Восхождение к новой жизни (сборник)
Шрифт:
– Да, – задумчиво сказал Иван Иванович, – пережил ты встряску.
– Это еще что! – воскликнул Василий Викторович. – Фирма-то рухнула. Деньги она все потеряла, и тут такие истерики начались. Уже начала бегать, искать этого фирмача, чтобы морду разодрать… Я уж ее уговаривал: «Плюнь, забудь…» Куда там… Только и вопит. «Такие деньги потеряла…» Ой-ой! Начала проклинать фирмача, психовать… В общем, до психушки дело дошло. А там вдруг рак матки с метастазами определили. Она еще больше расстраиваться… Да тут такое началось… Вот тогда я и понял, как-то по-особенному осознал, что есть Бог и есть дьявол. Представляешь. А я натурально увидел, как действует нечистая
– Неужели реально увидел? Это же скрыто бывает.
– Да, темные силы действуют скрытно, чтобы человека соблазнить. А тут было явно, чтобы напугать. Слушай дальше. Я лично был в шоке. Умер у меня двоюродный брат. Сидели все у гроба, только батюшка отпел и ушел. Заходит в комнату старший сын моего умершего двоюродного брата, и вдруг крышка гроба, которая была на винтах прикручена, с треском вырывается, то есть приподнимается вверх, переворачивается и падает на пол. Мы все в шоке. А моя жена Таисия как заголосит и выбежала. Ну не в себе баба. Да и мы не в себе были. Крышка гроба лежит на полу с винтами вывороченными. Что делать? Я встал, взял, смотрю: винты вроде в порядке. Но как-то страшно… Выбросить их надо и новыми винтами прикрутить крышку гроба. Хоронить ведь пора… Смотрю на покойника, слегка улыбается, умер внезапно… инфаркт. Поехал домой за инструментом. А дома жена голосит в комнате… Мне успокаивать некогда, уже на кладбище надо ехать… В общем, прикрутил снова крышку к гробу, похоронили, поминки справили, и к вечеру пришел домой. Слышу, все еще ревет, хоть психушку вызывай. Начал ее успокаивать. Страшно глядеть, вся опухла от слез, только сказала:
– Уйди, ты ничего не знаешь.
– Чего я не знаю?
– Уйди, потом…
Лег спать в гостиной, слышу, перестала плакать. Слава богу, дети в этот момент были в лагере. А то бы напугала их сильно Таисия своими истериками.
– Ну, она тебе рассказала, чего ты не знал?
– Три дня молчала. Зайду в спальню, лежит с закрытыми глазами, а сама мечется, что-то бормочет. Я не знал, что делать. В больницу везти жалко, диагноз известен. Таблетки ей дам, заставлю попить. Сижу около нее, взял отпуск. Вдруг открыла глаза и начала бормотать более ясно: «Ангелы, грешна я… надо каяться, пока не поздно… да… да, буду каяться…» И опять уснула… Я тоже пошел спать. Ночью вдруг слышу:
– Вася, Вася, иди ко мне.
Вскочил, пришел в спальню, а она вдруг с кровати встала, в ноги мне бросилась. Кричит:
– Виновата, виновата перед тобой, изменила ведь я тебе с этим… идиотом…
Ну, я сразу понял, с кем, с бизнесменом этим. А она шепчет:
– Не знаю, что со мной сделалось у него в кабинете, вдруг что-то в меня вошло, я задрожала и поняла, что люблю его… хочу стать его женой… А он улыбается, в ресторан пригласил, я и пошла… а потом и домой к нему поехала… и еще… и еще… Вася, я изменила тебе. Мне прощения нет, преисподняя меня ждет. Умру я… преисподняя есть. Ангелы мне поют… что же я наделала. Польстилась на богатство. А он меня просто использовал и выкинул из своей жизни. А мне нет жизни больше… умираю я… Прощения не прошу. Нет мне прощения.
Тут я заплакал. Что же такое сделалось, бес ее обольстил, вот она и была не в себе, изменила мне, душу свою погубила, умирает… в преисподнюю попадает… Взмолился я:
– Господи, помоги, я прощаю ее, спаси ее, видишь, как она мучается. Господи, прости ее.
