Шрифт:
Часть первая. Крыса Офелия и мёртвое тело
«…Люди руководствуются, как правило, набором достаточно стандартных побуждений, и владеет ими диапазон однородных страстей. Просто в каждом отдельном преступлении они приложимы к самым разнообразным ситуациям и оттого кажутся непостижимо многоликими и загадочными».
Аркадий и Георгий Вайнеры «Телеграмма с того света»
Глава первая. Частный детектив Изольда Иванова
Мать моя, Изольда Фёдоровна Иванова, в весьма почтенном возрасте вдруг стала директором детективного агентства «Следопыт». Вы считаете название странным? Лично я нахожу его вполне приемлемым, особенно учитывая страсть моей родительницы к дурацким прозвищам, которые
Загадочности в детективном деле – хоть отбавляй. Иная же творческая деятельность ей попросту недоступна: талантами бог обделил. Очень надеюсь, что читать сей опус Изольда не станет. Впрочем, пишу я всё одно под псевдонимом. И хотя все события, описанные в книге, подлинные, на мое авторство ничто не указывает. Так что в случае чего я непременно отопрусь.
Вернусь, однако, к «Следопыту». Славная фирма обязана существованием не столько Изольдиным авантюризму и амбициям, сколько полной финансовой жопе, в которую мамаша попала из-за своей дурости и любви к дорогим шмоткам. Мой покойный отец, а Изольдин, стало быть, муж так долго писал культовые романы, рассказы и прочие пьесы-сценарии, что оставленного им наследства другой вдове хватило бы на пятьдесят лет жизни с парой-тройкой последующих мужей. Но актуальная вдова славного писателя спустила все денежки в короткие год и два месяца, а посему могла бы войти в книгу рекордов Гиннеса, если б согласилась обнародовать цифру промотанных ею денег за упомянутый выше срок. По правде говоря, точные данные ей и самой вряд ли известны, но я бы с лёгкостью мог прикинуть сумму с достаточной степенью уверенности, исходя из стоимости коврика для ванной комнаты от модного столичного кутюрье. Так вот кусочек толстой ткани с аппликацией в виде собачьих следов обошёлся Изольде в десять тысяч полноценных долларов, американских конечно. Они же и были её последней наличностью.
Не подумайте, что единственный сын моего папаши, то есть я, промотал свою часть наследства и занялся сочинительством, дабы не подохнуть с голода… Конечно, пишу я эти строки ради куска французской булки с маслом и икрой, но вот моей доли наследства в природе не существовало. Папочка завещал всё Изольде, ибо был в курсе её неприспособленности к нормальной среднестатистической жизни.
Изольда вообще личность особенная. Начать трудовую деятельность она решила непосредственно после своего пятидесятилетнего юбилея. По указанной выше по тексту причине: средства на жизнь рассосались. К мысли о финансово-полезной деятельности она пришла не сразу, вначале хотела заняться широким переизданием отцовского литературного наследия, но из этого ничего не вышло. Издательства попросили её поискать в неопубликованных текстах неоконченные остросюжетные произведения. В крайнем случае, написать самой и выдать за отцовские. Тут и обнаружилась полная неспособность мамаши к творческому труду. У меня хоть что-то иногда получается: берут ведь изредка. И вообще говоря, даже читают… Правда детективный иронизм мой весь из нелепой нашей жизни, моей и Изольдиной. Но я стараюсь на мамашу прямо не указывать – характер у неё крутой, шуток по своему адресу она сильно не любит.
Вот тогда, на безденежье, и замаячил в перспективе «Следопыт», при этом Изольда вполне самостоятельно узнала, какие первые шаги следует предпринять, чтобы стать легальным и всеми признанным детективом. Требовалось всего-то зарегистрировать фирму и получить соответствующую лицензию. Тут я и узнал о грандиозных планах: от меня требовалась мелкая помощь в виде предоставления беспроцентного кредита по-родственному.
– Денег я тебе дам, – согласился я неохотно. – Их может хватить даже на приобретение цветочного киоска. Или газетного ларька. Хотя, говорят, что и там своя мафия. Вот хватит ли тебе этих средств, чтобы получить у мафии разрешение на торговлю, не знаю.
