Воскресшая жертва (сборник)
Шрифт:
В доме стало тихо. Эдварду Рейнарду показали мертвое лицо сына. Кивнув, он отвернулся. Клифф напряг слух, стараясь уловить содержание тихого совещания, по ходу которого Мерчисон задавал острые вопросы, а лейтенант бормотал ответы. Эдвард Рейнард слушал с каменным лицом.
Какие-то люди уже дожидались здесь, чтобы забрать тело, наконец им дали разрешение. На улице (с ужасом отметил Клифф) уже собралась толпа. Впервые он осознал до конца, что Вард мертв. Что ж, теперь этого уже не исправишь, ведь так?
Отец Варда прошел в гостиную,
— Примите мои соболезнования, сэр.
Рейнард посмотрел на него так, словно видел впервые в жизни.
— Где она? — хрипло спросил он.
Мерчисон поспешно сказал:
— Успокойтесь. Я настаиваю, чтобы вы успокоились. Позвольте мне самому заняться этим.
Поверенный Рейнарда подошел к адвокату Шерри. («Они словно секунданты на дуэли», — подумал Клифф).
— Я бы хотел задать ей один вопрос, — мягко проворчал Мерчисон, — относительно Эмили Рейнард.
— Извините, — ответил Джордан. — Я не могу позволить ей отвечать на какие бы то ни было вопросы.
Но Шерри, вскинув голову, воскликнула:
— Я ее помню!
(«Ха, он тоже не может ее контролировать», — отметил про себя Клифф.)
— А это он! — продолжала Шерри, показывая на Рейнарда. — Это мой враг! А вот еще один, — указала она на Клиффа. — И он не умирает! Потому что я…
Джордану снова удалось зажать ей рот ладонью и вдавить ее в диван. Он печально произнес:
— Вам следует успокоиться.
Рейнард сказал резким тоном:
— Это говорит само за себя, не так ли?
Джордан ответил:
— О чем говорит? Она сейчас в таком состоянии, что абсолютно не отвечает…
— Меня не интересует, в каком она состоянии, — горько заметил Рейнард. — Насколько я понимаю, в настоящий момент вопрос стоит; вот как. — Невысокий мужчина, сплошные кости, распрямился. — Когда она вошла в этот дом, Вард был уже мертв? Или еще жив? Скажите мне, как она могла узнать, что моя жена умерла, если только ей не рассказал об этом мой сын, будучи еще живым?
Казалось, он вот-вот рухнет.
— Сядьте, сэр, — произнес Мерчисон. — Сядьте.
Он обратился к лейтенанту:
— Этот человек слишком много пережил за один день. Его сын был… ну, за неимением лучшего определения назовем это эмоционально раздраженным. Сегодня утром, когда Эмили Рейнард пыталась помешать ему покинуть дом, чтобы отправиться на поиски жены, Вард Рейнард сбросил ее с лестницы. Нет никаких сомнений, что именно так все и произошло. При этом присутствовал санитар. Ему Вард нанес травму, сломал ногу. Санитар ничего не мог поделать. Но он все слышал. Несчастная женщина скончалась.
— Он совершил убийство? — живо спросил Джордан. — Сегодня утром? А затем, говорите, отправился на поиски жены? Значит, также мог напасть и на нее, да?
САМООБОРОНА. Это слово огромным заголовком повисло в воображении Клиффа. Он тотчас же мысленно увидел всю картину. Во рту появился горький привкус поражения, хотя Эдвард Рейнард теперь должен был победить.
Аккуратно, словно все было им подстроено, Шерри оказалась главной подозреваемой в убийстве собственного мужа. А если она убийца — неважно, по какому разряду — и особенно, если ее признают невменяемой, то она не сможет оставить у себя ребенка. Однако, даже если Клифф и подстроил это «важное нечто», вступив в борьбу за право опеки, как он сможет потом все доказать? Не поблагодарит же его отец убитого парня, если выяснится, что именно он совершил это убийство?
Клифф почувствовал, как по его спине волнами пробежал страх. Больше всего его пугало не то, что он совершил убийство и может быть разоблачен, а то, что он на некоторое время забыл, что наделал. Он подумал об Элси. Господи, неужели он тоже не может отличить жизнь от вымысла?
Тем временем в комнате воцарилась траурная атмосфера, вызванная известием о последовавших одна за другой двух смертях.
Ее нарушил Мерчисон.
— Могу я спросить, — тихо, но отчетливо произнес он, — находилось ли оружие — эти ножницы — на виду или нет?
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ УМЫСЕЛ. Клифф увидел, как на его мысленном экране мелькнул новый заголовок.
— Никто этого пока не знает, — ответил лейтенант. — Извините меня.
Выйдя в прихожую, он переговорил с сотрудником, который, судя по всему, вернулся, выполнив какое-то поручение. Мерчисон сел рядом с Рейнардом. Они расположились в двадцати футах от дивана, на котором сидели Шерри и Аллен Джордан. Между этими двумя позициями как судьи восседали Норны. Их старческие глаза были поглощены разглядыванием вновь прибывших. Надлежаще прикрытое тело унесли. На полу на память остался нарисованный мелом силуэт. Снова замелькали фотовспышки. Один полицейский принялся осторожно разбирать пропитанную кровью почту.
Лейтенант вернулся в гостиную. Судя по всему, он решил вести себя коммуникабельно.
— Почта была просунута в щель ровно в десять ноль четыре. Это время абсолютно точное. Его неоднократно проверили. Так вот, почта упала так — простите меня, — ясно, что она упала в кровь. Таким образом, разумно предположить, что жертва была если не мертва, то смертельно ранена — до десяти ноля четырех. Вы были в доме, — обратился он к Клиффу. — Почтальон звонил?
— Нет-нет, — ответил Клифф.
— Вы не знаете, когда именно миссис Рейнард вошла в дом?
— Нет, не знаю, — сказал Клифф. Он действительно не знал. Теперь, правда, ему стало известно, что она вошла после десяти ноля четырех, но он не мог сказать об этом.
— И вы, леди, тоже не знаете время, когда она вошла в дом?
Норны честно признались, что не знают. Оба адвоката внимательно следили за ходом разговора. Внезапно Шерри выпрямилась на диване.
— Эй, а ведь никакого слушания не будет, не так ли? — воскликнула она. — Выходит, это не имеет значения? Я пыталась выветрить все, гуляя на улице, но не смогла… не смогла…