взять. Типа, отработать, чего я натворил.
– А чего ты натворил? – все так же хитро спросил агент.
– Ну, вам виднее, – Кувалда развел ручищами. – Небось за здорово живешь закрывать бы не стали.
– Ладно, я подумаю, – Щеткин кивнул на койку, где «отдыхал» Хан. – Ты пока потренируйся.
В кабинете начальника секретной базы, временно занятом под президентские апартаменты, собрались только трое из тайной кризисной комиссии. Адмирал Труба и генерал Бубнов занимались негласной подготовкой к эвакуации.
– Что можно сделать за два часа? – профессор Лебедянко вздохнул. – Результаты обследования приблизительные. Из сорока кандидатов более-менее подходит лишь один, да и тот боится открытых пространств.
– Главное – не наоборот, – заметил Хорошеев. – В рубке «Криптона» пространство будет скорее замкнутое, чем открытое.
– А если он представит себе, какая бездна разверзлась за пределами корабля? – усомнился профессор.
– Для этого нужна фантазия.
– Берем что есть, – решил Президент. – Хорошеев, прикажите своим сотрудникам привести... э-э... пилота.
– Нет, так нельзя! – запротестовал Лебедянко. – Его следует подготовить. Дать ему время осмыслить ситуацию. Не забывайте, что он не способен принимать мгновенные решения.
– Потеряем время, – возразил Президент.
– На подготовку уйдет не больше часа, – заверил профессор.
– А это не будет ошибкой? – задумчиво поинтересовался Хорошеев. – Если он откажется, за час его не переубедить. Быть может, лучше засунуть его в рубку «Криптона» в полном неведении, задраить все люки, а уж после объяснить, что к чему?
– Это неэтично! – возмутился Лебедянко.
– О чем вы, профессор? – службист усмехнулся. – На карту поставлено существование Планеты. Какая тут этика?
– Нет, – вмешался Президент. – Пожалуй, Лебедянко прав. Если этот парень откажется жать на педаль, уже сидя в рубке корабля, мы ничего не сумеем исправить. Дело не в этике, но взойти на мостик «Криптона» пилот должен добровольно. У вас, профессор, самый располагающий вид. Вы расскажете пилоту о задаче, а через час мы соберемся на совещание в полном составе и с его участием.