– Всё поняла, – мрачно сказала мамаша. – Раз ты неспособен добыть требуемую сумму, придётся мне заработать первоначальный капитал собственным тяжёлым
И заработала совершенно неожиданно всю необходимую сумму: открыла мастер-классы по нестандартному бизнесу и нетипичной бухгалтерии. Что это такое, она сама так и не поняла, но это не помешало ей заработать кучу бабок. Народ на её нетипичные лекции просто валом валил. Я посоветовал развивать удачное направление и дальше, на что Изольда, умница, ответила:
– Хорошо собирать цветочки, пока ягодки неизвестной породы не пошли. Потом народ их распробует и, как знать, вдруг придёт деньги отнимать назад. А пока я немного побыла Остапом Бендером. У нас люди любят все оригинальное…
***
Изольда надеялась заниматься семейными дрязгами олигархов: дорого и неопасно. Так ей казалось, во всяком случае. Но в первый же месяц существования «Следопыта» ей кто-то подло подсунул труп.
Глава вторая. Жуткая находка
С тем мёртвым телом дело было так… Ремонт в офисе мамаша закатила грандиозный, но всего через неделю, к вечеру понедельника, работы были практически закончены. Остались мелочи: привинтить к дверям ручки, приладить замки к оконным рамам, да кое-где заизолировать провода, оставшиеся пока оголёнными по вине преждевременно впавшего в запой электрика.
Открыть агентство в тот день пока не получалось: мебель в офис привезли не всю, последняя машина поставщика сломалась, и недоставленную партию обещали подвезти днём позже. Так что мелкие недоделки ликвидировать не собирались – не делали они погоды. Изольда отправилась в офис с проверкой и потащила меня с собой.
Припарковать машину у входа мне не удалось, и мы проехали чуть дальше по улице. Это оказалось крайне неудачным решением. Эх, если бы я поехал один, оставив мамашу у входа! Теперь же Изольда всучила мне здоровенный натюрморт неизвестного нам обоим автора из близлежащего салона. Сама мадам детективша шла впереди, весело размахивая крошечной сумочкой в такт моего пыхтенья от неимоверных усилий и попыток не споткнуться. Двести метров пешком по узкому тротуару показались километром.
– Мужчина всегда должен быть под рукой. Вдруг что-то придётся подвинуть, поставить, собрать. Картину донести… Она очень украсит нашу комнату для клиентов, особенно повешенная напротив кофейного столика… А после открытия я возьму тебя на работу младшим агентом.
– Старший на примете уже есть? – поинтересовался я, открывая дверь.
– Когда я тебя повышу до старшего, младшего агента возьмём по рекомендациям.
Дверь открываться широко не желала: изнутри её что-то слегка подпирало. В образовавшуюся щель мы с картиной не пролезали. Я сделал ещё один рывок и прочно застрял. Изольда топталась сзади и озабоченно верещала:
– Не повреди полотно! Я за него приличные деньги отвалила. Назад подай! Будем протискиваться по частям.
С большим трудом я вылез назад, потом вытащил дурацкую картину – полотно не пострадало, немного поцарапалась рама. Но указывать на это мамаше я не стал. Бить меня никто не будет, но без обеда можно остаться запросто. Если заметит позже, отопрусь – скажу, заметил царапину ещё в салоне.
Теперь мы пролезали по очереди: сначала я, потом вдвоём продвинули картину, завершила операцию Изольда, выдрав о косяк лишь небольшой лоскут из юбки. Не то чтобы она была толста, просто прижимать локти и поворачиваться бочком считала ниже своего достоинства.
– Хорошо, что я не крупногабаритная дама, – мрачно буркнула детективша, потёрла пострадавший бок и отправилась в свой кабинет, оставив заботу о картине на меня.
Громадный натюрморт ничуть меня не интересовал, я прислонил его к стене в комнате для посетителей и вернулся в маленький холл у входа. Дверь подпирал ящик от мебели, которую должны были собрать ещё утром. Я взглянул на приёмную сквозь прозрачную перегородку: собранные столики стояли на предназначенном для них месте. Наверное, мебельщики просто забыли упаковочный ящик. Придётся звонить поставщику, громоздкую тару нам держать негде. Но как этим грузчикам-сборщикам удалось придвинуть ящик к двери и выйти из офиса, не заметив этого свинства, для меня было загадкой.