Восьмая нота Джокера
Шрифт:
«Где вы остановились? Хочу кое-что тебе передать», - прилетает очередной привет.
Связь в этом месте с большими перебоями, так что я торможу, чтобы написать адрес гостиницы, и сама оглядываясь по сторонам, словно Джокер может быть здесь. На самом деле, он всего лишь упомянул, что будет поблизости, когда у нас зашёл разговор об этой поездке.
Пока печатаю ответ, отчим о чём-то серьёзно разговаривает с классным, не видя, как Ян на меня смотрит, буквально сжирая. У меня от такого взгляда всё горит и плавится, но Царёву
– Так, народ, возвращаемся! Скоро темнеть начнёт, а я не собираюсь вылавливать вас по одному!
– собирает нас учитель, но моя паранойя говорит, что мы могли бы и подольше тут побродить. Что такого ему сказал Аристарх?
– Наконец-то…
– Задолбала эта природа – хоть бы шашлыки забабахали!
– Надо было на поход соглашаться.
Все шумно начинают загружаться в автобус. Проталкиваясь мимо, баскетболисты обсуждают, что надо устроить вечеринку, пока мы здесь и споить пару ботаников, чтобы потом было чем их шантажировать, но я не обращаю на них внимания, хотя в другой день точно вмешалась бы.
Что-то не даёт покоя. Какое-то предчувствие заставляет дышать чаще и мерять свой пульс всю дорогу, наверняка вызывая кучу вопросов у девчонок, только я не могу им это рассказать – им и своих переживаний хватает…
Тревога только растёт, как снежный ком, наливается красками.
Она не становится меньше, когда живописные места остаются позади, и мы добираемся до гостиницы под хоровое нестройное пение совсем расслабившихся парней – к тому моменту я сплошной оголённый нерв, что даже на беззвучное сообщение Джокера вздрагиваю.
«Забери на ресепшене».
Встряхнувшись, спешу к стойке с улыбчивой девушкой вместе с остальными, и, спросив о посылке на моё имя, получаю коробочку.
– Открывай давай, - нетерпеливо притопывает Самойлова, нависнув над моим плечом вместе с рыжей.
Внутри обнаруживается красивая серебряная подвеска в виде маленького скрипичного ключа с крохотным камушком по центру. Во мне пробуждается что-то нежное, разгоняя глупые страхи, и телефон едва не выскальзывает из моей влажной ладони – как же я себя накрутила…
– А он, оказывается, романтик, - замечает Тая.
– Что, подарок от папика получила?
– ухмыляется Лика, разглядев подарок, но я молчу, нервируя её всё сильнее, и тогда она наклоняется ближе, чтобы слышала только я.
– Правильно, молчи. Тебе не долго осталось отнимать у меня всё!
Они уходят к себе в комнату, а я предпочитаю не портить момент ещё сильнее, и только отмахиваюсь от вопросительны взглядов девчонок, набирая ответ.
«Она очень красивая… »
«Уверен, тебе пойдёт. Жаль, сам надеть не смогу».
Не могу не улыбнуться, представляя, как бы это было, и, окончательно придя в себя, достаю ключ-карту.
– Скорее бы домой, - мечтает
– Несколько дней с этими придурками – чистой воды испытание. Вы слышали, что они протащили с собой кучу выпивки?
– Обо мне болтаешь?
– подкрадывается к ней Макс, приобнимая за плечи, и мы идём по коридору в поисках наших комнат.
Я немного отстаю, читая новое сообщение, а когда ребята уходят вперёд, налетаю на кого-то, идущего навстречу.
– Извините, - роняю, и человек молча быстро проходит мимо, оставляя после себя слишком знакомый шлейф одеколона.
На каждом человек аромат раскрывается по-своему, но я никогда не смогу забыть этот запах, въевшийся в память несмываемыми чернилами, не видимыми другим.
Он здесь.
Он нашёл меня.
Глава 33
Ян
Чем дольше я не могу прикоснуться к Мише, тем сильнее у меня начинают чесаться руки. Эта идиотская поездка сделала из меня настоящего психа, и это, наверное, все заметили, но я уже достиг того уровня, когда реально насрать на чужое мнение в этом вопросе.
– Ты в неё вкрашился, скажи честно, - всю дорогу до гостиницы допытывается Макс.
– Умереть хочешь? И харэ выражаться, как тринадцатилетка, - рычу, по горло сытый происходящим, точнее, присутствием в этом автобусе Филатова.
– Я никому не скажу, обещаю.
– Лучше смотри за Самойловой. А то она все глаза сломала о нашего препода.
– Не пойму, какого хрена она в нём нашла? Вот скажите, я что, такой стрёмный?
Нет, просто сердцу нихера не прикажешь. А ещё Евгеньиич у нас оказался сыном губера, как по секрету мне отец шепнул, но это к делу совсем не относится – Ника точно не в курсе этой грязной тайны, а если бы знала, ей было бы побоку.
– Потому что все любят недоступных, - открывает ему глаза Слава, не сводя взгляда с Маруси, поправляющей свои искусственные ресницы в отражении.
– А ты липнешь к ней, как банный лист.
– Я просто настойчивый, а женщины таких тоже любят, - упёрто гнёт своё.
– Но на твоём месте, Царёв, я бы рассказал Мишке об игре, пока не поздно. Потом может быть хуже.
– Разберусь.
А самому, блять, тошно. Они все здесь в курсе и продолжают делать ставки уже на то, как быстро Мишаня всё узнает, а я и сам понимаю, что это всего лишь вопрос времени. Но вместо того, чтобы разрулить это и признаться в собственном идиотизме, тяну время, надеясь, что всё само решится. Ага. Само…
Радует, что хотя бы Джокер может оставаться для Миши нерушимым идеалом, и она никогда не подумает, что мы с ним одно лицо. Именно Джокер сегодня сделает очередной подарок, а не я, ведь от меня эта девчонка ничего точно не примет, но всё равно волнуюсь, как мальчишка, ожидая, пока мы приедем.
Кот уже на месте. Судя по довольной роже, он передал всё, и когда я подхожу поздороваться, он кивает – да, мол, всё в ажуре, а я тут вообще чисто с администраторшей флиртую.
– Спасибо тебе, дружище.