Восьмая нота Джокера
Шрифт:
Лёгкий укол зависти болезненно отзывается где-то под рёбрами, но я подавляю в себе это чувство.
– Всегда было интересно, каково это – хорошо петь, - тоже делюсь признанием.
– Покажешь потом класс?
– Конечно, - вновь улыбается.
– Но ты тоже молодец – Царёва окунула знатно.
– А?
– не сразу понимаю смысл слов.
Тогда она показывает видео на своём телефоне, и там, на повторе раз за разом прокручивается момент сначала моего эпичного падения, а потом и его. Кто-то очень постарался, чтобы смонтировать всё так профессионально,
– Что это ещё за группа?
– читаю название.
– «Сплетницы», - пожимает плечами.
– Это вроде как чат, куда анонимно скидывают все свежие новости о старшеклассниках. Я чисто случайно наткнулась на это сокровище и залипла.
Просто прелесть, а не школа.
– А Царёва откуда знаешь?
– Знакома с ним с детского сада – не элитного, а самого обычного, где воспитатели одинаково ненавидят всех детей, - усмехается.
– Это потом он переехал в этот район и стал мажором, но я ещё помню его розовые колготки, сморщенные на коленках… Пошли танцевать, а!
– внезапно хватает меня за руку, и тащит к остальным.
Я не успеваю даже оценивать своё состояние, вынужденная просто следовать за этой девчонкой-ураганом, но это, наверное, хорошо. Мне нужна встряска, и пусть всё происходит слишком быстро, мне это даже нравится. Нравится этот вечер, огонь, горящий так ярко и отправляющий в небо искры, нравится это общее настроение, которому хочется поддаться.
И я поддаюсь.
Сперва несмело, а потом всё свободнее двигаюсь вместе с остальными под какой-то незнакомый микс, и тело само ведёт в нужном ритме, напоминая о моей любви к движению, притягивая ко мне всё новые взгляды, один из которых ловит меня, как в сеть, так что весь мир перестаёт существовать.
Наши глаза встречаются – мои карие, его разноцветные, но сейчас совсем тёмные, и это что-то взрывоопасное. Блондин медленно направляется прямо ко мне, рассекая толпу и оказываясь так близко, что я ощущаю запах его одеколона и чуть хмельное дыхание, опьяняющее не хуже алкоголя.
Он кладёт одну руку мне на талию, словно собирается присоединиться к танцу, но вместо этого наклоняется к уху и шепчет:
– Будешь носить такие короткие шорты, нарвёшься на неприятности.
– По коже табуном проносятся мурашки, только это длится недолго, потому что буквально через секунду меня обжигает льдом, а на майке расползается мокрое пятно, и я отскакиваю.
– Ты нормальный?
Царёв опрокинул на меня своё пиво, а теперь стоит и ухмыляется, пока всё это уже снимают на камеру, вновь веселясь за мой счёт.
– Упс, - выдаёт придурок, а у меня перед глазами темнеет.
И это офигеть, какой плохой знак.
Глава 5
Ян
Видеть всех наших после такого перерыва непривычно, но я быстро вливаюсь.
Парни вроде рады и даже не спрашивают, где я пропадал, хотя некоторым неймётся даже после моей днюхи. Восемнадцать, надо же… Пипец, странный возраст. Мозгов больше не стало,
– Говорят, ты сидел, - не отстаёт Пашка, высматривая себе новую жертву среди девиц из параллельного, и там есть на что посмотреть, но мой взгляд прикован к соседке.
Она заявляется с Ильёй, но Самойлова быстро берёт в её оборот, и я сам не знаю, почему так рад этому факту. Конечно, Ника обязательно расскажет о том, какой я долбодятел, только это вообще не парит.
– Бери выше – я был в психушке за расчленёнку, но отец обо всём позаботился.
– По моему тону вообще никогда не ясно, шучу я или нет, и он напрягается.
– Серьёзно?
Конечно, я же конченый.
– Сам как думаешь?
– Ну, - нервно посмеивается, раздражая, - мало ли, что бывает.
Бывает, ага.
Вчера он изрядно набухался вместе с остальными из команды, чуть не разнеся нам полдома, и похрен мне на это, но я впервые будто со стороны посмотрел на самого себя. Вот так я обычно выгляжу для других? Просто тупой мажор с богатым отцом, проблемы которого легко решатся, потому что есть кому прикрыть мне задницу?
Как-то это всё не вдохновляет больше.
Зачем я вообще сюда притащился?
– Ого… - слышу, отвлёкшись на философию, и стоит моей голове повернуться в ту сторону, куда смотрят остальные, какие-то предохранители внутри меня начинают сгорать один за другим.
По венам несётся вспышка тока, сначала замедляя, а потом ускоряя барабанящий пульс до максимума, и воздух в лёгких превращается в обжигающий пар. Чувствую себя грёбаным драконом – сейчас реально полыхнёт.
– А в ней и правда что-то есть, - подмечает Илюха, роняя слюни, как бульдог, пока бесячая соседка творит какое-то тёмное колдовство своими движениями.
Танец больше похож на что-то ритуальное. Дикое. Все мои мышцы будто разом каменеют, грозясь лопнуть от напряжения, а ей всё равно. Тело так идеально и плавно перемещается в пространстве среди других тел, что кажется, девчонку гравитация совсем не держит – она парит над землёй.
Это вообще, мать её, законно – так двигаться?
– Горячая цыпочка, - свистит кто-то из парней, пока остальные делают свои ставки на будущее, а во мне рвётся наружу иррациональное желание просто увести отсюда эту дуру.
– Наверное, стриптиз охрененно танцует!
– Я бы заказал такой приват…
Какого чёрта она творит?
Неужели не понимает, как действует на этих придурков?
– Э, Ян, ты куда?
Делаю глоток ледяного пива, чтобы промочить высохшее горло и шагаю к ней, не реагируя ни на какие внешние раздражители. Между нами килотонны стремительно сгораемого воздуха, пока взгляды скрещены, и едва я попадаю в её атмосферу, чувствую, что это неизбежно закончится катастрофой.
Прикосновение шарашит по пальцам искрами статики, пусть я не собирался дотрагиваться. Она смотрит на меня так, что внутренности скручивает в тугой узел, а мысли затуманиваются от её сладковатого, ни на что не похожего запаха, как только склоняюсь, чтобы открыть свой поганый рот.