Восхождение тени
Шрифт:
– Эти люди посвятили себя религии, а не военному делу! – сердито возразил Никель, взмахом руки указывая на полудюжину братьев, испуганно прислушивающихся к спору. – И в любом случае, их задача – слушать гулкамни, что особенно важно сейчас, когда мы только что разослали сообщения! Что, если наши родичи в Подмостье или Вестклифе ответят нам?
– Тогда оставь кого-то одного, желательно – самого слабого, неспособного драться. А остальных шли ко мне и скажи, пусть возьмут оружие – любое, какое найдут, хоть садовые мотыги и лопаты, если ничего больше нет. Пусть ждут
Разумеется, никакой это был не отряд, а разношёрстная ватага: к Феррасу Вансену в распоряжение поступила всего дюжина фандерлингов, из них почти все – пожилые да подростки, и судя по виду, им за всю жизнь ни разу не пришлось руки поднять для удара. У Вансена был доспех, изготовленный для него подземными мастерами, ополченцы же его были экипированы для защиты разве что слюдяными противопыльными очками, кожаными шлемами да плотными куртками, которые они надевали, работая в сырых и опасных глубинах.
«С этим всё равно ничего не поделаешь,» – попытался успокоить себя Вансен, но на душе оттого легче не стало. Да когда случалось, чтоб подобный отряд выиграл битву? Это жертвенные барашки, а не солдаты!
– Где Сланец Голубой Кварц?
– Здесь, – отозвался фандерлинг от дверей храма, торопливо сбегая по лестнице. – Что ты хотел, капитан?
Вансен склонился так, чтобы слышал его только Сланец.
– Надо немедля послать кого-нибудь за Киноварью в пещеры под Пятью Арками. Скажите магистру, что если он с парнями не поспешит сюда, мы проиграли – квары прорвались над Праздничными залами. Но не ходи сам, понятно? Ты нужен мне здесь – проследишь, чтобы Медь и всех, кто вернётся, послали нам на подмогу как можно скорее. И это должен сделать именно ты, Сланец, – я не верю, что наши жрецы до конца понимают опасность.
Сланец задумчиво сдвинул брови.
– Я пошлю кого-нибудь к Киновари сию минуту, капитан, обещаю. Но пройдут часы, прежде чем он сможет присоединиться к вам на Лестнице, даже если двинется сразу же, как посланник его разыщет.
– Что поделаешь, – Вансен качнул головой. – А, чуть не забыл. Сходи к Чавену и спроси его… нет, дай-ка я скажу тебе на ухо.
Выслушав Вансена, Сланец уставился на него широко раскрывшимися глазами:
– Серьёзно? Яд?
– Тише, умоляю! Боюсь, что так.
– Тогда нам стоит помолиться, чтобы Старейшие Земли прервали свой сон – чтобы проснулись и спасли нас.
Поддавшись моменту, Вансен с чувством пожал фандерлингу руку, немало его удивив.
– Прощай, мастер Голубой Кварц. Надеюсь, я ещё увижу тебя, но если боги рассудят иначе, позаботься о своей семье – и особенно присматривай за мальчиком. Бьюсь об заклад, до завершения этой истории он сыграет в ней немалую роль.
Сланец кивнул.
– А ты береги себя, капитан Вансен. Ты нужен нам. Не продавай свою жизнь за первые самородки в пласте.
Феррас понятия не имел, что это означает, но пожал руку Сланцу ещё раз, а потом повернулся и махнул своей разношёрстной команде, призывая следовать за собой.
– Да сохранят тебя Старейшие Земли! – крикнул вдогонку Сланец, и несколько пожилых братьев, собравшихся на ступенях, поддержали его сухим шелестом голосов, похожим на мышиную возню в копне сена.
Сланец поймал молодого аколита, по виду смышлёнее прочих.
– Пойди разыщи магистра Киноварь в туннелях под Пятью Арками, – велел он юноше. – Сообщи ему, что фаэри пробили оборону рядом с Праздничными залами и Вансену нужны все бойцы до единого. Беги, парень, и побыстрее.
Взбешённый Никель поджидал Голубого Кварца, искавшего теперь Чавена, на выходе из здания капитула.
– И что это, по-твоему, ты делаешь? – напустился он на мужчину. – Ты не имеешь права раздавать указания моим аколитам! В это тяжёлое время главным тут назначили меня! Я исполняю обязанности аббата, не ты!
– Капитану Вансену вверена защита и этого места, и всего Города фандерлингов, – резко осадил его Сланец. – И Киноварь, и Гильдия сообщили тебе об этом. Квары активно наступают, и Вансену нужно было передать сообщение. Разыскивать тебя, чтоб испросить разрешения, времени не доставало.
Никель нахмурился, но не нашёлся, что ответить.
– Не очень-то пыжься тут от важности, горожанин Голубой Кварц, – проворчал он в конце концов. – Это ты и твой приблудный сынок заварили всю эту кашу – маленький народец, фаэри, чужаки в Мистериях. Может, кто о том и позабыл, но я помню. А теперь мне говорят, что твоё мелкое чудовище принесло мне ещё больше неприятностей, – Никель наставил сухой палец на Сланца, – если всё так плохо, как я подозреваю, уж я позабочусь о том, чтоб его отправили обратно в Город – и тебя вместе с ним, и мне начхать, что скажут Гильдия и твой капитан Вансен!
Монах развернулся и пошёл прочь, топая так, словно намеревался раздавить в пыль всякую букашку на своём пути.
Сланец торопился найти лекаря Чавена, но из тирады Никеля выходило, что мальчик опять ступил на скользкую осыпь. Может ли поручение к Чавену подождать? Ему не хотелось оставлять мальчика на растерзание этому склочнику – неприязнь монаха к ребёнку росла с каждым днём. Что, если он успел уже запугать Кремня, и тот спрятался неизвестно где? Или совсем сбежал из храма? В такое время, как сейчас, мальчику опасно выходить куда-то одному.
– Трещины и щели! – Сланец раздражённо хлопнул одной ладонью о другую – поручению Вансена придётся подождать, по крайней мере, какое-то время. И фандерлинг последовал за братом Никелем.
Откуда-то из библиотеки доносились громкие голоса – и звучали они весьма сердито. Ещё пересекая передний зал, Сланец внезапно понял, что, скорее всего, он там увидит.
К сожалению, предчувствие его не обмануло: Кремень стоял посреди толпы разозлённых монахов в тёмных рясах, возвышаясь почти над всеми ними на полголовы, спокойный, как скала средь пенных бурунов реки. На мгновение он встретился глазами со Сланцем и снова принялся водить взглядом по стенам, словно примеряясь, на какой бы высоте вырезать бордюр.