Восьмое правило дворянина
Шрифт:
Вы еще придете ко мне. Обязательно придете, куда же вы еще денетесь? Приползете и вывалите кучу денег, ну вот, а тогда уже и придется подумать, что с ним делать… Но об этом всем потом, как минимум в Царском дворце, а не в таком прекрасном месте как Серебряный Полумесяц.
В этот момент Ватасар напрягся. Только сейчас он заметил, что ситуация вокруг шатра как-то неуловимо изменилась… Что-то было не так… Музыка по-прежнему играла, его ноздри все так же щекотал аромат жарящейся баранины… И тут его осенило — не было слышно голосов. Совсем.
Он
Принц медленно вытащил руки и посмотрел по сторонам в поисках оружия. Его автомат остался снаружи, ведь он упражнялся в стрельбе по банкам из-под пива, а если снаружи и в самом деле подстерегала опасность, его Дар целителя сейчас вряд ли был самой подходящей магической способностью.
Ватасар медленно встал на ноги и в этот момент в шатер один за другим скользнули сразу несколько переливающихся на свету силуэтов. Они были похожи на куски полупрозрачного желе в виде людей.
— Вы кто такие?
— Именем Его Императорского Величества Российской Империи Николая Александровича Романова вы приговорены к смерти, приговор будет приведен в исполнение немедленно.
— Како…
Принц не успел закончить свою мысль. Его голова отделилась от тела и полетела в сторону, окрашивая по пути белоснежные стены шатра в ярко-красные цвета… Два истошных женских вопля прорезали тишину, а затем мгновенно стихли.
Вавилонское царство.
Вавилон.
Царский дворец.
Царь Тиамат разглядывал табакерку, и странный подарок с каждой секундой нравился ему все меньше и меньше. Он, конечно, знал, что русские со своими тараканами в голове, но это был очень странный подарок, даже с учетом всех возможных странностей.
Он посмотрел на своего советника, который замер перед ним в полупоклоне и спросил:
— Скажи мне, Романов сумасшедший?
— Насколько мне известно, нет, великий.
— В таком случае, почему он дарит идиотские подарки? — Тиамат открыл табакерку и заглянул внутрь. — Ладно бы еще с табаком… Виселица какая-то, а камни дорогие…
Он хотел было вернуть советнику подарок и приказать отправить в Россию какую-нибудь аналогичную бессмыслицу, как вдруг его осенила догадка. Тиамат вспомнил, что когда-то давно слышал про такой же поступок Российского Императора. Он высылал подобные вещи туркам и немцам перед тем как…
— Где принц?! — закричал Тиамат и сжал ручки резного трона с такой силой, что вырвал одну из них.
— Ушел на прогулку в оазис Серебряный Полумесяц, великий, — ответил советник.
По спине царя пробежал ледяной холод опасного предчувствия, а виски с двух сторон ударило молотами.
— За ним! Срочно! Срочно!!!
Он размахнулся и швырнул табакерку об пол. От сильного удара она разлетелась в разные стороны разноцветными драгоценными брызгами, и лишь золотая виселица, покружившись, осталась лежать перед троном.
Глава 4
Прусская империя.
Ганновер.
Замок «Гельбенбург».
Магнус Христофорович Рейтер уже в который раз за этот вечер строго посмотрел на камин и выругался в свои черные усы. Ничего не изменилось, дрова по-прежнему весело трещали в нем, а парочка мраморных догов со скучающим видом лежали рядом с огнем и равнодушно смотрели на хозяина.
Судя по тому, что он видел, его кабинет уже давно должен был прогреться, но какого черта здесь было так холодно? Кто-нибудь может ему это объяснить? Но не было никого, кто мог бы это сделать. Ни одного человека, и этот факт просто выводил князя из себя.
Почему ему никто не сказал об этом в тот момент, когда он подыскивал себе замок для долгосрочной аренды несколько лет назад? Ладно бы это была одна из спален, которых в этом замке десятки, или еще какая-нибудь ненужная комната, но кабинет, в который он влюбился с первого взгляда…
Да он, можно сказать, вообще арендовал этот замок из-за этого кабинета, а тут такая неожиданность… Что он только не делал, но эта небольшая комнатка просто не прогревалась и все тут. Скотство какое-то.
Логически он понимал, что всему виной башенка, в которой находилось это помещение. Она очень романтично смотрелась снаружи… Одинокая, гордая… В ней так хорошо думать и принимать сложные и важные решения. В тишине и покое…
Вот только изнутри все это выглядело не так эффектно. Все было гораздо прозаичнее.
Решения и в самом деле принимались сложные и важные, вот только думалось не так уж и хорошо. Скорее превозмогая неудобства и дискомфорт.
Но несмотря ни на что, князь все равно упорно работал именно здесь, в своем кабинете. В окружении собак и в удалении от остальных домочадцев. Хотя бы по той простой причине, что здесь он чувствовал себя в безопасности. Как ворона на шесте.
Он посмотрел на часы — без десяти минут девять по среднеевропейскому времени. Через десять минут у них встреча по видеосвязи с Лопухиным и Ахматовым. Самый удобный вариант.
Встречаться лично слишком опасно, занимает очень много времени, да и нет сейчас в этом никакой острой необходимости — все можно обсудить по видеосвязи.
Во всяком случае, такой была для всех троих официальная точка зрения, на самом деле все понимали, что истинная причина совсем в другом и носила липкое, неприятное название — страх. Вот так-то.
Как это не прискорбно и не унизительно для него, но это нужно признать — Рейтер боялся лишний раз выходить из своего замка. Впрочем, не он один. Все остальные были ненамного смелее, так что, чего уж тут…