Восхождение Эль
Шрифт:
Давление заметно ослабело, напавший перевалился на бок, перехватив его руки за спиной, стал скручивать какой-то тряпкой. Ветошь липла к коже, в солёный воздух явно пробивался густой запах мёда.
– Куда ты направляешься?
Пленник
– Младший рядовой Инго Шуй самовольно покинул место несения службы для того, чтобы навестить родных. Намеревался вернуться к утру для выполнения своих обязанностей. Готов понести наказание.
Тут мальчишка всхлипнул, переменив тон, явно пытаясь надавить на жалость:
– Дяденька, наш хутор совсем рядом отсюда. Я год мамку и братиков не видел. Просто повидаться хотел…
– Дурья твоя башка, – сказал Тинар. Он был доволен, так как в его руки сам пришёл лучший источник информации. – Тебе по кевиру только сутки идти. Если бегом всё время, то часа на два скостишь. А ещё дождь скоро с юга придёт. Соль раскиснет с землёй, бежать не сможешь…
Рядовой Инго Шуй опять громко и отчаянно всхлипнул. Уже не напоказ, вызывая жалость, а от неосуществимости своей затеи.
«Я всё прекрасно рассчитал, – подумал Инго Шуй. – Почему действительность так жестока? Зачем она врывается в планы, словно корова, объевшаяся белены, крушит дворовые постройки?».
Жестокая действительность ослабила хватку, повернула мальчишку к себе. Белая чёлка, закрывая серый, почти прозрачный глаз, спускалась к пепельным щекам. Точно – грум. Из соляных, которых приказано под страхом смертной казни не выпускать из штольни. Грум за пределами оцепления.
Инго Шуй лязгнул зубами и уставился круглыми от ужаса глазами на проблему, которая оказалась во много раз серьёзнее, чем самоволка. Если кто-нибудь его увидит в обнимку с соляным грумом…
– В штаны не наделай, – хмыкнул грум, ещё не до конца понимая ужас ситуации, в которую попал Инго Шуй. – Я не сделаю тебе ничего плохого. Мне нужна только информация. А именно, что случилось в грумгороде. Почему здесь армия?
Инго Шуй хлюпнул носом:
– Откуда я знаю? Пригнали, и всё. Никого не впускать и не выпускать. Такая вот установка.
От слов грума он немного успокоился и ободрился.
– Отпусти, – попросил осмелевший Инго Шуй. – Я, правда, мало что знаю. И никому про тебя не скажу. Да меня никто и слушать не станет, скорее всего.
Конец ознакомительного фрагмента.