Целовать начал свою Таисию, кричу:
– Я прощаю тебя, успокойся, живи, ты будешь здоровой…
– Нет, я умираю, – говорит. – Умираю за свои грехи… Вася, Господь есть, я Его видела как в тумане, корит меня, что послушалась голоса дьявола… Зачем деньги, зачем нужны деньги, если я главное потеряла – душу… Дьявол ее забрал…
Тут я опять стал ее успокаивать:
– Все будет хорошо, ты поняла все, я прощаю тебя, только живи…
А она вдруг легла на кровать, как-то странно вытянулась, и все… замерла… Когда я вызвал скорую, то констатировали смерть от инфаркта. Так я и остался один с сыновьями: одному – десять, другому – одиннадцать.
– Да, вот это история, – задумчиво сказал Иван Иванович. – Как это все понять умом?
– Сложно понять, но крышка гроба вырвалась с винтами на глазах у многих, темные силы это сделали. А в ком они были? А потом жена сказала, что в нее что-то вошло… что она в корне изменилась… Верная ведь всегда была мне… А тут в распутство ударилась, денег много захотела… Вот Господь и наказал. Бумеранг, понимаешь?
– Да, видать, бумеранг, жестко он работает, все нам возвращается: и добро, и зло.
Василий Викторович налил в стопки вина.
– Помянем ее еще раз. Сердце разрывается, когда ее вспоминаю.
– Давай помянем.
Выпили, поставили стопки и сидели несколько минут молча. Потом Василий Викторович опять завздыхал горестно:
– Понимаешь, один я с детьми остался. Страшно одному, без матери, воспитывать, вдруг что не угляжу… Вдруг и их бес одолеет… Тут я начал молиться Господу: помоги детей воспитывать. Каждый день молюсь… неустанно молюсь… Новая жизнь у меня началась… с Господом… Вот уже пять лет прошло. В одном себя виню: что не хватило у меня ума понять все в свое время. Что темный я был. Не понял, что бес прелюбодейства и наживы в нее вселился. Ведь была такая хорошая жена, детей мне родила…
Глаза у Василия Викторовича заблестели от слез.
– Сгорела она, сгорела…
– Да, – сказал Иван Иванович. – Очень грустная история. Значит, бесы недалеко, рядом?
– Рядом, в том-то дело. Надо всем быть начеку. Все дурные мысли от дьявола. Она еще сильно расстраивалась, что денег много потеряла. Никак не могла успокоиться. Жгло ее это…
– Неужели нельзя было вернуть деньги? – спросил Иван Иванович.
– Нет, нельзя… Многие пострадали, так что этот фирмач много получил проклятий. Кстати, мысль материальна… вот тут я тоже в этом убедился. Он же, знаешь, как болеет. Молодой мужик, а у него руки трясутся, хотя не пьет, сейчас на инвалидности. Болезнь Паркинсона напала. Точно порчу на него навели все своими проклятиями… Ты веришь в порчу?
– Да не знаю, – растерянно сказал Иван Иванович.
– Она есть… точно есть, – решительно заявил Василий Викторович, – даже священники сейчас об этом говорят. Вот у тебя бывает такое, кто-то тебя колет?
– Бывает… на работе… замечал…
– Так это кто-то о тебе плохо думает, – сделал вывод Василий Викторович уже спокойным голосом. – Я это на себе начал чувствовать. Оглядываюсь, приглядываюсь, кому я не угодил… опять наряд не так закрыл… И нахожу ведь… Улаживаю конфликт. И сразу на душе легче становится.
– Фантастика, – удивился Иван Иванович, – как ты умудряешься справляться с большим коллективом. У меня в подчинении пять человек, я еле с ними управляюсь, а у тебя – тридцать.
– Приходится быть постоянно настороже. А нервы-то, нервы беречь надо. Я не хочу умирать так рано, как жена, да еще от огорчений… Стыдно, брат.
– Стыдно! – поспешно согласился Иван Иванович.
– Нам же жизнь на радость дана, – воскликнул Василий Викторович.
– На радость! Ну, давай еще по одной.