Воскрешение из мертвых (сборник) 1980г.

Томан Николай Владимирович

— Что ты несешь, дуреха! Кого имеешь в виду? — сердится Грачев.

— Будто сам не знаешь? Повелителя твоего Леху. Чует мое сердце, его это затея. Не совсем ясно только — зачем убивать кретина этого понадобилось? Для того, может быть, чтобы потом всю вину на Толю Ямщикова свалить.

— А что ты думаешь — вполне ведь могло случиться…

— Что могло случиться? — почти кричит Марина, вскакивая со своего места.

— Да успокойся ты, ради бога! Чего ты так? Рассуди, однако, сама: не была разве вчера тут, у нас в доме, стычка Васьки с Ямщиковым из-за тебя? А потом на улице между ними, оказывается, настоящая драка произошла…

— Какая еще драка? Васька ведь раньше Анатолия ушел.

— Поджидал его, стало быть, Василий на улице, и они схватились там. Я сам об этом только что узнал. Конечно, Анатолий порядочный парень и первым ни за что бы за нож не взялся, но в порядке самообороны…

— Мерзавцы! — стучит кулаками по столу Марина. — Специально, значит, все подстроили! И сцену ревности этого болвана, и драку на улице… Но я все равно не поверю, чтобы Анатолий, даже защищаясь, мог ударить кого-нибудь ножом!

— Да пойми ты, дурья голова, ведь на них… на Анатолия и этого бывшего батюшку Десницына, четверо ведь напали. Тут не то что за нож, за оглоблю схватишься.

— Да уж за оглоблю он скорее бы, наверное, чем за нож, — теперь уже ревет Марина. — Не мог он его ножом…

— Ну, Десницын тем более не стал бы хвататься за нож, а больше некому же…

— А Леха твой не мог разве? Сам же говорил, что от него всего можно ожидать…

— Ты, я вижу, совсем спятила?

— Ничего я не спятила — его это бандитских рук дело! Больше некому!

— Да зачем ему?…

— Уж не знаю зачем, но это его работа, и если ты не разоблачишь его и не спасешь Анатолия…

— Да никто пока твоего Анатолия ни в чем не обвиняет, хотя обстоятельства явно против него. Спасибо еще, что расследование ведет пока Грунина, но могут ведь передать кому-нибудь другому, более опытному.

— Но что же делать… что делать?… — снова заливается слезами Марина.

— Я так полагаю: все теперь будет зависеть от свидетелей этой драки. Что они покажут…

— Что покажут? Да то и покажут, что Леха им прикажет, не ясно разве?

— Опять ты за свое! Ни при чем тут Леха. Ну, а если и имеет какое-нибудь отношение, то, может быть, это и к лучшему даже…

— То есть как это к лучшему?

— А так. Сможет спасти, пожалуй, Толика твоего.

— Не пойму что-то…

— Смогла бы ты уговорить Анатолия, чтобы он оказал одну услугу Лехе?…

— Да ты что! — снова яростно стучит кулаками по столу Марина. — Сам у него во власти и Анатолия хочешь?… Нет, не сделали из тебя в колонии человека, Павел! Знать я тебя больше не хочу, не брат ты мне!..

— Ну, как знаешь, только я ведь не о себе беспокоюсь, а об Анатолии твоем. Ты не бегай так по комнате, сядь, успокойся и послушай меня повнимательней. Два свидетеля стычки его с Бричкиным уже арестованы милицией. Об убийстве Василия они, может быть, и не знают еще и без команды Лехи ни на кого пока не покажут. Но о том, что Анатолий дрался с Васькой, они на допросе Груниной, конечно, уже сообщили. А вот четвертый участник этой драки, видимо, по совету Лехи исчез до поры до времени. Он-то и может в свое время показать следствию то, что посоветует ему Леха. Вот ведь какая ситуация! И ты не решай пока ничего сама, посоветуйся сначала с Анатолием. Не о твоей — о его ведь судьбе идет речь.

— И о моей тоже… — чуть слышно произносит Марина.

16

Утром следующего дня Грунина встречается с выделенными ей в помощь оперативными работниками райотдела. С одним из них, старшим лейтенантом Крамовым, она работает уже не первый год. Он не очень молод, ему около сорока, но его энергии мог бы позавидовать его молодой коллега лейтенант Сысоев, хотя человек, плохо знающий их, пришел бы, пожалуй, к противоположному заключению. Крамов показался бы ему медлительным, может быть даже нерасторопным, а Сысоев очень деятельным. Однако лейтенант расходует много сил впустую, и к. п. д. его невелик, тогда как старший лейтенант не делает ничего лишнего. Тратя много времени на раздумье, он экономит на исполнении верно принятого решения. Работая вместе, они как бы дополняют один другого, заимствуя друг у друга сильные стороны.

Старший лейтенант Крамов и внешне производит впечатление не столько оперативного работника уголовного розыска, сколько спортивного тренера, терпеливо выжимающего из своего подопечного все его возможности, вдохновляющего на разумный, сулящий победу риск. С ним Татьяне не только легко, но и приятно работать.

— Ну как, Аскольд Ильич, удалось вам что-нибудь? — спрашивает Крамова Татьяна, встретившись с ним в райотделе. Ей не нужно уточнять, что именно ему удалось, они понимают друг друга с полуслова.

— Удалось, Татьяна Петровна. Нашелся тот самый таксист, который привез Ямщикова и Десницына с Конюховской на Автозаводскую.

— И время совпадает?

— Совпадает. Они сели в его такси в одиннадцать тридцать. Около двенадцати он высадил Десницына на Низовой у дома номер сорок один, в котором у своей родственницы обитает бывший богослов, а Ямщикова повез на Автозаводскую, где живет Рудаков. Было это уже в начале первого.

— А в том, что в его машине были именно Ямщиков и Десницын, у вас, значит, никаких сомнений?

— Абсолютно. Таксист довольно точно описал их внешность. К тому же запомнил, что дорогой они очень возбужденно говорили о схватке с напавшими на них хулиганами и многократно повторяли при этом имя Марины и фамилию Грачева.

— К убийству Бричкина они, вне всяких сомнений, не имели, да и не могли иметь никакого отношения, — задумчиво произносит Татьяна, — но почему вы так уверены, Аскольд Ильич, что убийство его произошло как раз в то время, когда Ямщиков с Десницыным находились в такси?